- Пообещай, что без меня не поедешь никуда? – теперь уже прошу. Делаю вид, что фразу ее пропустил мимо ушей.

- Угу, - мычит, не размыкая губ. Спотыкается о моей недоверчивый взгляд. Выдыхает шумно: - Обещаю. Дома буду.

С неспокойным сердцем все-таки покидаю комнату и направляюсь к себе. Нахожу свежую рубашку, переодеваюсь. Слетаю по ступенькам, на ходу путаясь в галстуке.

Лерочка в гостиной. Сидит на диване, листает журнал какой-то, на меня не оборачивается, хотя шаги слышала. И наверняка ждала.

Ласкаю красавицу взглядом. В ситцевом воздушном сарафане она выглядит еще аппетитнее. И опять я раздражаюсь. Какое-то больное желание в паранджу ее закутать, чтобы не пялился на нее больше никто.

- Поможешь? – окликаю ее, кивая на галстук.

Нарочито медленно запрокидывает голову, приглаживает кудряшки, заправляя одну из них за ушко, взмахивает шикарными длинными ресницами. Она осознает вообще, что делает со мной, кокетка?

- А с чего вы взяли, Альберт Ильич, что я умею? - поглядывает на мою шею. – И это не входит в мои обязанности.

Игриво пожимает плечиком и возвращается к журналу.

- Жаль, - прохожу мимо, так и не повязав удавку нормально.

- Да подожди ты, - шепчет тихонько и бежит за мной.

Пальчиком тычет в спину. Не дожидаясь, пока повернусь, сама обходит меня, становится напротив – и тянет ручки к кривому галстуку. Развязывает узел, покачивая головой обреченно, умело делает новый.

Мне нравится наблюдать за ней, сосредоточенной и заботливой. Ловлю момент – и чмокаю ее в аккуратный носик.

- Перестань, нельзя, - отчитывает меня, озираясь вокруг.

- Еще скажи, что без штампа в паспорте не согласна, - ухмыляюсь, провоцируя ее.

И Лера резко дергает галстук на моей шее, затягивает, едва не придушив. Закашливаюсь от неожиданности. Зря не предусмотрел, что в руках моей жены такое опасное оружие. Был бы осторожнее и сто раз подумал, прежде чем играть словами.

Перехватываю ее запястья, пальцами ласкаю кожу, нащупываю пульс, бешеный, взрывающийся. Боковым зрением замечаю, как открывается входная дверь. Кого черти принесли?

- Я к мужу, к кому же еще! – раздается наглый голос Валерии, эхом летит по гостиной, вонзается мне в уши, по барабанным перепонкам бьет. Следом – цокот каблуков, как контрольный выстрел.

К бывшей невесте у меня есть масса вопросов. Но пока что она должна находиться в неведении. Считать, что все у нас идет по плану. Развод, роспись. Слияние капиталов...

Дышать совсем нечем становится. Опускаю взгляд на багровую от злости Лерочку, которая яростно давит на узел галстука, чуть ли не в кадык мне его впечатывая.

Ты что делаешь, девочка? От ревности вдовой останешься.

Глава 40

Валерия

Муж, значит?

Тяну за язычок галстука одной рукой, а вторую - будто заклинивает на узле. И предупреждающий кашель Альберта не приводит меня в чувства. Наоборот, погружает в пучину гнева и обиды.

Муж, видите ли! Да твоя только грязь на спине! А гад этот престарелый по закону – мой!

- Ле-ер, - выдыхает Туманов с подозрительным хрипом.

Давлю сильнее на узел, дергаю нервно – и отпускаю удавку. Хотя жажду затянуть ее потуже.

Цокот каблуков становится все громче, противный голос автоматной очередью выдает приторные слова, после которых хоть ведро воды выпей – и все равно сладость не перебьешь.

- Альберт? Как хорошо, что я тебя застала дома, - обнаружив нас, Валерия ускоряет шаг.

В какой-то момент мне кажется, что я чувствую горячее, тяжелое дыхание за спиной. Как в фильмах ужасов. Повернусь, а там «Чужой» с открытой пастью и стекающей слюной.

Я все еще стою напротив Алика, медленно поднимаю глаза, смотрю на него вопросительно. Ловлю тень беспокойства и вины на хмуром лице. Ощущаю напряжение, которое передается и мне.

- Валерия, зачем ты здесь? Я спешу. Уезжаю прямо сейчас, поэтому что бы ты там не хотела… Все потом! – холодно осекает ее Туманов, а сам с меня глаз не сводит. Завлекает в свои черные омуты, топит, не позволяя вынырнуть ни на секунду.

Переговариваемся взглядами. И я все понимаю без слов.

Значит, делаем вид, что мы чужие друг другу? Будто не было ничего.

Я просто нянька. Маленькая грязная тайна большого начальника. Правда, со штампом в паспорте.

А Туманов…

Козел! И нет ему оправдания.

Осознаю, как ошиблась этой ночью. И утром закрепила результат. Я не наступаю на одни и те же грабли – я прихожу со своими, задорно танцую на них, получая по лбу и любуясь звездочками перед глазами.

- Мы так нехорошо в ресторане расстались, - ультразвук раздается почти у самого уха, и я морщусь, словно от зубной боли.

Альберту настоящую Валерию всю жизнь слушать. После развода со мной. А он даже сейчас кривится – не выработал привычку стойко переносить этот скрежет железа по стеклу. Пора бы! Скоро Илья освободит его от брачных уз и затолкает в новые. Кандалы несмазанные.

Не выдержав, усмехаюсь злорадно. Так ему и надо! Но Туманову моя реакция не нравится – по выражению его лица вижу. Читаю каждую эмоцию: волнение, ярость, растерянность… Гремучая смесь. И даже страх мелькает.

Боится, что выдам нас? Расскажу о совместной ночи его недоневесте? Это далеко не то достижение, которым я бы хвасталась на каждом шагу.

- Я решила, нам надо поговорить и помириться, - многозначительно предлагает Валерия. С томным придыханием. Обходит меня и становится слева. – Где-нибудь в уютном местечке. Возьми выходной, - пытается мурлыкать, но выходит ор пятнадцатилетней облезлой кошки, которая вдруг решила вспомнить молодость в марте.

Руки чешутся вернуться к галстуку Алика и завершить начатое – удавить старого бабника. А после – ходячей поглотительнице перекиси последние волосы повыдергивать. Насколько я помню после того самого ужина, это не так сложно. Дотронешься ненароком – клоками отвалятся. Дунешь – и сами разлетятся, как семянки одуванчика.

Но чтобы не опозориться окончательно, делаю вдох, приподнимаю подбородок – и спокойно удаляюсь в свою комнату. Не буду мешать «молодоженам» ворковать о светлом семейном будущем.

- Я сказал, нет, - доносится, когда я прикрываю дверь. – У меня дел по горло. Поезжай домой, - смешивается со скрипом дерева.