Хилт семенил за нашими спинами, я слышала его мягкое, мурлыкающее рычание и тихое потрескивание сухих веток под мощными лапами.

И тут я почувствовала запах.

Даже не запах, а отвратительную вонь.

Сладковатую смесь гнилых фруктов и полынного сока.

После нескольких вдохов закружилась голова и во рту стало до тошноты кисло.

Я искренне пожалела, что не взяла с собой смену одежды, ведь размахивать клинком в платье – совершенно неудобно.

– Проклятье, – выругалась я и, повернувшись к зверю, отстегнула от широкого ремня Жало. – Что это такое?

Эктор только головой покачал.

И от этого стало совсем не по себе.

Через несколько минут мир вокруг будто погрузился в густой кисель. Я с трудом могла вдохнуть плотный, раскаленный воздух. Белые деревья раскачивались, как в замедленной съемке, ветви гнулись из стороны в сторону, и от их движенией по воздуху расходились красные круги.

Я моргнула.

Зажмурилась и снова открыла глаза, но ничего не изменилось.

Действительность искажалась и изгибалась, и мы все больше погружались в опасную нереальность.

Что-то шло не так.

И я совсем не хотела входить в храм. Я чувствовала, что там нас ждет что-то чужое, странное, нечеловеческое, а торчавшая над храмом башня не блестела привычно на солнце. Она превратилась в кусок угля, поглощающего свет. Точно неведомая сила расколола мир на части и оставила уродливый черный шрам.

– Эктор…

– Молчи, – пророкотал он. – Ни слова.

Шаг, второй…

Пространство передо мной спружинило, ударило в лицо спертым воздухом. Я будто проколола прозрачный пузырь и ввалилась внутрь неизвестно чего. Все длилось не больше секунды, и я даже успела подумать, что это мне почудилось.

Мы оказались во внутреннем дворе, и какой-то отблеск привлек мое внимание. Мне показалось, будто солнечный зайчик обрел плоть и побежал по земле в сторону лабиринта.

А когда я снова посмотрела вперед – Эктора уже не было.

***

Он замер посреди двора, с мечом в руке.

Все инстинкты вопили о том, что вокруг творятся чары. Злые, чужеродные и разрушительные. Созданные только для того, чтобы заманивать людей в ловушки.

В голове метались мысли и вопросы.

“Где Ритер? Что здесь случилось всего за одну ночь?

Почему никого нет?

На что конкретно направлена эта магия? И кто ее создал?

Энкери? На территории храма Единого – немыслимо!

Вокруг этого места древняя защита, созданная еще в то время, когда пиромантов заперли в Запределье. Она бы не пропустила внутрь никого, отмеченного первородным пламенем!

А если пропустила?”

Эктор тяжело сглотнул.

Тогда это только подтвердило бы слова магистра. Защита медленно слабела, и теперь пиромантические порождения свободно будут разгуливать, где им вздумается!

Остановившись всего в какой-то сотне футов от лабиринта, Эктор глубоко вздохнул, перекатывая на языке знакомый запах. Такой остается, если где-то поблизости творили огненные чары, используя собственную кровь.

Только вот что это за чары?

– Долго же ты добирался, – прозвучало за спиной, и, резко обернувшись, Эктор так и застыл с раскрытым ртом.

Первое, что он хотел, – броситься вперед, но лезвие меча у горла Саши подействовало не хуже ушата холодной воды.

Он ничего не услышал! Не почувствовал, позволил врагу подкрасться слишком близко.

А когда взгляд сфокусировался на лице противника, то воздух вылетел из легких с тихим свистом.

– Здравствуй, Эктор.

Этого не могло быть.

Не могло, но было...

Солнечные блики пробежали по темным волосам Ады, отразились от ее клинка, прыгнули в темную знакомую глубину глаз. Она была выше Саши и держала ее играючи, сдавливая тонкое белое горло до красных пятен на коже. Сильная рука в кожаной перчатке спокойно могла свернуть девушке шею, и в полном ужаса взгляде ученицы Эктор увидел свою собственную смерть.

Жало валялось на земле. Сашу застали врасплох, и она из последних сил цеплялась за державшую ее руку, но тщетно.

Проще было бы вырваться из капкана, чем из железной хватки рыцаря.

Дрожащие губы приоткрылись, с них сорвался тихий хрип. Клинок прижался к коже, отчего над лезвием набухла крупная капля крови.

– Раз уж ты решил, что мстить за меня не обязательно, – Ада наклонила голову и подхватила кровавую каплю языком, – то мне придется все взять в свои руки.

Рывок.

На горле Саши расцвело кроваво-красное пятно, а глаза девушки закатились.

Эктор уже не видел, как она заваливается набок. Для него весь мир затянуло красным, а сердце тяжело ухало в груди, колотилось о ребра, собираясь выломать их вон.

Ладонь с такой силой сжала клинок, что рукоять должна была вот-вот треснуть.

Он бросился вперед, но его удар сразу же встретили, без особого труда. Эктор стоял лицом к лицу с убийцей, и единственная мысль, что колотилась в его сознании – уничтожить.

Это не его жена.

Это просто не может происходить на самом деле!

А в глубине ее глаз горел самый настоящий огонь.

Широкая улыбка так натянула щеки, что мужчина отчетливо увидел трещины, расколовшие кожу, под которыми клокотало неудержимое пламя.

– И что ты теперь будешь делать, рыцарь? – спросило нечто голосом Ады.

– Убью тебя, – выдохнул Эктор и ударил снова, высекая из клинка раскаленные искры.

Я дышала с трудом. Мир вокруг меня сжимался, сотрясался, как живая плоть, а из моего рта вырывались только хрипы и стоны – ни одного четкого слова. Медальон Эктора пульсировал на шее, но даже он не мог отогнать жуткий морок, искажавший все вокруг, превращавший белоснежные деревья и стены в изломанные, разорванные линии, месиво из цветов и текстур.

– Эктор! – я думала, что смогу прокричать его имя, позвать на помощь, но вместо этого услышала только сиплое шипение.

Я должна найти его.

Я должна с этим бороться.

– Не нужно сопротивляться, – чужой голос прокатился по позвоночнику холодной волной. Вцепившись в Жало, я резко обернулась и столкнулась лицом к лицу со знакомым мужчиной.

Я видела его.

Во сне. В тот самый первый раз.

“Я тебя запомню”.

Алые глаза вспыхнули, мужчина заложил руки за спину и посмотрел на меня, как учитель – на нерадивого ученика. Одно движение темной брови – почти не различимой на черной, обугленной коже, – как меня подняло в воздух и притянуло к незнакомцу так, что мы почти столкнулись носами.