и вступление России на новый путь представительного строя! Начало осуществления надежд либеральных кругов России и обещаний Манифеста 17 октября! Тесная совместная работа правительства и народных избранников!

Увы! Ни то, ни другое, ни третье…

«Государственная дума — собрание революционеров, которое необходимо разогнать возможно скорее» — так думало правительство, и в таком духе высказывались отдельные его члены.

«Мы не подготовлены к конституционному правлению. Это вина Н. (Николая Николаевича) и Витте, что вообще существует Дума», — писала императрица, правда, много позднее, но слова эти выражали точно ее неизменно недоброжелательное отношение к Думе.

В свою очередь, и члены Думы, едва съехавшись в столицу, почувствовали сомнение в возможности совместной работы с правительством.

Граф Витте, по инициативе которого Дума собиралась, неожиданно ушел с поста председателя Совета министров и был заменен на этом посту Горемыкиным, тем самым Горемыкиным, который определеннее других высказался 17 октября о нецелесообразности издания манифеста.

Собравшись в Таврическом дворце, сгорая стремлением к законодательной работе, Дума не могла приступить к таковой из-за отсутствия соответственных законопроектов. Правительство, собрав Думу, встретило ее с пустыми руками; оно не приготовило ни одного законопроекта, который вытекал бы из положений, обещанных Манифестом 17 октября. По вопросам обороны была попросту прекращена всякая законодательная работа. Все эти условия не могли не способствовать уходу Думы первого созыва в сторону страстной и суровой критики существовавших порядков, производившей, в свою очередь, раздражение в правительственных сферах.

Таким образом, вместо совместной работы предстояло продолжение борьбы, только перенесенной в стены старинного Таврического дворца.

Между тем первый состав Государственной думы хотя и был настроен боевым образом к власти, но его никак нельзя было назвать революционным. Депутатов от крайних партий в нем было относительно мало, так как большинство революционных элементов выборы бойкотировало. Правда, среди членов Думы оказалось большое число представителей от крестьян, но это являлось естественным результатом составленного правительством выборного закона. Что же касается идейного руководства, то таковое в первой Думе, несомненно, принадлежало членам Партии народной свободы, от которой прошло много видных общественных деятелей с председателем Государственной думы С. А. Муровцевым во главе.

Партия эта ставила себе целью постепенное укрепление в России начал истинного парламентаризма при сохранении монархического строя.

Население возлагало на Государственную думу великие надежды, которые, как хорошо понимали руководители Думы, должны были получить свое оправдание. Канцелярия президиума была сразу же завалена всякого рода проектами и заявлениями, поступавшими в нее со всех концов России. Наиболее громкий стон шел от крестьян по жгучему вопросу о земельной нужде. Этот же вопрос ставился на ближайшую очередь также крестьянами — членами Думы. В соответствии с таким положением у президиума Думы явилась неизбежная необходимость выдвинуть на первый план аграрную реформу, причем в пределах последней считалось возможным допустить частичное отчуждение за плату помещичьих земель. Но именно это последнее мероприятие являлось для правительства неприемлемым, так как оно встречало решительный протест со стороны помещичьего класса, на который, как мы уже знаем, опиралась власть.

Едва ли не жертвою попытки подготовить решение аграрного вопроса в духе народных пожеланий сделался и сам граф Витте, принужденный предварительно расстаться со своим сотрудником, непосредственно работавшим над данной реформой.

На том же вопросе пала и Государственная дума первого созыва. 8 июля 1906 г., после ряда бурных заседаний, состоялся высочайший указ о ее роспуске с обещанием созвать новую Думу через семь месяцев. Первая Государственная дума просуществовала, таким образом, всего около 70 дней[108].

На следующий день после роспуска Думы до двухсот ее членов выехали из столицы в Финляндию, на территории которой, в Выборге, в гостинице «Бельведер», состоялось совещание, где обсуждалось создавшееся положение. Совещание это закончилось 10 июля подписанием огромным большинством съехавшихся с председателем Государственной думы Муромцевым во главе особого воззвания, озаглавленного: «Народу — от народных представителей».

В этом воззвании после довольно подробного вступления, объяснявшего положение, говорилось:

«Граждане! Стойте крепко за попранные права народного представительства, стойте за Государственную думу. Ни одного дня Россия не должна оставаться без народного представительства! У нас есть способ добиться этого: правительство не имеет права без согласия народного представительства ни собирать налоги с народа, ни призывать народ на военную службу. А потому теперь, когда правительство распустило Государственную думу, вы вправе не давать ему ни солдат, ни денег… Итак, — говорилось далее в воззвании, — до созыва народного представительства не давайте ни копейки в казну, ни одного солдата в армию…»

Очевидно, у бывших членов Думы существовали серьезные опасения, что новая Дума, созыв которой был отложен на продолжительный срок, в действительности правительством созвана не будет.

16 июля против подписавших цитированный документ, получивший наименование «Выборгское воззвание», было возбуждено уголовное преследование, причем за время производства следствия были установлены случаи устного и письменного распространения названного воззвания бывшими членами Думы.

Приговор состоялся лишь 18 декабря 1907 г. Все подписавшие воззвание, за исключением двух лиц, были признаны виновными и приговорены к заключению в тюрьму на три месяца каждый.

Таким образом, свыше 160 лиц, в большинстве случаев крупные общественные деятели, как обвиненные по суду, были вычеркнуты из дальнейшей политической жизни России…

МЕЖДУДУМЬЕ

Досрочный роспуск Государственной думы первого созыва был встречен страною очень нервно. Снова начались в разных местах волнения и беспорядки, которые перебросились также и в войска. Революционные круги на опыте Московского восстания не могли не убедиться в том, что, пока вооруженные силы на стороне власти, до тех пор последняя будет хозяином положения. Поэтому они обратили особое внимание на распропагандирование войсковых частей. Морские экипажи и команды, как я уже отмечал, были охвачены революционным угаром уже давно и в достаточной мере; теперь очередь подошла к сухопутным войскам. Лето 1906 г. переживалось в войсках крайне нервно, даже в гвардейских частях, которые должны были охранять царскую резиденцию в Петергофе, сдерживать морской Кронштадт, висевший над столицей, положение было тревожным. Несмотря на командирование в Кронштадт надежных частей войск, в крепости в конце июля вспыхнуло довольно серьезное матросское восстание, зажженное прибывшими агитаторами. Поплатились жизнью несколько офицеров-моряков, а для подавления беспорядков по одному из фортов крепости коменданту даже пришлось открыть артиллерийский огонь.

Беспорядки имели место и в других пунктах империи, повсюду положение оставалось колеблющимся…

Почти в одно время с графом Витте ушел со своего поста и управляющий министерством внутренних дел П. Н. Дурново, встреча которого с Государственной думой из-за характера его деятельности признавалась невозможной.

Министром внутренних дел был назначен с поста саратовского губернатора П. А. Столыпин — сравнительно молодой, энергичный и спокойный администратор. Желая в аграрном вопросе поставить Государственную думу следующего созыва перед свершившимся фактом,