пришло, что Кэлум мог совершить такое предательство.

А теперь я уже размышляю о том, чтобы закольцевать нашу связь?

Он возник на пороге, будто я его вызвала, будто услышал, как я называю его имя в своих мыслях.

– Ты думаешь обо мне. И я решил, что мне придется прийти и развеять свою тревогу, поскольку ты снова выскользнула из нашей постели, пока я спал, – сказал он, прислонившись плечом к дверному проему.

Поза у него была почти такой же, как и в прошлый раз, когда он навестил меня в библиотеке. Сердце екнуло у меня в груди. Я потянулась к нему рукой и потерла грудь, разгоняя вызванную им боль.

– Откуда ты знаешь, что я думаю о тебе? – спросила я, отводя взгляд от книги на столе.

Я провела пальцем по странице, наслаждаясь ощущением шершавости бумаги на коже. В каком-то смысле оно меня успокаивало. Оно одно оставалось мне знакомым, когда все остальное оторвало и унесло бушующей бурей.

– У твоих эмоций есть одна характерная особенность, когда ты думаешь обо мне. Я понял, что это значит, когда она начинает распространяться по нашей связи, – ответил он.

– И на что это похоже? – спросила я, не в силах помочь себе.

Перевернув страницу, я провела пальцами по портрету женщины-фейры, окутанной тенями.

Она шагнула одной ногой вперед и исчезла в пропасти, где совсем не было света. И вышла из этой тьмы с другой стороны, целой и невредимой, будто это было легко и просто.

Кэлум шевельнулся, привлекая к себе мое внимание. Это было так необычно для него – делать лишние ненужные движения в качестве реакции на то, что не имело смысла. Если он двинулся, значит, сделал это преднамеренно, чтобы достичь цели, как только он ее определил.

– Немного горечи, – сказал он, пожал плечами и скривил губы, скрестив руки на груди. – Немного сладости, немного вины, много любви и ненависти в равной мере. Такое чувство, как будто ты понимаешь, что любишь меня и при этом чертовски ненавидишь каждое мгновение этой любви.

Я отвела взгляд в сторону, вздохнула и сдержала слезы.

– Ну почему ты не мог оказаться человеком? – спросила я, горько усмехаясь.

Он оттолкнулся от двери, сокращая расстояние между нами, и взял меня за подбородок. А когда снова перевел взгляд на меня, мягко улыбнулся.

– Какая ирония… ты хочешь, чтобы я был человеком, но ведь мы оба знаем, что ты сама не человек.

– Мы этого не знаем, – ответила я, качая головой, хотя он отказывался отпускать мой подбородок.

– Я не знаю, кто ты, – согласился Кэлум, вздохнув. – Но кем бы ты ни была, ты точно не человек. Люди не обладают способностями, которые ты продемонстрировала не так давно. Тебе пора признать, что ты не та, кем себя считала.

– Но мои родители были людьми. И мой брат был человеком. Как такое может быть, что я не человек? – спросила я.

– Ты думала, что ты человек. До прошлой недели. Можно ли, пусть и с натяжкой, допустить, что у них проявлялись такие же симптомы, как у тебя? – спросил он, задав вопрос, над которым я не задумывалась раньше.

Если бы моя мать обладала неконтролируемой магией, Стража Тумана и армия лорда Байрона гарантированно бы уничтожили ее.

Боги.

Я отогнала возникшую в голове мысль. Если я на ней зациклюсь, это не поможет мне быстрее до нее добраться. Нет, мне просто надо постараться сделать все, чтобы Калдрис предложил ей защиту. Пойдет она с нами или останется в Нотреке, будет решено по мере нашего приближения к Мистфелу.

Кроме того, у меня были и более насущные проблемы. Например, то, что я так и не убила мужчину, которого ненавидела больше всего на свете, потому что любила его больше жизни, больше собственной свободы. Я не знала, что с этим делать.

– Что случилось, детка?

– А ты можешь… влиять на мой разум? Менять мои мысли и чувства по определенным вопросам? – спросила я, удерживая его взгляд своим твердым взглядом.

Я хотела получить ответ, зная, что он не сможет солгать, особенно сейчас, когда я могла почувствовать его вину, пульсирующую по связи, если он вдруг попытается.

– Нет. Если я настроен очень решительно, я могу заставить действовать твое тело. Например, когда на нас напал пещерный зверь, это я заставил тебя бежать, – признался он, пожав плечами, протянув руку и снова ухватив меня за подбородок. – Но это краткосрочный всплеск сдерживания. А контролировать твои мысли и чувства в долгосрочной перспективе… нет, на такое я не способен. Это совсем другая сила, и я ей не обладаю.

– А на других людей ты можешь влиять таким же образом? – спросила я, потянувшись к нему и схватив за руку.

Даже по тем кратким проблескам силы, которые я испытала, по тому, как я ощущала эту волну в себе, знала, как она заставила меня чувствовать и вести себя впоследствии, я понимала, что никогда не смогу иметь такую власть над другими людьми.

Мне нельзя было доверить такую силу.

– Нет. Этот дар предназначен только для парной связи. Он действует на уровне инстинкта и связан с защитой наших половин. Наши половинки-люди склонны находиться рядом во время опасности, тоже желая защитить нас, поскольку этот аспект связи работает в обе стороны. Но, к сожалению, люди намного слабее и с большей вероятностью могут погибнуть, поэтому иногда нам приходится отправлять их в безопасное место в надежде спасти жизнь нам обоим, – ответил он.

Я не могла себе представить, какими знаниями он, должно быть, обладал, наблюдая, как другие фейри ведут себя со своими половинами, в течение нескольких столетий, ожидая моего рождения, только для того, чтобы быть не в состоянии добраться до меня, когда я наконец появилась.

– Не хочу оставлять все эти знания здесь, – сказала я, меняя тему, поскольку мне нечего было добавить.

Меня немного утешило, что он не может вмешиваться в мои чувства или эмоции. Но это вселяло и страх, когда я осознавала, что это я меняюсь.

Меняюсь не под совокупностью действий, совершенных со мной, а сама как личность. Как человек… или не человек.

Ух.

– Обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы в твоем распоряжении была лучшая библиотека. В дворцовой библиотеке Катансии собрано столько книг, что тебе не хватит жизни, чтобы их прочитать. Но я найду все, что ты пожелаешь к ним добавить, – сказал он ободряюще.

Я отошла от стола, мои пальцы медленно оторвались от книги, как будто это было прощание.

– У нас есть гораздо более подробные записи об истории фейри и о том, как устроен наш мир. Сопротивление и надеяться не могло на то, чтобы заполучить такие.

– Не сомневаюсь, что так оно и есть, – сказала я с легким вздохом. – Но как же ты сможешь предоставить мне доступ в