– Думаю, «бабочек», – отозвался заклинатель из буфета, где он, судя по шуршанию, искал что-нибудь к кофе. – Древнее, забытое за ненадобностью наречие исчезнувшей нечисти. Я ломал над ним голову, ещё когда «компас» увидел. Теперь практически уверен. И «компас», и научная работа, и защитная речь, ставшая тропой, – всё на языке «бабочек».

Ну конечно… И в одной из записей Гульнара говорила, что слышала «бабочек», когда писала работу… Это ж получается, загадочный ведьмин дар заговорил с проклятой уже тогда? Или всё проще – рядом с ней находилась нечисть-«бабочка» в человеческом обличье, которая ненавязчиво подсказывала, объясняла, учила?.. Может, даже тот самый А. Или О. О. Ведь нашла же Гульнара крылья. Почему бы по ним не найти бывшего владельца?

Тем временем на свет была торжественно извлечена упаковка старых пряников, кофе разлит по чашкам, и на несколько минут мы оба погрузились в молчание. Я пила горячий напиток, почти не чувствуя вкуса, и думала лишь об одном – зачем?..

– Перерождённые, – повторил Бахтияр и взял пряник. – Никто толком не знает, что они такое. Учитель рассказывал, что это ведьма, ставшая нечистью, – и одну такую наблюдатели поймали прошлой весной, когда охотились за отступниками. Это безумная сущность, и она появилась, когда одна ведьма приносила в жертву другую и ошиблась в ритуале. Жертва переродилась и по счастливой случайности успела убить только собственно убийцу.

Я отставила чашку и внимательно посмотрела на заклинателя. Да, и Марьяна про перерождённых рассказывала что-то подобное…

– Перерождённые – это древние хозяева тайников, писала в своих заметках одна старая ведьма, – он рассеянно окунул чёрствый пряник в кофе. – Когда особо важные знания требовали дополнительной защиты, ведьмы оставались в схронах – и перерождались, используя силу тайника. Один такой схрон наблюдатели обнаружили в крошечном сибирском городке, и «местная» перерождённая – Хозяйка – была весьма адекватной дамой. Она сохранила рассудок, с ней получилось договориться, и никто при этом не пострадал. Об этом мне тоже рассказал учитель – он страховал кампанию по поимке неугодной нечисти.

– И? – я не сводила с Бахтияра напряжённого взгляда.

– Сестра писала работу на языке «бабочек», – заклинатель опустил глаза, уставившись в кружку. – Думаю, она начала перерождаться ещё здесь, возможно, используя остаточную силу крыльев. Или – пойманную «бабочку». И набралась от них и силы, и знаний. Боюсь, именно так она в схрон и проникла – духом нечисти. И заодно решила стать хозяйкой тайника.

Я не совсем поняла подтекст последней фразы, но прозвучала она жутко. До дрожи.

– Зачем?..

Бахтияр молча пожал плечами и без аппетита сгрыз пряник. А мне показалось, что он знал. Понял, зачем. Но опять захотел сберечь честь сестры.

– Хозяйкой – чтобы управлять нечистью из могильника? – предположила я. – Чтобы доказать Кругу свою правоту насчёт «бабочек» – так или иначе? Или…

– Ты ведь не зря вчера спрашивала, мстительна ли сестра? – заклинатель вернул мне внимательный взгляд. – Нет, Рада. Она не мстительна и не обидчива. Совсем. И не рисковая. Чтобы Гуня пошла на такое, нужно… Не знаю, что могло случиться. Или она действительно почуяла сильную угрозу, а доказательств не нашла, или…

– Чары?

Бахтияр кивнул.

– Её заколдовали и заставили? – и я вернулась мысленно к идее «мальчика». – Кто-то, кому нужна нечисть из могильника и хаос?

– Не совсем, – он смотрел перед собой и, судя по тяжёлому взгляду, видел что-то страшное. Очень страшное. – Нужна послушная нечисть. Подчинённая старшему.

Последнее слово прозвучало с той же интонацией, что и «моя территория» от нечисти.

– То есть?

Заклинатель встал и отошёл к окну. Солнечное летнее утро сияло, грело и улыбалось, но где-то в другом мире. В нашем было мрачно и тревожно. И мерзко тянуло затхлостью древнего могильника.

– Старший – это тот, кто может управлять другой нечистью. Это особая каста, владеющая способностью подчинять полностью любого, – он обернулся. – Обычно это кто-то из высших – тот, у кого больше врождённых способностей и умений управлять силой. Любой, даже скрытой в чужом теле. Пример старшинства ты видела – именно так спеленали нашего «муравья». Не знаю, кого ещё скрывает тайник… но перерождённая будет старше всех. Уверен.

Да, Вовчик, вспомнила я. Машина на обочине, бесцветность и бешенство душки-бармена, его речь о неких… хозяевах. И мне стало очень страшно.

– Перерождённая – та же нечисть, только самая сильная? – я сглотнула. – И она сможет… направить?..

Заклинатель кивнул и снова отвернулся к окну. Привычно прогоняя страх обработкой новой информации, я подумала и уточнила:

– И чары чужого подчинения на ней после перерождения удержатся?

– Не знаю, – ответ прозвучал беспомощно. – Нам мало известно об этом виде нежити. Но вообще их два, – и голос Бахтияра обрёл обычную уверенность. – Из мёртвых ведьм получаются или хуфии, или перерождённые. Хуфии – точно итог насильственной смерти. Это кровожадный дух, имеющий цель – или охранять, или отомстить. Цель или посмертно формируется из последних мыслей ведьмы, или искусственно задается тем, кто творит нежить. Силы в хуфиях мало, но есть иммунитет против светлой магии. А вот перерождённые… Мы знаем, что они сохраняют способность к магии. Имеют красные глаза. И считаются нечистью – высшей нечистью, сильнее бесов. Их можно уничтожить, но только в первой фазе… создания. Чем больше пройдёт времени после перерождения, тем сильнее сущность. И…

Он ещё что-то объяснял, но я не слушала – я вспоминала сон: цепочки-поводки, сундучки и урны, тени по стенам. И опасение, что в могильнике заперты те, кто сильнее современных высших. А если каждой твари по паре, и перерождённые – та же нечисть, почему бы и не…

– Я п-пойду, – пробормотала невпопад, когда заклинатель озадаченно замолчал. – Сон же был. Нарисовать надо. Спасибо за кофе. Позвоню, – и сбежала.

Меня накрыло тревогой и диким страхом – впервые после знакомства с «нетопырём» до желания скрыться под одеялом. А ведь всерьёз думала, что переборола в себе эту дурную привычку… Наивная. Но творчество – тоже спасение от…

…Гульнара не использовала кровь на шарфе. Она переродилась здесь, чтобы попасть туда… готовой. Или почти готовой, если глаза ещё жёлтые. Защитные артефакты могли принять её за опасную нечисть и переместить в тайник без проблем. Яга же объясняла, что покинувшая схрон нечисть держалась от него подальше, чтобы не притянуться – чтобы снова не угодить в западню. Видимо, артефакты работали как пылесос, втягивая в могильник подходящее. И проклятая об этом знала.

Но если она с помощью крови нечисти или её силы смогла сделать из себя подобие «бабочки»… Что, чёрт возьми, она сделала – и делает, и ещё сможет сделать – со мной?.. Ох, не зря ко мне всей душой прикипела одна конкретная нечисть, не зря после появления «компаса» я начала видеть неположенное… Кровь в «компасе» – это кровь мёртвой «бабочки». И я…