Войны. Самый изобильный и простой источник страха и ненависти для Изгоя. Натравливая одну страну на другую, Дэймор выиграет вне зависимости от того, кто выйдет победителем. Чем больше войн и чем они масштабнее, тем быстрее наступит конец Анборейи. И единственный способ оттянуть его — любой ценой стремиться к согласию хотя бы между государствами, если оно невозможно между людьми.

Дайриец, правда, не решился отказаться от обещанной царице Армире военной помощи, но при этом решил не давать сражений сверх необходимого для того, чтобы вытеснить войска Айшела из Латирэ. Также он собрался разослать строжайшие приказы о неприкосновенности гражданского населения захваченных территорий.

Нейри Ильд, не связанный никакими обещаниями, не стал вмешиваться в войну своих недавних врагов. Призывы и посулы царицы Армиры никак не повлияли на его решение. Даже ее последнее предложение — скрепить союз держав династическим браком, выдав за эларского короля свою внучку, не показалось Нейри достаточно соблазнительным, чтобы вступить в чужую войну.

Бедная Ириана! Кому ее только не сватали! Дайриец практически оскорбил Армиру Латирскую, предпочтя ее внучке Лотэссу, а теперь еще и Нейри Ильд отказался от предложенной чести. Еще немного и царевне грозит слава Аглаис Сантерской. Впрочем, когда весь мир оказывается на Грани, не получается всерьез сострадать женщине царского рода с неустроенной судьбой.

— А что насчет блокады? — очередной вопрос спутника вернул Эдана к настоящему.

— Король отказался ее поддержать. И поступил весьма разумно.

— Думаете? — в голосе юноши сквозило сомнение. — Но разве союз с Дайрией и Латирэ не обязывает короля отказаться от помощи их врагам?

— Его величество поступил мудро. Будем честны, казна Элара не ломится от золота. Лишние деньги, вырученные на торговле с Имторией нам совсем не помешают. Условия же в которые поставлен новоявленный император, — Эдан словно подавился этим словом, — таковы, что Айшел будет вынужден платить Элару за поставки продовольствия и прочих необходимых товаров многократную цену или же отказаться от торговли. В первом случае Элар наполнит казну за счет Имтории, ослабив тем самым и без того бедное государство, во втором — по сути поддержит блокаду. И то, и другое — на руку Латирэ и Дайрии. Но в то же время, король не забывает о главном — интересах собственного государства.

— Вы правы, — Олан кивнул.

На его лбу выступили капельки пота. Не будь так жарко, Эдан решил бы, что от усердных размышлений о политике. Только вот его собственный лоб также был влажным. Эдан провел по лицу ладонью, стирая пот. Ну и жара. Будто сейчас не последние дни месяца Нидеи, а разгар Саэнны или Эльвии.

— Душно как, — пробормотал он с досадой.

— Думаю, будет гроза.

Олан сказал это вполне равнодушно. Действительно, эка невидаль — гроза. Для конца Нидеи и впрямь ничего особенного, но Эдан невольно вздрогнул, вспомнив грозу, накрывшую Вельтану в начале весны.

Эдан осмотрелся. Солнце, по-прежнему нещадно палившее, заливало теперь не голубой, а темно-сизый небосвод. Подсвеченное солнцем свинцовое небо придавало окружающему пейзажу нереальную мрачноватую красоту. Нежная весенняя листва, казалась почти желтой, излучая свет. Однако, любуясь пейзажем, Эдан не мог отогнать дурные предчувствия. Давящая влажная духота, полное безветрие и внезапная тишина лишь усиливали тревогу, и без того крепнувшую с каждой минутой.

Эдан решил нагнать короля, ехавшего впереди.

— Ваше величество, — присутствие посторонних требовало формального обращения, — посмотрите на небо. Кажется, надвигается буря.

— Похоже на то, — рассеянно отозвался Нейри, погруженный в свои мысли.

— Не думаю, что стоит пересекать реку во время грозы.

— Вы правы, — король по-прежнему говорил отстраненно. — Мы можем переждать непогоду в приграничной башне.

— Так будет лучше всего, — Эдан немного расслабился, но бросив взгляд на небо, со вздохом добавил. — Если, конечно, успеем добраться туда до начала грозы. Стоит поспешить.

— Пожалуй.

Король отдал приказ гвардейцам и пришпорил коня. Эдан и догнавший их Олан поскакали рядом. Река была уже совсем близко. Отражавшееся в воде небо придавало ей свинцовый оттенок, а танец солнечных бликов на темных волнах завораживал. Вдоль берега тянулись каменные стены, на которых с такого расстояния можно было разглядеть нежно-зеленые молодые побеги плюща, щедро рассыпанные по сухим веткам. Приземистая сторожевая башня темнела громоздким монолитом, но даже она в свете солнечных лучей на фоне свинцового неба казалась по-своему красивой.

Желание поскорее оказаться под защитой надежных каменных стен гнало Эдана вперед, заставляло пришпоривать коня. Это желание было слишком сильным и необъяснимым, учитывая, что даже в худшем случае их ждет обычная гроза с проливным дождем. В другое время, Эдан бы только порадовался возможности охладиться под потоками ливня, но сейчас прекрасное душное безмолвие давило все сильнее с каждой минутой. К Изгою все! Потом, попивая чай в башне, наблюдая из узкого оконца за дождевыми струями, он первый посмеется над своими суеверными страхами, недостойными рыцаря.

Внезапно конь под ним взбрыкнул, и Эдан чудом не полетел на землю, на какой-то миг показавшуюся куда ближе, чем обычно. Выровнявшись в седле, он с удивлением заметил, что его спутники примерно в том же положении. Тот же Олан с трудом держался, смешно обхватив за шею беснующегося коня. Остальные лошади вели себя схожим образом. Взбрыкивали, дико и как-то жалобно ржали, некоторые порывались броситься в противоположном направлении.

— Какого Изгоя происходит? — выругался маршал Гольяр. — Меня так тряхнуло, будто земля пошла волнами.

Смысл этих слов дошел до Эдана слишком поздно. Дело было не в лошадях, а в земле. Животные взбесились, ощутив ее дрожь. Не успел Эдан осознать, что творится, как земля содрогнулась снова. На этот раз сильнее.

Лошади ржали и метались, люди падали с коней, небо и земля поменялись местами. Желто-зеленая молодая трава щекотала лицо, а ноги упирались бесконечно далекий темный небосвод. На этот раз Эдан не усидел в седле, но и не упал. Ступня его запуталась в стремени. Он мертвой хваткой вцепился в поводья, и только это позволяло хоть как-то держаться, а не стучать головой о камни.

Тряхануло еще раз, и конь повалился на передние ноги. Эдана швырнуло на шею животному, но смена положения дала ему наконец возможность выпрямиться и перебросить свободную ногу через конский круп. Кругом творилось безумие. Кто-то с трудом удерживался в седле, кто-то валялся под копытами взбесившихся лошадей. Дорога вздыбилась волнами, где зелень травы мешалась с вывороченными комьями земли.

Конь едва мог двигаться среди этого безумия, но Эдан из последних сил гнал его, направляя в сторону короля, которого он чудом смог узнать в этом месиве по серебристо-серому камзолу. Он почти нагнал Нейри, когда между ними на земле появилась черная полоска. Что это такое Эдан понял лишь когда полоска расширилась, превратившись в трещину. Темная пасть излома все ширилась, но Эдан направил коня вперед, чтобы перескочить пока не поздно и оказаться рядом с королем. Обезумивший от страха конь все-таки прыгнул.