Этот был не похож на то робкое прикосновение, какое я запомнила в трактире. Сейчас Эктор разрешения не спрашивал, он брал то, что хотел, и позволял мне хвататься руками за ворот его куртки и сжимать пальцы с такой силой, что ткань должна была треснуть.

Коленки предательски подогнулись, но наставник не дал мне упасть. Аккуратно обнял за талию и повел к выходу, не проронив ни слова. Я же дрожала и пыталась восстановить дыхание, лихорадочно облизывала губы, на которых так и остался его вкус. Внутри все сладко стягивалось крохотными, раскаленными узелками, и только сейчас я поняла, почему Эктор с такой тревогой спрашивал, соглашусь ли я переночевать в Шайкосе.

Я тихо хихикнула и сразу же зажала рот ладонью.

У наставника был коварный план. И подозреваю, что комната в трактире будет только одна – “все места окажутся заняты из-за праздника” или что-нибудь такое, а потом…

Дальше моя фантазия почему-то буксовала.

Может, оно и к лучшему. Проверить все на практике будет куда интереснее, чем воображать. Даже хотелось услышать оправдания Эктора и посмотреть, насколько виртуозно он умеет придумывать чушь.

Рука на моей талии сжалась, наши с наставником взгляды на секунду встретились, и я прищурилась, посылая Эктору все свои догадки в одной ослепительной мысленной вспышке.

Я догадываюсь.

И надеюсь, мои ожидания оправдаются.

Эктор ответил мне улыбкой, от которой по спине побежали мурашки. Весь его облик изменился как по мановению волшебной палочки. Это было преображение из собранного и отстраненного мужчины в дерзкого и самоуверенного хищника. От шального блеска в синих глазах перехватило дыхание – и мне вернулся такой же неожиданный мысленный ответ.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

От него колени не просто подогнулись. Они превратились в желе, вынудив меня опереться на крепкую руку и отвернуться, скрывая горящие щеки.

Хозяин лавки ничего не спросил и никак не прокомментировал мой выбор. Он молча принял мешочек с монетами и так же молча кивнул, благодаря за покупку. Я же была столь поглощена подарком, что очнулась только на улице, когда подняла голову и поняла, как долго мы провозились в магазине.

Солнце медленно клонилось к закату, а на площади уже поблескивали первые искры разгорающегося костра. Ноги, стиснутые неразношенными туфлями, невыносимо гудели, но я не хотела жаловаться. Праздник все-таки.

Да и танцы скоро начнутся.

Правда, как я буду танцевать – хороший вопрос. Я бы с большим удовольствием растянулась где-нибудь на кровати или понаблюдала за праздником в окошко.

Господи, я ворчу так, будто мне сто лет!

Медленно шагнув на тротуар, я совсем не ожидала, что меня грубо дернут в сторону и наставник буквально отгородит меня собой от улицы. Послышался чей-то крик.

– Во имя Единого, господин, простите!

Я сдвинулась вбок, чтобы рассмотреть, что происходит, и увидела, что в руке Эктор держит короткий метательный нож.

Пойманный им прямо за лезвие.

Перед ним, с круглыми, как плошки, глазами, застыл мальчишка лет десяти, не больше. Он переводил испуганный взгляд с меня на мужчину и обратно, а тонкие ручки с таким остервенением теребили зажатую в пальцах цветастую бандану – или что-то очень на нее похожее – что она смялась до состояния радужного комка ткани.

– Простите, господин! Простите! – лепетал мальчишка.

Он точно с жизнью попрощался.

Эктор поманил его пальцем и опустился на корточки.

– Ты мог покалечить госпожу, – отчеканил он холодно. – Где твои родители? Кто дал тебе нож?

– У папки стащил! Я не хотел ничего дурного! – причитал мальчишка и хотел дать стрекача, но крепкая рука наставника скрутила воротник его рубашки и удержала на месте. – Пустите!

Покалечить?

А ведь и правда. Если бы Эктор меня не заслонил, то нож вошел бы глубоко в бок.

Я даже не заметила угрозы! И точно не успела бы среагировать…

Через меня прокатилось настоящее цунами разных чувств. Досада на собственную невнимательность, восхищение Эктором, что умел сохранять бдительность и скорость в любой ситуации, злость на мальчишку, жалость к нему – ведь теперь мелкого нарушителя ждали крупные неприятности.

И лица стражников, что спешили к нам, просачиваясь сквозь толпу, не обещали юному сорванцу ничего хорошего.

– Как вы допустили?! – голос Эктора громыхнул так, что два здоровых мужика смешались и, сбавив скорость, застыли, как зайцы в свете фар.

Наставник толкнул мальчишку прямо в руки растерявшихся стражников.

По его лицу невозможно было хоть что-то прочитать, только глаза горели огнем.

– Вам платят за охрану праздника, – гаркнул Эктор и бросил в руки одного из мужиков метательный нож. – Помолитесь, и, может быть, я не доложу вашему капитану, что по улицам в разгар гуляний расхаживает мальчишка с оружием. И найдите его родителей!

Мальчик забился, заголосил и попытался рвануть в сторону, но держали его крепко – не сбежать. По круглому лицу покатились крупные слезы, а губы предательски задрожали. В глазах было столько обиды, что я вздрогнула.

– Нет! Нет, не надо, пожалуйста!

Вопли паренька еще долго были слышны, но люди вокруг проглотили их, как морские чудовища глотают корабли. Я даже не успела толком понять, что происходит, как Эктор взял меня за руку и принялся пристально рассматривать, будто искал что-то.

– Я даже моргнуть не успела, – призналась тихо, а наставник только усмехнулся. – Вот это у вас скорость…

– Опыт, – отмахнулся Эктор. – И все, – он коснулся меня, осторожно поглаживая щеку, – ты в порядке?

Не уверена.

– На тебе лица нет, Саша.

– Просто все произошло так неожиданно, – я натянуто улыбнулась. – Все нормально, мне кажется.

– Кажется?

Как это, наверное, глупо выглядит со стороны. Я убила двух чудовищ на первом испытании, и тут меня выбил из колеи какой-то мальчишка с ножом. Он всего лишь ребенок, это все случайность, да и обошлось – Эктор вовремя заметил угрозу.

Накатила усталость, захотелось присесть, но было некуда – все вокруг заняли люди. Их было так много, разряженных в яркие ткани и цветки мечецветов, что я почувствовала себя запертой в крохотную клетку.