сюда защищать большевика. Я клянусь, что Шварцбард не агент ЧК. Вот копия письма Бурцева, переданного вчера прокурору. Бурцев ручается, что Шварцбард никакого отношения к большевикам и ЧК не имеет.

Заявление Слиозберга производит сильное впечатление на присяжных заседателей, так как в Париже Бурцев известен как заклятый враг большевиков.

Слиозберга сменяет свидетель обвинения, престарелый сионист Владимир Темкин, которого Торрэс представляет суду как видного противника большевиков и председателя еврейского национального собрания.

Темкин: – Стоя в двух шагах от гробовой доски, я клянусь, что Петлюра ответственен за погромы на Украине. Внутри директории боролись две партии – гражданская, стремившаяся предотвратить погромы, и военная, которая погромщикам потворствовала. Военную партию возглавлял Петлюра. В погромах повинен не украинский народ, а Петлюра.

Прокурор заявляет, что на последнем сионистском конгрессе Темкин считал наиболее жестокими погромы деникинцев.

Торрэс: – На предыдущем заседании прокурор бросил Шварцбарду упрек, почему он убил Петлюру так поздно. Теперь он его упрекает в том, что он не убил Деникина. Я повторяю, что защищал бы и убийцу Деникина.

Интермедия. Седьмой день суда

В начале заседания Кампэнши обращается с вопросом к подсудимому.

Кампэнши: – Шварцбард, вы говорили судебному следователю, что Петлюра устраивал погромы. Так как он стоял во главе правительства, вы считали, что он ответственен за погромы. Вы не отказываетесь от своих слов?

Шварцбард: – Я говорил и повторяю, что убил Петлюру потому, что он стоял во главе украинского правительства в 1918, 1919 и 1920 годах, т. е. в те годы, когда происходили погромы.

Кампэнши: – Я удовлетворен.

Допрос Чериковера.

Продолжается допрос свидетелей. Первым дает показания еврейский буржуазный журналист и историк Илья Чериковер.

Чериковер: – Спасаясь от большевиков, я вывез с собой из Украины огромный архив о погромах на Украине. Я это сделал из опасения, что большевики воспользуются этим архивом в своих личных целях. Этот архив заключает в себе около 10 тысяч документов, среди которых имеется много подписанных Петлюрой приказов с прямым призывом к погромам. Изучив все материалы, я убедился в том, что вся ответственность за погромы падает исключительно на Петлюру, стоявшего во главе армии, правительства и всесильной военной партии. Совет министров при Петлюре не имел никакого значения. Своей собственной властью Петлюра, например, приказал расстрелять одного атамана, который нарушил какой-то приказ. Петлюра самостоятельно издавал распоряжения и заключал договоры с иностранными государствами. Он самостоятельно объявлял войну и заключал мир. Премьер и министр иностранных дел Чеховский, например, узнал об объявлении войны России только из газет. Трудовой конгресс хотел организовать комиссию для контроля над действиями Директории, однако Петлюра отказался утвердить такую комиссию. Власть Петлюры простиралась над всеми, кроме погромщиков. Отвечая делегациям евреев и украинцев, протестовавшим против погромов, Петлюра говорил: «Я не могу препятствовать армии, пусть она делает, что хочет». А Грушевскому[202] Петлюра по этому же поводу заявил, что погромы поддерживают дисциплину в армии. Воззвания министров и различных организаций не имели никакого значения, ибо власть фактически целиком была в руках Петлюры. Виновник житомирского погрома, полковник Петров, через полгода был назначен помощником военного министра. Когда в 1919 г. Петлюре доказали, что атаман Ангел[203] является организатором погромов, Петлюра отказался его расстрелять. Винниченко в своей «Истории Украины» обвиняет в погромах Петлюру. Бандиты и погромщики Ангел, Волынец[204] и Струк[205] являлись офицерами регулярной украинской армии и стояли во главе полков имени Петлюры.

