которая привела бы к полному объединению всех здоровых сил России и к государственной работе в общерусском масштабе».

Какие-то шансы на успех колчаковским армиям могло бы дать наступление Западной и Сибирской армий по сходящимся направлениям и их соединение где-то на средней Волге, что открывало шанс окружить большую группировку красных. Однако для этого надо было создавать ударную группировку не на северном фланге Сибирской армии, где она уже во многом сложилась во время наступления на Пермь, а на ее южном фланге. А подобная перегруппировка затруднялась отсутствием в полосе белого фронта рокадных железных дорог. Поэтому колчаковские штабисты предпочли наступать из уже сложившихся группировок. У красного Восточного фронта тоже не было рокадных железных дорог, зато у него в тылу была такая важная рокадная магистраль, как Волга.

На первом этапе наступления Западная армия должна была разбить советскую 5‐ю армию, овладеть районом Бирск – Уфа – Стерлитамак – Белебей и выйти на линию реки Ик, к границам Самарской и Казанской губерний. Сибирской армии в это время следовало занять районы Сарапул – Вятка – Ижевский завод. Главный удар Западная армия наносила в стык 5‐й и 2‐й армий. К северу от Самаро-Златоустовской железной дороги сосредоточилась ударная группировка Западной армии – 3‐й Уральской дивизии горных стрелков под командованием генерал-майора Владимира Голицына в составе 7‐й Уральской дивизии горных стрелков, Ижевской бригады и 3‐й Оренбургской казачьей бригады. Красные обнаружили сосредоточение ударной группы белых в конце февраля. Блюмберг недооценил ее силы. Он планировал захватить станцию Аша Балашовская, а затем занять горные проходы и по руслу реки Уфы зайти в тыл ударной группировке противника. 4 марта советская 26‐я дивизия перешла в наступление вдоль железной дороги и за несколько дней почти дошла до Аши Балашовской, но к тому времени ее наступление утратило смысл.

Взаимодействие колчаковских армий до начала наступления не было налажено должным образом. Ханжин телеграфировал 2 марта в Омск: «Западная армия, наносящая главный удар, вправе рассчитывать не только на полную связь с ее действиями операций соседних армий, но и на полную поддержку с их стороны, даже поступаясь частными интересами этих армий в пользу главного удара… Сибирская армия составила свой план действий и вчера перешла к его выполнению, не заняв указанного ей исходного положения – до сих пор левофланговый участок этой армии от железной дороги Сарапул – Красноуфимск до разграничительной линии с Западной армией не занят войсками Сибирской армии, и этот разрыв фронта я должен прикрывать полутора полками моего Уфимского корпуса, отвлекая эти силы на неопределенное время от выполнения поставленной корпусу задачи.

Оренбургская армия находится в том же состоянии полного разложения казачьих частей, как было под Оренбургом; разложение грозит перейти и на приданные этой армии пехотные части… Ясно, что такая армия не только не выполнит возложенной на нее общей директивой Ставки задачи, она не только не способна [к] наступлению, но у нее даже нет сил удержать фронт и остановить стихийный отход и обнажение фланга и тыла ударной армии…»

4 марта перешла в наступление и Западная армия, нанося отвлекающий удар на Стерлитамак. 6 марта Сибирская армия перешла в наступление на Вятском направлении и встретила упорное сопротивление. В тот же день началось ударной группировки Западной армии на Бирск, причем в первые дни красные сильно сопротивлялись. Тем временем Сибирская армия 7 марта взяла Оханск, а 8 марта – Осу. К 12 марта армия Гайды продвинулась на 40–50 км. 8 марта 2‐й Уфимский корпус генерала Войцеховского (численностью в 9 тыс. штыков) из состава Западной армии с налета взяла Бирск и повернула на юг, к станции Чишмы. 11 марта Блюмберг со штабом покинули Уфу, которую 2‐й Уральский корпус взял 13 марта. 14 марта были взяты Чишмы. Но войска 5‐й армии успели уйти по тракту Уфа – Стерлитамак. В район Стерлитамака советское командование перебросило подкрепления – 6 полков из состава 1‐й армии начали свое наступление на Уфу. Борьба в 35 км южнее Уфы шла ожесточенная и упорная, многие населенные пункты переходили из рук в руки. На сторону белых перешел в полном составе Башкирский кавалерийский полк красных, но решающим оказался подход Ижевской бригады. Этот эпизод отразился в «Марше Ижевцев» поручика Николая Арнольда: «Кто не слыхал, как с врагами сражался / Ижевский полк под кровавой Уфой? / Как с гармонистом в атаку бросался / Ижевец – русский рабочий простой…» Ко 2 апреля белые вынудили красных отступить. 5 апреля Западная армия взяла Стерлитамак. В тот же день в командование 5‐й армией вступил Тухачевский. Войска, действовавшие в районе реки Печоры, 25 марта соединились с частями Северной армии. Однако отсутствие путей сообщения в этом районе исключало проведение масштабных операций. Западная же армия наступала сразу по пяти расходящимся направлениям – Оренбургскому, Бузулукскому, Белебеевскому, Бугульминскому и Мензелинскому.

18 марта на левом фланге начали наступление части Южной группы Западной армии одновременно с Отдельной Оренбургской армией атамана Дутова. 31 марта они вышли на реку Ик. В районе Гурьева Оренбургская армия нанесла поражение советской 4‐й армии. 22 апреля войска Оренбургской армии вышли к реке Салмыш и начали переправу, собираясь перерезать железную дорогу Оренбург – Москва. К 25 апреля белые находились в 20 верстах к востоку и северо-востоку от Оренбурга. 7 апреля части Западной армии взяли Белебей, 13 апреля – Бугульму и 15 апреля – Бугуруслан. 21 апреля войска Ханжина вышли к Каме и 26 апреля захватили Чистополь.

Сибирская армия часть сил тоже стала разворачивать к Волге. Но месяц, потерянный на наступление в стратегически бесполезном Вятском направлении, возместить уже было нельзя. 8 апреля сибирцы взяли Воткинский завод, 11 апреля – Сарапул, захватив в плен 2,5 тыс. красноармейцев. 13 апреля был взят Ижевск, но затем войска Гайды двинулись на Вятку и Котлас. На юге оренбургские казаки 10 апреля овладели Орском. Уральские казаки 17 апреля взяли Лбищенск, затем осадили Уральск и стали совершать рейды в Самарскую и Саратовскую губернии.

Но успехи колчаковских армий, значительные в территориальном отношении, не сопровождались большими потерями советских войск. Это объяснялось сравнительно низким качеством белых войск на Востоке России по сравнению с армиями Деникина, Врангеля и Юденича. Это было обусловлено острой нехваткой опытных офицеров и унтер-офицеров, которые по большей части оседали в белых армиях Европейской части страны.

10 апреля в Симбирске состоялось совещание высшего командного состава Советской республики и Восточного фронта с участием председателя РВСР Троцкого. Здесь было принято решение об отказе, ввиду изменившейся обстановки, от плана выхода 1‐й, 4‐й и Туркестанской армии в глубокий тыл белых в районе Челябинска и о