– Если передумаешь, возвращайся. Любой. Одна или с детьми, человеческими или драконьими – неважно. Я приму тебя. Всегда.

– Не надо, Айк…

– Нет, – перебил он. – Не отказывай мне хотя бы в этом.

Я не ответила. Не захотела обещать того, что может никогда не случиться. Айкир не должен меня ждать. Пусть лучше злится, пусть задирает, как раньше. И пусть движется дальше. Как все мы.

– Нужно поговорить о Мадеке. Есть то, что тебе следует знать…

– Сомневаюсь. Мадек был чудовищем, погубившим больше жизней, чем любой охотник или дракон. Если его очередная тайна не поможет нашему делу, то пусть эта тайна истлеет во тьме. Вместе с самим Мадеком. Пойдем, – он поднялся, – думаю, нам не следует засиживаться, пока остальные заняты делом.

Я не стала спорить. Вышла следом в коридор и в задумчивости закусила губу. Взгляд будто приклеился к широкой мужской спине.

Почему Айкир отреагировал столь бурно? Почему даже не пожелал выслушать? Неужели… догадывается об их с Мадеком родстве? Не знаю. Но если это так и Айкир хочет сохранить свое происхождение в тайне, я помогу. В конце концов, иногда, чтобы двигаться в будущее, надо оставить прошлое в прошлом.

* * *

Император все-таки выслал подмогу. Прошло едва ли больше чем полдня, когда Дармир, посланный следить за южным трактом, заметил на горизонте реющие знамена. К тому моменту мы закончили перевязывать раненых, увели соколов в дальние корпуса, заперли и выставили охрану. Охотников, которые еще недавно бились против нас, закрыли в холле. С ними остались Гарвен, Лорки и еще полдюжины собратьев. Пусть все присягнули на верность новому Ордену, но рисковать мы не хотели.

Раненых драконов Рроак отослал в горы первыми. Вместе с ними вылетели двое парящих – чтобы подставить крыло и спину, если потребуется. В Гнездах их всех осмотрит Гррахара.

По правде сказать, я удивилась, когда поняла, что старой драконицы здесь нет – все-таки она из огнедышащих. Но по обрывкам разговоров поняла: Рроак запретил ей покидать Северные Гнезда. Если бы он не вернулся, именно Гррахаре пришлось бы выбрать теневого кахррара – того, кто возглавит клан, пока Первопредок не укажет на нового правителя.

По дороге на тренировочную площадку, откуда драконам легче всего взлетать, Рроак с Айкиром оговаривали последние детали.

– Как только спровадим гостей, вышлю охотника. Встретишь его там же, где мы столкнулись в первый раз?

– Нет, – Рроак мотнул головой. – Лучше у старой выси. Она расположена ближе; твой человек доберется до нее часа за два. В Ордене есть алые ткани?

– Да, найдем.

– Отлично. Дай обрезок тому, кого пошлешь к нам. Пусть перевяжет плечо.

– Не доверяешь? – Айкир хмыкнул.

– Проявляю разумную осторожность. Мы не знаем, удастся ли наш план.

– Тоже верно.

Аллея вильнула и вывела нас к площадке, почти не пострадавшей в битве. Ее будто каким-то чудом миновали и охотники, бьющиеся друг с другом, и драконье пламя, и ядовитая кровь. Только снег потемнел от гари.

Парящие уже собрались. Стояли чуть в стороне, с ухмылками поглядывая на охотников, которые, будто любопытные дети, стянулись посмотреть на оборот. По команде Рроака вперед шагнули два дракона. Миг, рев пламени – и два огромных зверя устремились в небо. За ними шагнули еще двое.

– Мой кахррар, – к нам подошел Гоарр. – Скажите, кто вернется за павшими? Первая пятерка и вы?

– Да. Тебя это не устраивает?

– Вы кахррар и решение ваше, но позвольте предложить. Пусть шестым полетит Шадарр. Его зверь большой, он легко удержит в лапах даже здоровяка Хашарра.

Рроак вопросительно заломил бровь:

– Хочешь предложить мне отправиться прямиком в Северные Гнезда?

– Не вам, кахррар. Ей.

Карий взгляд на миг встретился с моим. Потом Гоарр снова посмотрел на Рроака. Тот медлил. Его нежелание оставлять парящих ощущалось так ясно, что в какой-то момент я решила, он откажется. Но Рроак кивнул:

– Хорошо, Гоарр. Я ценю твое беспокойство о кахарре.

Старший парящий почтительно склонил голову.

Мы прошли мимо него, поравнялись с остальными драконами. На земле осталось лишь трое. Как раз сейчас двое вышли на площадку, обернулись и взлетели. Затем в зверей перекинулись Гоарр и еще один дракон. Теперь остался только Рроак.

Среди охотников пробежала волна шепотков. Да, они увидели больше дюжины оборотов и еще один не должен вызывать такого любопытства. Но то были другие драконы. Не алые. Даже не понимая до конца иерархию двуликих, охотники чувствовали силу Рроака и неосознанно трепетали перед ней. Как когда-то в детстве трепетали перед чучелом алого чудовища.

– Готова?

Рроак протянул мне руку. Я, замешкавшись, все же вложила в нее ладонь.

Что он задумал? Разве мне сейчас не надо отбежать подальше, лечь спиной на снег и раскинуть руки, чтобы Рроаку было удобнее взять меня в лапу?

Мы вышли в центр площадки, остановились под прицелом чужих взглядов. Потом Рроак тихо – так тихо, что даже я, стоящая рядом, еле расслышала, – сказал:

– Обними меня со спины. За шею.

Из-за нашей разницы в росте выполнить это оказалось непросто. Пришлось встать на цыпочки, прижаться грудью и… зажмуриться, когда вокруг нас взвилось пламя. На испуганные вскрики я не обратила внимания. Дождалась, когда накативший жар схлынет, и открыла глаза. Дыхание перехватило.

Рроак говорил, что его племя почти никого не допускает на спину. Для них это символ наивысшего доверия – подставить самое незащищенное место. Даже горло дракону защитить легче, чем перешеек между спинным гребнем и шипами.

Охотники не поняли всю глубину поступка кахррара. Они глазели с явным восторгом. Многие наверняка мечтали испытать, каково это – сидеть на драконе. Но для них все это так же странно, как и то, что драконы вообще могут оборачиваться людьми.

Однако для парящих в небе, для жителей Северных Гнезд – это признание. Рроак открыто заявил своему народу о чувствах ко мне. И такие действия для драконов звучат гораздо громче любых слов о любви.

Горло сдавило от подступивших слез. Я улыбнулась, посмотрела на Айкира, нашла взглядом Арилу, помахала ей. Потом ласково коснулась алой чешуи:

– Полетели домой, Рроак.

Он согласно заревел. С силой оттолкнулся лапами, ударил крыльями – и устремился ввысь.

* * *

Долгие метели наконец успокоились, уступив место солнцу. Вместе с ним засияли Северные Гнезда. Хотя, возможно, причиной всему недавнее возвращение кахррара с парящими.

Шестерых погибших предали огню на закате. По поверьям драконов, вместе с последним солнечным лучом открываются врата в чертог Первопредка. И эти шестеро войдут в него героями. Когда пламя объяло укрытые простынями тела, а дым устремился в небо, драконы обернулись. Все, кто мог летать, поднялись в воздух и с ревом закружили над пиками скал, провожая ушедших собратьев.