— Ах! — Я вздрогнула, когда Адриан резко развернул меня лицом к себе и, запустив пальцы в густые кудри, притянул мою голову и поцеловал. Без нежности, ласки, а с чистой яростной страстью, которая обожгла губы, словно раскаленный на огне металл. Я схватилась за широкие плечи, пытаясь устоять, потому что больше не чувствовала опоры под ногами, а его пальцы уже развязывали, разрывали ленты шнуровки, терзали тонкий невесомый материал красного платья, раздирая на части длинную юбку. Горячие ладони огладили бедра — и тонкие чулки вместе с кружевным бельем расплавленным шелком растеклись у моих ног. Грудь пекло от жарких, требовательных поцелуев, а я жадно вдыхала воздух, запрокинув голову и ощущая ликование в душе, и горела, горела в своем пламени и в его сжигающей страсти.

— Адриан, — тихий шепот, не слышный никому, кроме него; вздох и стон, полный мучительного счастья, — Адриан.

Горячие ладони снова на моих бедрах, и я отклоняюсь назад, и холод каменных перил, прикасающихся к обнаженной коже, лишь усиливает яркость ощущений. Пальцы вцепляются в его плечи мертвой хваткой, а я нависаю над пропастью, и только широкая ладонь на талии не дает упасть с узкой опоры. И первое самое долгожданное движение, и ослепительное счастье, эйфория, в которой я обрела цель и смысл своего существования, потому что любовь дороже жизни. Яркий ослепительный свет — и темная мягкая тишина, забравшая меня из кольца надежных рук.

Очнулась я в незнакомой комнате. И первым увидела седобородого старичка в странной белой хламиде. Тела своего не чувствовала совсем, сделала попытку вздохнуть, но вдох вышел поверхностным, неглубоким. Заметив, что я открыла глаза, старичок подошел к кровати, склонился и стал ощупывать мое лицо, а потом взял за запястье.

— Так-так… Дыхание уже в норме, кожа холодная, но теплее, чем прежде. А говорить можем?

Я открыла рот, но не издала ни звука.

— Так-с, еще настойчик назначим. Есть рецептики чудные, быстро восстанавливают. А сейчас отдыхать.

Целитель выпрямился и тихонько вышел из комнаты, так и не объяснив мне, где я нахожусь.

— Это королевский дворец, покои принца, — раздался тихий голос. Теплая сладкая волна прокатилась по телу, отзываясь в каждой крохотной клеточке, и улыбка расцвела на губах. Адриан стоял возле окна, в тени тяжелой бархатной шторы. Перевела взор на него и смотрела, смотрела, не в силах оторвать глаз. Он молчал и отвечал мне таким же долгим взглядом. Счастье тихо укачивало на своих волнах, полное, безграничное счастье — он не ушел, и я жива!

— Не мог уйти. — Он ответил так, словно я произнесла слова вслух. — Я перенес тебя к целителю Клэрина. На приеме пустили слух, что тебе стало дурно, и ты уехала. Когда поправишься, объясним твое состояние нервным приступом из-за недавней гибели мужа.

Он замолчал, а я не могла ответить.

— Я слышу твои мысли, которые адресованы мне, Летта. Теперь кольца не нужно.

Мне хотелось, чтобы он подошел поближе, чтобы прикоснулся, но Адриан покачал головой.

— Нельзя.

«Все хорошо, видишь? Я жива».

— И ты готова сносить это раз за разом, умирать, а потом вновь лежать в постели дни напролет, восстанавливая утраченную энергию?

Мне даже отвечать не нужно было, думаю, он и сам знал, что готова.

— Я искал способы, изучил сотни книг, пытаясь найти ответ, но его нет, Летта. Переносился к озеру, к отшельнику, но никто не может подсказать, как быть в подобном случае. Возлюбленная отшельника погибла, дух не связан с физическим телом, а в книгах ничего не говорится о парах, в которых один человек является энергетическим монстром.

«Но ты не убил меня ни в первый раз, ни во второй. А это самое главное».

— Как ты решилась на такое?

«Знала, что ты не станешь рисковать мной, поэтому рискнула сама».

— Зачем?

«Это была единственная возможность доказать, что твои чувства сильнее твоей жажды».

— А если бы я преступил черту? Не удержал? Понимаешь, я не чувствовал тебя, потерял связь. Это как находиться в страстном дурмане, слышать твой отклик, видеть мир иначе, не быть скованным физической оболочкой, ощущать себя не человеком, высшим существом, а потом темнота, тишина и боль, а ты не отзываешься, и кожа холодна как лед. Опустошена почти полностью.

«Ты найдешь способ. Ведь ты научился контролировать себя за долгие годы и с этим справишься».

Он вздохнул:

— Ты сказала, что чувства сильнее жажды, но я никогда не говорил с тобой о чувствах, надеялся, это удержит тебя, но ошибался. Разница между физическим влечением и любовью слишком велика. Ты ведь всегда была очень горда, Летта, и мое отношение должно было оттолкнуть тебя, а ты поступила иначе, поставила на кон собственную жизнь…

«Ты не уйдешь теперь?»

— Я не могу находиться рядом, пока ты восстанавливаешься. Я вернусь, когда тебе станет лучше.

Я снова улыбнулась ему, едва заметно, уголками губ. Легкий ветерок промчался по комнате, коснулся моего лица, криспп засиял белым светом, и Адриан исчез.

Прикрыв глаза, я наслаждалась тихой радостью, и сердце пело от счастья. Я уже тосковала без него, но теперь знала главное — он больше не оставит меня.

Когда мне стало немного легче и я сама уже могла подняться с кровати, принц Клэрин позаботился о том, чтобы отправить меня домой в карете, тайком от посторонних глаз. Конечно, Адриану проще было перенести меня с помощью крисппа, но он не приближался ко мне в эти дни, хотя, как я подозревала, продолжал наблюдать на расстоянии сам и с помощью целителя его высочества.

Дома меня ждали письма от встреченных на балу знакомых, которые осведомлялись о моем здоровье, а также записка от родителей. Быстро ответив на все послания, я снова устроилась в кровати, поскольку хотела восстановиться как можно скорее, чтобы в понедельник на занятиях подруги не заметили ничего необычного. В любом другом случае я бы поведала им о происшествии не задумываясь, но, когда дело касалось Адриана, я хранила молчание. Оставшиеся выходные провела, поглощая раза в два больше еды, чем обычно, и читая книги.

И снова дни потянулись монотонной чередой, но было здесь одно отличие — я поправлялась и ждала последнего дня учебных будней. Была уверена, что если Адриан придет, то только в конце недели.

В пятницу уехала из академии, отклонив предложение подруг сходить вместе в кафе. Отговорилась заказом у Памелы, у которой на самом деле не появлялась уже больше месяца, и отправилась домой. Наверное, девчонки могли заподозрить неладное, но они были так рады тому, что я стала вести себя более оживленно, даже обрела свой прежний интерес к работе, что без споров попрощались со мной и договорились увидеться в другое, более удобное время.

Перед предполагаемой встречей с мужем я разволновалась настолько, что места себе не находила, расхаживая по спальне взад-вперед. Слуг отпустила на все выходные и осталась одна в доме, не считая привратника, охранявшего особняк, и старого дворецкого. Платье себе выбирала полвечера, а волосы решила оставить распущенными. Они уже достаточно отросли и еще больше посветлели, приобретя густо-песочный оттенок.