Мое сердце поет от счастья, и я прячу нос в ярко-желтую серединку ромашки.

— Может, не стоило…

— Стоило. — Он смотрит мне в глаза и заправляет за ухо прядь мокрых волос. — Я не могу позволить, чтобы еще одна наша встреча не состоялась. Я не могу больше ждать ни день, ни час, я хочу сказать, что очень скучал, моя веселая учительница, мой друг по телефону. Я так давно хотел сказать тебе, что влюблен в ту девушку, которую когда-то встретил в метро, а потом у своего дома и на берегу озера.

Гарретт улыбается и проводит пальцем по моей щеке.

— Теперь ты понимаешь, что, встретив вас сегодня, я не мог не принять твое приглашение на вечер. — Его голос звучит хрипло, а глаза смотрят прямо мне в душу. — Я не мог смириться с тем, что однажды проснусь и пойму, что мой поезд набирает скорость, а женщина моей мечты стоит на платформе и машет мне на прощание.

Он обнимает меня, и у меня возникает чувство, что я очутилась там, куда стремилась попасть всю жизнь.

— Знаешь, я ведь тогда боялась упустить тебя, — шепчу я, уткнувшись ему в грудь. — Тебя, а не поезд.

Гарретт обнимает мое лицо руками и целует в губы. Его поцелуй кажется мне таким долгим и восхитительным на вкус.

— Будем считать, ты меня догнала.

Сжимая букет самых дорогих мне цветов и обнимая другой рукой Гарретта, я поднимаюсь с ним на крыльцо дома моей мамы, укрывшись под большим черным зонтом.

Прежде чем войти в дом, я запрокидываю голову и смотрю на небо. Сквозь серые облака прорезается яркая вспышка молнии. Если бы мама была рядом, она бы сказала: «И для нас выглянет солнце, любимая моя, ты только подожди».

А я бы ей ответила, что мне очень даже нравятся и эти грозовые облака.