Летом, уходя в отпуск, Яхимович впервые устроил отходную командирам в кафе "Луна" в Риге, где вел себя так, будто прощался с нами и с судном. Вернувшись на борт, я попросил радиста Володю Кучерова дать мне на память бланк радиограммы, которую долго хранил потом:

ЭЛЬВА КМ ЯХИМОВИЧ. ВАМ НА ЗАМЕНУ ВЫЕХАЛ КАПИТАН ЮДОВИЧ.

КНМ ГУРЕВИЧ

КАПИТАН АЛЕКСАНДР ЮДОВИЧ

Встреча с этим человеком во многом определила если не мою жизнь, то мое окончательное отношение к работе, к тем, кто будет рядом на судах в дальнейшем. С ним я уже больше никогда не встречусь, но почти всегда, когда вставал вопрос "Что делать?", я вспоминал именно его, стараясь понять, как бы в данном случае поступил он.

Я первым встретил его на трапе и, увидев, почему-то подумал: вот это настоящий моряк. И до сих пор иного сказать не могу.

По трапу с легкой непринужденной улыбкой поднимался человек моего роста и телосложения, с желтым кожаным чемоданом, как когда-то — старпом Владимиров по трапу парохода "Жан Жорес". Казалось, он не шел, а восходил, словно по воздуху, наш легкий аллюминивый трап, обычно бренчавший балясинами, не издавал не звука. Белый фирменный пиджак с пуговицами чуть крупнее обычных, безукоризненной белизны рубашка со светло-кремовым галстуком, на котором золотом блестел небольшой изящный якорь, белые брюки и туфли молочного цвета. На голове фуражка не высокая, входившая в моду, а небольшая, называемая в русском флоте "нахимовка" с мягкими краями, коротким козырьком и капитанским крабом, которая будто вызывающе подчеркивала: — "Я русский капитан!" На безупречно выбритом лице ни тени усталости от дороги. Выслушав мой рапорт, он подает мне руку, ладонь гладкая, без мозолей, но твердая, как у спортсмена, рукопожатие крепкое.

Яхимовича на судне нет, я открываю дверь в его каюту, но новый капитан просит поставить в угол чемодан, входить без хозяина отказывается. Я пытаюсь настоять, он говорит: — Это не в традициях русского флота. — И указывает на табличку дверей: "Капитан".

В дальнейшем слово традиция будет повторяться им часто и почти всегда послужит для меня новым открытием.

Яхимович задерживается. Новый капитан выходит на палубу, задает вопрос: — Что так тихо? Почему не работают?

— Нет вагонов, а весь груз — для оправки в Тольятти на автозавод. Обещают подать к вечеру.

— Ну, вот и ладушки. Если вас не затруднит, сэкэнд, показывайте судно. Ваша задача — часа за два показать мне все от бака до кормы.

— Я готов, — и делаю шаг в сторону бака, но он останавливает меня:

— Вы не совсем поняли меня. Я прошу показать судно. Прикажите подать питание на брашпиль, лебедки, шпиль и предупредите механиков, чтобы пустили дизель-генератор, мы будем смотреть все в работе. Электромеханик на судне? Если он свободен, то пусть подойдет, мне хотелось бы задать ему пару вопросов.

— У него сегодня выходной, к нему приехала супруга.

— Электромеханик отменяется, я думаю, что с вами мы и сами разберемся, — говорит капитан и, не снимая парадной одежды, отправляется на бак, прихватив по пути брезентовые рукавицы вахтенного матроса.

Вахтенный механик сначала противится, но, увидав нового капитана, быстро скрывается в машине, и секунд через тридцать динамка запускается. Я подхожу к баку и замечаю, как капитан поглядывает на часы. Обход начинает с включения и выключения якорного огня, проверяет стопора на вьюшках, цепные стопора на кнехтах и переходит к брашпилю. Быстро и ловко приспускает один якорь, затем другой, выбирает, крепит по-походному. Понять по его лицу, доволен он или нет, невозможно.

К этому времени я видел много капитанов, но скажу честно, что ни один из них вряд ли смог так лихо работать с судовыми механизмами, стрелами, открывать крышки трюмов. Вместе с ним мы приспустили шлюпку до воды, и когда установили ее на место, появился Яхимович и, радостно улыбаясь, произнес:

— Застоялся в министерстве, соскучился по судну? Вот уж не ожидал, что так встретимся. Ну, и как тебе мое судно?

— Скажу, когда сдавать буду, а пока разбираюсь. Смотрю, штурман скучает без работы, вот я с ним вместе и развлекаюсь в ожидании тебя.

— Это ты правильно сказал — развлекаюсь. Через пару месяцев посмотрю, что ты скажешь. Линия не мед, хотя для тебя всё семечки.

Тогда я еще не знал, что они вместе осваивали парусно-моторные шхуны в пароходстве и их связывала старая дружба. Юдович уже работал в Министерстве, в Отделе безопасности мореплавания, но в Таллине бывал часто с еще одним бывшим капитаном Эстонского пароходства Кириллом Чубаковым, который станет со временем начальником Администрации Севморпути.

Меня, поблагодарив, отпустили, и я с удивлением отметил, что одежда Юдовича оставалась по-прежнему изумительно чистой, ни единого пятнышка.

Яхимович уехал вечером, а когда я делал обход судна в шесть утра, обратил внимание, что грузчики с интересом посматривают на шлюпочную палубу. Пройдя на нее, я обнаружил капитана сидящего в позе йога с закрытыми глазами. Стараясь не привлекать внимание, спустился вниз. Новость вскоре облетела все судно, за завтраком командиры переглядывались, но помалкивали, и капитан сам ответил на немой вопрос:

— Весьма прискорбно, командиры, но во время утренней зарядки я не обнаружил никого из нашей молодежи, кто бы поддержал меня в этом благородном для здоровья моряка деле. Да и тем, кто старше, — он перевел взгляд на выдающийся из-под стола живот старшего механика, — не мешало бы подышать по утру свежим воздухом, прежде чем вставить окурок в рот.

— Всё успел заметить, — прошептал мне радист, который много раз шутил по поводу того, что стармех, просыпаясь, обязательно брал из пепельницы окурок, с которым нередко приходил на завтрак. — Держитесь, штурмана! Новый кэп, по всему, приличная язва.

То, что Юдович замечал всё, вскоре убедился каждый, как и то, что никаких репрессий не следовало, он умел говорить просто, порою шутя, но убедительно. Еще на стоянке капитан внес серьезные коррективы в установившийся на судне порядок, причем никаких административных мер для этого не проводилось. Сдав вахту, к примеру, я как второй штурман принялся заниматься погрузкой и грузовыми документами, а вахтенный помощник, старпом, обойдя судно, занялся продовольственным отчетом. Через час, когда я вышел к трюмам, на палубе появился капитан.

— Как вы оцениваете свое физическое состояние? — спросил он. Не понимая вопроса, я пожал плечами.

— Жеманство, убедительный аргумент женщин. В связи с тем, что я никогда не задаю один и тот же вопрос дважды, задаю второй. Вы вахту сдали?

— Так точно, старшему помощнику.

— Тогда, что вы