Кампэнши снова напоминает о прокламациях Петлюры, которые он выпускал против погромов.

Чериковер: – Когда Петлюра писал эти прокламации, он всегда это делал через много месяцев после погромов! Писать такие прокламации – это все равно, что вызывать пожарных через много времени после того, как здание уже сгорело!

Председательствующий спрашивает Кампэнши, имеет ли он еще какие-нибудь вопросы к свидетелю.

Кампэнши (с иронией): Нет, у меня больше нет к нему вопросов. Ведь он накопил против меня целых 10 тысяч документов.

Торрэс оглашает письмо жены священника Кочеровского, вышедшего с крестом в руках навстречу погромщикам и умолявшего их прекратить зверства. Священник Кочеровский был тут же убит погромщиками. Во время чтения письма в зале происходит сильное движение.

Допрос Моцкина.

Следующим допрашивается свидетель обвинения, литератор и председатель сионистской организации Моцкин, находившийся во время погромов на Украине.

Моцкин: – Петлюра был на Украине центральной фигурой. Он был знаменем своего движения. Это он единственный виновник погромов, так как он все время потворствовал погромщикам и раздавал им чины и награды.

Кампэнши: – Я тоже враг погромов.

Торрэс: – И после этого вы смеете все время ссылаться на погромных генералов?

Кампэнши: – Петлюра пригласил свидетеля Моцкина участвовать в организованной им комиссии по расследованию погромов.

Моцкин: – Эта комиссия, из-за происков Петлюры, ни разу не собралась.

Кампэнши приводит письмо знаменитого еврейского писателя Израиля Зангвилля[206], который обещал свою поддержку Петлюре.

Шварцбард: – Во время погромов Зангвилл жил в Лондоне. Он не знал, что во всех ужасах виновен Петлюра.

Торрэс сообщает, что Зангвилл был введен в заблуждение петлюровским послом в Лондоне, который заявил знаменитому писателю, что этим письмом он облегчит положение евреев на Украине.

Кампэнши: – Но ведь Петлюра был другом Франции?

Торрэс: – Будучи одновременно и другом Германии.

В зале поднимается сильный шум. Председательствующий объявляет перерыв, после которого допрашивается первый свидетель защиты Сафра, которого Торрэс называет кадетом и бывшим капитаном русской армии.

Рассказ Сафра.

Председательствующий: – Вам понятен поступок Шварцбарда?

Сафра: О, разумеется! В ночь с 30 на 31 августа 1919 г. украинские войска во главе с Петлюрой вступили в Киев. До этого городское самоуправление организовало милицию из студентов и солдат. Мой сын тоже служил в этой милиции. По приказу Петлюры студенты-милиционеры были арестованы и препровождены в штаб Петлюры. Я побежал в штаб узнать, в чем дело, и мне там объявили, что арестованные отправлены в «небесный штаб». Через несколько дней на одной дороге нашли обглоданные собаками трупы молодых людей. Еще через некоторое время все выяснилось. У молодых людей в штабе спросили: «Вы жиды или нет?» Многие струсили и сказали, что они не евреи и таким путем спаслись. Но мой сын, чтобы солидаризироваться со своими еврейскими товарищами, не сказал, что он не еврей. И они его убили.

В зале сильное волнение, двое присяжных заседателей плачут. Сафра протягивает Торрэсу фотографическую карточку красивого молодого человека с правильными чертами лица. Это убитый петлюровцами сын Сафры.

Кампэнши: – Но при чем тут лично Петлюра?

Сафра: – Только один Петлюра виновен во всем. Это по его приказу были зверски убиты, только потому, что они евреи, эти киевские молодые люди. Если Петлюра невиновен, Шаповал невиновен, и все негодяи cпрячутся, то кто же тогда виновен? Я нахожу, что убийство Петлюры было слишком мягким для него наказанием. Я сам преследовал Петлюру, но я не хотел его убивать, ибо это слишком большая честь для него. Я хотел отомстить