— Нет! — воскликнула Кристина. — Нет, ты не пойдешь один. Тем более не без артефакта. Он наш единственный выход отсюда.

— Это не имеет значения, — сказал Киран. Он наклонился, подняв свою сумку, и перекинул ее через плечо. — То, что случится со мной совершенно не имеет значения.

— Конечно, это имеет значение! — Кристина поднялась на ноги и поморщилась — ее ноги начало покалывать тысячей иголок. Тем не менее, она, слегка прихрамывая, поспешила за Кираном.

Киран двигался быстро и достиг уже края поляны, когда она догнала его. Она схватила его за руку, впившись пальцами в ткань его рукава.

— Киран, стой!

Он остановился, но так и не оглянулся на нее. Он смотрел на дорогу и пир за ее пределами. Он спросил тихим голосом:

— Зачем ты препятствуешь мне?

— Потому что отправляется по этой дороге в одиночку опасно, особенно для тебя.

Киран, казалось, ее не слышал.

— Когда я прикоснулся к пруду в Некроситете я ощутил всю растерянность и боль, которые я причинил тебе, — сказал он.

Кристина ждала. Но он больше ничего не сказал.

— И?

— И? — эхом отозвался он. — И я не способен этого вынести! То, сколько боли я причинил тебе, тебе и Марку, словно это… я не могу это стерпеть.

— Но ты должен, — сказала Кристина.

Губы Кирана раскрылись от удивления.

— Что?

— Такова природа наличия души и сердца, Киран. Мы все спотыкаемся в темноте и причиняем друг другу боль, но мы стараемся как можно лучше компенсировать это. Мы все ошибаемся.

— Тогда позволь мне восполнить это. — Аккуратно, но решительно он вырвал свой рукав из ее руки. — Позволь мне отправиться за ними.

Он начал спускаться с холма, но Кристина последовала за ним, преградив ему путь.

— Нет… ты не должен…

Он попытался обойти ее, но она двигалась вместе с ним.

— Позволь…

— Я не позволю тебе рисковать собой! — закричала она и схватила его за рубашку, впившись пальцами в ее грубую ткань. Она услышала, как он с удивлением выдохнул.

Ей пришлось откинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза: они сверкали — черный и серебряный — далекие, словно луна.

— Почему нет? — потребовал он.

Она могла чувствовать тепло его тела сквозь льняную рубашку. Было время, когда она могла бы считать его хрупким и нереальным, как лунные лучи, но теперь она знала, насколько он силен. Она могла видеть свое отражение в его темном глазу, в то время, как в его серебряном — отражались звезды. Его лицо выражало усталость, которая свидетельствовала о боли, но его стойкость была гораздо привлекательней симметрии черт его лица. Неудивительно, что Марк влюбился в него в Охоте. Кто бы не влюбился?

— Возможно, не ты ошибся, — сказала она шепотом. — А я. Ты вводишь меня в замешательство.

— Кристина, — прошептал Киран. Он слегка коснулся ее лица и она склонила голову к его теплой руке, его пальцы скользнули по ее щеке ко рту. Он обрисовал кончиками пальцев форму ее губ, его глаза были полузакрыты. Она закинула руку ему за шею.

Он притянул ее к себе, и их губы столь быстро встретились, что она не могла с уверенностью сказать, кто кого из них целовал. Это было похоже на пожар: вкус его губ, гладкая кожа там, где она касалась его, скользя пальцами под воротник его мантии. Его губы были тонкими, мягкими, но настойчивыми, он целовал ее, словно пил хорошее вино. Ее руки нашли его волосы и запутались в его мягких прядях.

— Миледи, — прошептал он, не отрывая своих губ от ее, и ее тело накрыла волна возбуждения от звука его голоса. — Леди Роз.

Его руки скользнули по ее телу, его мягким изгибам, и она потерялась в пылу огня, исходящем от него, столь не похожем на Марка, но столь же прекрасным. Он схватил ее за талию и крепко прижал к себе, ее охватило потрясение: он был столь теплым и человечным, и вовсе не таким отдаленным, каким она его представляла.

— Киран, — выдохнула она, и услышала голос Марка в своей голове, произносивший его имя: Кир, Киран, мой темный, и она вспомнила, как Марк и Киран целовались в пустыне, а в она при виде этой сцены ощутила волну возбуждения внутри себя.

— Что здесь происходит?

Это был голос Марка… не только звучащий в ее голове, но и прорывающийся сквозь ночь и сквозь туман их желания. Кристина и Киран отскочили друг от друга, едва не споткнувшись, и Кристина уставилась на Марка, его серебристо-золотой силуэт в темноте, который щурясь смотрел на них.

— Марк, — сказал Киран прерывающимся голосом.

Внезапно поляна озарилась светом. Марк поднял руку, вздрогнув от неожиданно неестественного блеска.

— Марк! — Снова позвал Киран, и на этот раз в его дрогнувшем голосе прозвучала тревога. Он подошел к Марку, ведя за собой Кристину, которую держал за руку. Они вместе оказались в центре поляны, которую окружил отряд стражей фейри появившийся из-за деревьев, с пылающими факелами, похожими на яркие знамена на фоне ночи.

Отряд возглавлял Мануэль Вильялобос. Кристина потрясенно уставилась на него. На нем был тот же наряд, что и на остальных: туника с символом сломанной короны нависшей над троном. Его рыжеватые волосы были взъерошены, а улыбка выглядела слегка маниакально. У него на шее мерцал медальон, подобный тому, который всегда носила Кристина.

— Принц Киран, — сказал он, когда охранники окружили Кирана, Марка и Кристину. — Твой брат Обан будет весьма рад тебя видеть.

Киран положил руку на рукоять меча. Он говорил решительно.

— Это будет впервые. Он никогда раньше не был рад меня видеть.

— Что ты здесь делаешь, Мануэль? — спросила Кристина.

Мануэль повернулся к ней с усмешкой.

— Я здесь нахожусь по делу. В отличие от тебя.

— Ты понятия не имеешь зачем я здесь, — огрызнулась она.

— По всей видимости ты здесь, в качестве потаскушки для фейри и его любовника-полукровки, — сказал Мануэль. — Интересное занятие для Сумеречного Охотника.

Марка обнажил свой меч. Он бросился на Мануэля, который успел отскочить назад, отдавая приказы охранникам принца. Они ринулись вперед, и Кристина едва успела достать свой нож-бабочку и вскинуть руку, нанося длинный порез на груди охранника с пурпурно-синими волосами.

Марк и Киран уже сражались, каждый с мечом в руке. Они смотрелись чудесно: быстрые и смертоносные. Несколько охранников пали от их рук, крича от боли, и Кристина добавила еще двоих к груде раненых.

Но их было слишком много. Сквозь пламя факелов и блеск лезвий Кристина увидела, что Мануэль сидел на стволе дерева, бездельничая. Когда она поймала его взгляд, он улыбнулся ей и показал непристойный жест. Его явно совершенно не беспокоило, кто выйдет победителем из этой схватки.