А теперь получалось, что после всего того переполоха, что навели в северных японских водах старые корабли, им предстояло с большой долей вероятности дождаться подхода всего самурайского флота. Тех сил, что были у Небогатова в подчинении, было явно недостаточно для контролирования одновременно восточных и западных подступов к проливу, и тем более для того, чтобы серьезно противостоять современным крупным боевым кораблям, вооруженным скорострельной артиллерией. А имевшиеся на транспортах войска едва могли обеспечить оборону только Хакодате, да и то лишь на весьма непродолжительное время.

Запросив подтверждение приказа и сразу получив его по всем правилам с соблюдением расстановки кодовых слов в депеше, что исключало возможность японских происков, Небогатов созвал совещание флагманов и командиров. К этому времени уже вернулись миноносцы из Таиродате с катерами на буксирах, сразу встав на бункеровку. Подстреленного «Грозного» начали спешно латать в еще несожженных мастерских порта, а «Громкого» как самого быстроходного, семафором с горы снова завернули к «Нахимову» с новыми распоряжениями для Энквиста, не дав даже войти в залив. На разведку к выходу в Тихий океан отправили пару трофейных пароходов, до того дежуривших всю ночь на подступах к проходу в заграждении. Для поддержания связи хотя бы ракетами с ними ушли еще две шхуны.

Пока собирались офицеры, штаб эскадры в авральном порядке занялся организационными мероприятиями. Учитывая принципиальное изменение всей доктрины, требовалось срочно отменять многое из запланированного и даже начатого ранее, вместе с тем начиная другое. С флагмана хлынули приказы и распоряжения, озадачившие всех, вплоть до последнего матроса.

Никто не мог понять, для чего всю каботажную мелочевку, захваченную в Хакодате и других гаванях пролива, теперь требовалось срочно приводить в работоспособное состояние и набирать для нее команды из экипажей транспортов. Более того, их все следовало подготовить не к подрыву или «кремированию», а к выходу в море! Для чего нужно было все это, если уже пора идти домой, пока не нарвались?

Последовавшее вскоре распоряжение о скорейшей подготовке самого порта к обороне с моря и суши вообще казалось абсурдом и наводило на мрачные мысли, самой радужной из которых было, что отряд блокирован в проливе. Говорили, что пока мы тут копаемся, японцы с англичанами Владивосток захватили, с Сахалином и Курилами, и сейчас просто некуда возвращаться. Однако паникеров быстро угомонили. В течение первой половины дня все тревожные моменты разъяснились, после чего брожения в гарнизоне улеглись.

Между тем совещание продлилось почти до полудня. Поскольку самым подходящим местом для создания опорного пункта в районе Цугару оставался порт Хакодате, решено было всемерно усилить его оборону. В то же время требовалось срочно захватить и при необходимости расширить систему берегового наблюдения и оповещения на всем его северном берегу.

Среди добытых на японских укреплениях и в порту документов были схемы связи сигнальных постов, их точные места расположения, подходы к ним, а также вооружение и численность личного состава укреплений. Все это, в сочетании с нанесенными на наши карты отметками по результатам визуального наблюдения с воды, позволило быстро разобраться начерно в трофейных бумагах, ускорив и упростив процесс.

Непонятные схемы, похожие на карту течений на всей площади пролива, сильнее всех пострадавшие сначала от огня, когда их пытались сжечь сами авторы раньше всего остального, а потом от воды и сапог, когда их уже тушили, отбив у японских штабистов, оставили на потом. Тогда все были уверены, что это просто гидрографические изыскания и в данный момент они никак не могут угрожать безопасности.

Для одновременной атаки как можно большего числа пунктов на северном берегу пролива решили максимально использовать трофейные маломерные суда. На них же в перспективе возлагались перевозки различных грузов в пределах пролива и его ближайших окрестностей, а также планировалось их использование в качестве посыльных и сторожевых кораблей. Для вооружения этой флотилии начали снимать малокалиберные пушки с пароходов и броненосцев и комплектовали сигнальные вахты.

На уже освоенные пароходы немедленно рассаживали пехоту для проведения первоочередных высадок в районе мысов Шираками, Ягоши, Шиокуби и Есамазаки. Ближайший к порту мыс Каточи с маяком на противоположном берегу залива Хакодате был уже наш. Там пехота высадилась еще вчера до заката. Эсминцы должны были обеспечить прикрытие с моря и подавить наиболее сильные очаги сопротивления, доступные с воды.

Разобраться до конца во всех японских обозначениях до сих пор не удалось, поэтому, что конкретно обнаружится на берегу, никто не знал. Никакого предварительного планирования из-за нехватки времени не проводилось. Все решалось на бегу, однако прошло неожиданно гладко.

Десанты вблизи мысов Шираками и Ягоши, лежащих западнее Хакодате, легко высадили на имевшиеся рядом с ними пристани. Прикрывал их «Грозный» вместе с «205-м», а на обоих оставшихся к востоку от порта – «Громкий» и «211-й». Японские гарнизоны с постов разбегались еще до приближения к ним десантников, так что никакого сопротивления не встретили.

В ходе этого мероприятия станция «Громкого» приняла телеграмму штаба курильской обороны с Итурупа, адресованную в Корсаков. Ее суть понять не смогли, хотя код и был наш, а весь текст удалось разобрать полностью. Выглядела она коротким невнятным набором слов.

Ответную депешу, посланную через некоторое время с миноносца, там, судя по всему, не слышали. Что и не мудрено, при дальности больше трехсот миль мощности сигнала не хватало. Но зато на «Николае I» в Хакодате ее приняли, а новые позывные вызываемого адресата обрадовали всех в штабе. Похоже, появилась возможность согласовывать все дальнейшие действия со своими соседями.

Кроме этого, почти сразу, пришли новости из районов Шираками и Шиокуби, в самых узких местах Цугару. Там, кроме обычных постов, были обнаружены недостроенные позиции береговых батарей и даже четыре завезенные на них пушки. Причем это оказались трехдюймовки Канэ. Судя по осколочным отметинам на стволах некоторых из них, они уже побывали в бою, исходя из чего, решили, что это, скорее всего, орудия с наших погибших кораблей Первой эскадры или с фортов Порт-Артура. А на Шираками нашли еще и заброшенные строения с остатками электрического оборудования. Было похоже, что возле мыса стояло раньше инженерное заграждение или прожекторная батарея, либо еще какой-то потребитель электричества.

Стройплощадки оказались загорожены со стороны пролива временной стеной из жердей, покрытой свежесрубленными сучьями с еще зелеными листьями и не осыпавшейся хвоей. Маскировочный занавес явно регулярно обновлялся или заменялся, что было очень трудоемко, учитывая значительную общую протяженность закрытых участков. Зато все строительство оставалось незаметным для любых транзитных судов.

От расширенных и укрепленных пристаней ближайших рыбацких деревушек сквозь лес и утесы на склонах к ним пробили дороги, проходимые даже для крупных, массивных повозок. Явно готовились к перевозке пушек. Но ни дороги, ни сами позиции еще не успели толком обустроить.