– И ремонт сделали?

– Насчет ремонта они затихли! – ответила Таисия. – Говорю же, ненадежный этот Ромка парень. Трепло! Какой из него маляр? Наврал все. Да и от нас съехал. Только и Лику бросать он что-то не торопился. Хотя и отношения у них как-то разладились. Между собой они словно кошка с собакой ругались. А вот совсем уходить Ромка все равно не уходил. Потом стала я замечать, что Лика в слезах ходит. Я к ней пристала: бьет он тебя, спрашиваю? А она разрыдалась и говорит, что кольцо, которое она в детстве в своей «сокровищнице» держала вместе с другим барахлом, оказалось страшно дорогущее. И явно старинное. Наверное, от бабки осталось. Вот Ромка на него и позарился.

– Ну да! – воскликнули подруги.

– Да ерунда это, – махнула рукой Таисия. – И я Анжеле так и сказала.

– А это еще кто? – воскликнула Мариша.

– Анжела? – переспросила Таисия. – Так Анжелика. Лика – дочь моя.

– Простите, – смутилась Мариша. – Рассказывайте дальше, я больше не стану вас перебивать.

– Так вот я и говорю, – послушно вернулась к прерванному рассказу Таисия. – Свекровь меня не больно-то жаловала, а только и я знала, что не было у нее никаких ценностей. Она мне сама как-то проговорилась, что все до единого червонца ее родители в блокаду продали. А потом в эвакуации им тоже несладко пришлось. Оба они работать были не приучены, а судьба их в глухую татарскую деревню занесла. Работа только в коровнике или на земле. А родители свекровины все из себя голубую кровь корчили. Последнее продали да и померли.

– А что с кольцом?

– Да, с кольцом, – вспомнила Таисия. – Я Лике и говорю, что не могло быть у нас никаких дорогих вещей. Все еще в войну продали. А то кольцо отец твой незадолго до того, как окончательно свихнуться, на улице подобрал. Да тебе и сунул. Три копейки ему цена.

– А ваша дочь что сказала?

– Сказала, что мать у нее дура, а кольцо с настоящим брильянтом! Совсем ей Ромка голову задурил. Где это видано, чтобы брильянт синим был? Они же белые, то есть прозрачные! У меня на работе начальница, так подарил ей муж на годовщину кольцо с брильянтом. Видела я его! Не глупей других. Так Лике и сказала, что нечего придурков всяких слушать. А она мне и говорит: серая ты, мама, у меня. Брильянты, мол, разного цвета бывают. Правда, что ли? Вы не знаете?

– Правда, – кивнули подруги.

– Значит, не соврал Ромка, – со вздохом признала Таисия. – Но все равно, не стали бы люди кольцо с дорогим камнем просто так на улицу выкидывать. Соврал Ромка ей зачем-то. Да еще, гад такой, начал с нее других сокровищ требовать. Говорил, твоя бабка небось кучу сокровищ после себя оставила. А вы с матерью их себе захапали. И так он к Лике подкатывал, и сяк. Сначала все ей твердил, что мы с ней дуры набитые, нас любой ювелир обманет, если мы что-то из бабкиных сокровищ в скупку понесем. А он, мол, нас не обманет. У него, дескать, связи есть, он знает, как подороже бабкины сокровища продать. Потом увидел, что не действуют его увещевания, новое придумал. Ты, Лика, дескать, моя теперь невеста. А невеста – это почти жена. А в доме муж должен всем имуществом распоряжаться. У меня, говорит, это лучше получится.

– И что же?

– Да, может быть, моя дуреха ему бы все и отдала, кабы было что отдать, – развела руками Таисия. – Мы бабы от любви дуреем со страшной силой. Только отдать этому Ромке Лике было нечего.

– А он ей не верил? – спросила Мариша.

– Не верил, – кивнула Таисия. – И еще злился так! Кричать на нее начал, что мы его за дурачка держим! Что он нас к ногтю прижмет. Есть у него для этого способы. Чтобы мы и не мечтали, что он нас в покое оставит.

– Подлец какой! – возмутились подруги. – Даже если бы и были у вас сокровища, он-то к ним с какого бока отношение имеет? Тоже нашелся благодетель! Продать бабкино колечко – не велика доблесть.

– Вот и я Лике это же самое твердила, да только поздно уже было. Колечко-то это с историей оказалось!

Подруги с недоумением переглянулись, не вполне понимая, что имеет в виду мать Лики.

– Какая же может быть история у бижутерии? – спросила Мариша.

– Так не бижутерия это была, – ответила Таисия. – А настоящая драгоценность. Я в это долго верить не хотела. Только Лика мне сама сказала, что в магазин с Ромкой ходила, где всякие старинные вещи на оценку принимают. Там ювелир сидел, пожилой такой. Он им и сказал, что кольцо необычайно дорогое. И очень хотел его у нас купить. Вот в чем дело-то! А Ромка, оказывается, самым первым в этом кольце драгоценность разглядел. Потому и в Лику вцепился словно репей. Думал, что кольцо ей от бабки досталось. Никак не хотел верить, что кроме него у нас и нет ничего. Лика ему несколько раз повторила, что кольцо это отец в дом принес. Только Ромка все равно не верил.

– Так все-таки отец Лики его принес? – спросила Мариша. – И что, он действительно его на улице нашел?

– В том-то и дело, что история там получилась, – ответила Таисия. – Я ведь его особо не слушала, думала, бред у него начался.

– Кого вы не слушали? У кого бред начался? – не поняли подруги.

– Отец Лики к тому времени уже плох был, – сказала женщина. – С работы ему уйти пришлось. На голову совсем ослабел. Цифры уже складывать не мог. Мы к врачам ходили, они только руками разводили. Медицина в те времена еще не очень-то в силе была. В общем, поставили ему инвалидность. А что с этой инвалидности, все равно он уже ничего не мог, случайными заработками перебивался. Вот и в тот день вернулся рано, хотя должен был только через три дня появиться. Странный весь такой. Возбужденный. И бормочет, бормочет все время. Спрячь кольцо, спрячь кольцо. И сует мне этот перстенек и еще какие-то побрякушки. Я и спрашиваю, откуда вещи? А он мне все про кольцо, на дороге, говорит, нашел. Оно, говорит, само меня нашло и к себе позвало. Потому что это судьба, чтобы оно в нашей семье было. Другие люди им владеть не могут. Оно им ничего кроме несчастья не принесет. Пробормотал так да и в постель свалился. Жар у него начался, горячка. Все бормотал… не виноват… не виноват. Зачем она сама его надела? А кто она, и не поймешь.

И, немного помолчав, Таисия продолжила:

– А после той горячки он совсем умом тронулся. Нас с дочкой не узнавал. Да и врачи наконец в психушку его положили. Буйный он стал. Все убить какую-то женщину пытался. Ну, его в больницу и положили. Хоть и не навсегда, а все нам с дочкой передышка. А кольцо я это к Ликиным игрушкам сунула да и забыла про него вовсе.

– А что там еще ваш муж принес? – спросила Инна. – Вы сказали, что были еще какие-то побрякушки?

– На шею украшение со стекляшками красными там было, – сказала женщина. – Красиво сделано, только не золото.

– Почему не золото?

– Так пробы-то не было, – простодушно объяснила женщина. – И на кольце пробы не было, поэтому я его за драгоценность и не посчитала. Так я и кольцо, и ожерелье к Лике в столик положила, у нее такая шкатулка была с разными бусиками и брошками, я ей их в магазине с получки иной раз покупала. Пусть, думаю, хоть девочке радость будет. А потом болезнь на мужа навалилась, мне не до украшений, которые он притащил, стало.