Командующий вскинул голову так резко, словно его ударили:

— Никогда. Ты моя. Он не получит тебя. Чего бы мне это не стоило.

Он поднялся. Кожа пошла новыми трещинами. Глубокими, широкими. Как земля трескалась под напором лавы.

Он говорил так… Лере стало по-настоящему страшно.

— Что случилось? — Она смотрела на его покрывающуюся ожогами кожу и понимала, что сейчас должно произойти что-то очень важное. Что-то, что изменит их жизни навсегда. — Твоя кожа… опять горит.

Он горько улыбнулся. Некрасивое лицо исказилось, превращаясь в грубую маску.

— Так всегда происходит, когда ты рядом.

Он коснулся браслета на запястье, и Лера ощутила, как сковавшие руки кандалы, исчезают. Командующий накрыл ее руку горячей сухой ладонью и потянул на себя, заставляя встать. Лера пошатнулась, ощущая слабость в ногах, и он тут же прижал ее к себе. Болезненно нежно и бережно.

Она тут же почувствовала давление подвески изнутри и прохладное скольжение металла цепочки по разгоряченной коже. Но просить его вытащить украшение, было стыдно. И унизительно.

Командующий тяжело и шумно вздохнул, нахмурился и скользнул ладонями по ее плечам, снова сжал шею.

— Когда я только увидел тебя, сразу понял, что ты моя. Ты была предназначена мне еще до твоего и моего рождения. Я решил, что заполучу тебя любой ценой. И я забрал тебя себе. Никто не смог мне помешать. Но я пообещал, что овладею тобой только в своем истинном обличьи.

Лера судорожно глотнула раскалившийся воздух. Это звучало… очень странно. Речь, интонация, даже голос Командующего неумолимо изменялись. Его пальцы слегка подрагивали, сжимая ее шею, но твердо надавливали на горло. Будто он собирался пресечь любую ее попытку сбежать.

Он говорил что-то очень необычное. Пугало то, КАК именно он это говорил. Спокойно, но как-то обреченно. С мрачной решимостью приговоренного. Даже слова, которые он произносил, были словно чужими. Взятыми изо рта чужого человека. Словно тело осталось то же, а нутро заменили.

Лера не поняла ничего. Совсем невпопад прошептала:

— Твоя кожа… опять появляются ожоги.

Он даже не моргнул. Только скользнул ладонями вниз, накрывая ее грудь, до боли впиваясь пальцами:

— Так всегда происходит, когда ты рядом. Суть рвется наружу, к тебе. Она плавит фальшивку, чтобы выбраться, прикоснуться к тебе, показаться. Она хочет тебе нравиться. Хочет, чтобы ты ее… ласкала.

Последнее слово он произнес через силу. Можно подумать, ему было противно. Лера вздрогнула от ощущения его нестерпимо горячих рук на чувствительной груди. Может, он сошел с ума? Такой он пугал ее еще больше, чем привычный. В этом новом Командующем ощущалась… неизбежность. Этот был готов на все. Для него не существовало границ, рамок и запретов.

— Что такое суть?

— Моя душа.

— Почему ты сказал, что суть плавит фальшивку?

Командующий отпустил ее горло. Медленно, заторможено. Двигал руками, как пьяный, напившийся и теперь отчаянно пытающийся контролировать свои движения. Под ее испуганным настороженным взглядом он начал медленно раздеваться. Расстегнул сначала китель, равнодушно откинул его в сторону, потом взялся за брюки, одновременно скидывая сапоги.

Дрожа от неизвестности, Лера ожидала чего-то ужасного. С каждой секундой он пугал ее еще больше. Обнаженный — неудержимый, устрашающий. Светящиеся как у Невия вены перевивали жгутами его руки и ноги, словно сдерживая рвущуюся на волю мощь.

Лера боялась смотреть вниз. Не хотела знать, возбужден он или нет.

— Потому что я хочу тебя настолько сильно, что не могу с этим совладать. — Он обхватил ее дрожащие пальцы и прижал к своей груди. — Прикасайся ко мне. Везде.

Накрыв ее ладонь, он начал водить Лериной рукой по своей груди, шее, скользнул по твердому животу. Прикрыл глаза и откинул голову назад, глубоко и часто дыша, как будто ему было очень больно.

Это казалось слишком странным. Слишком непохожим на то, что было между ними прежде. Непохожим ни на что, что она испытывала или делала раньше. И из-за этого сердце стучало быстрее. А кровь в венах становилась горячее. Сейчас происходило что-то непонятное и от этого волнительное.

Именно в этот момент, стоя напротив него, такой же обнаженной, как и Командующий, Лера поняла, что испытывает нечто гораздо более глубокое, чем возбуждение. В ней просыпалось и росло какое-то другое ощущение. Чувство. В центре живота становилось горячо и тяжело. Больно. Но приятно. Как будто в ней зашит раскаленный добела камень, который тянет и тянет вниз, прожигая все органы.

Она не заметила, когда именно начала ласкать ладонями его кожу. Осознала, что гладит, нежно и медленно, только когда поняла, что он весь горит в лихорадке.

Она исследовала его тело, позволив себе расслабиться. Он все равно считает ее шлюхой. Хочет, чтобы она трогала его? Она будет. Устала сопротивляться. Устала бороться.

В Командующем был какой-то секрет. Почему-то хотелось узнать, какой именно. А может просто впервые в жизни расслабиться и все пустить на самотек. Ничего не решать. Ни за что не отвечать. Завтра она раскается во всех своих поступках, осознает ошибки. Но сегодня…

Лера нежно гладила твердую грудь. Немного осмелела, царапнула ногтями влажную от испарины кожу. Командующий вздрогнул и сжал ее руку. Направил вниз, пьяно и тяжело глядя ей в глаза.

— Ниже…

Его голос… Он опять изменился. Звучал совсем иначе. Как тот, который она слышала в Песчаном Круге. И тот, которым он говорил вчера. Низкий, бархатистый, слишком красивый для такого монстра, каким он был.

Лера позволила ему увлечь ее пальцы вниз, на жесткий живот.

Прерывисто дыша, осмелилась сказать:

— Твой голос изменился. Я уже слышала его… в голове.

Командующий неожиданно ясно и прямо посмотрел на нее. Его глаза стали ярко голубыми. В них вспыхивали алые искорки, загорались оранжевым огнем и тут же гасли, уступая место новым. Жуткое, но завораживающее зрелище.

— Это плохой признак… — Он криво усмехнулся: — …слышать голоса…

— Снова играешь со мной? — Как ни старалась, не могла скрыть обиду, прозвучавшую в голосе.

Командующий направил ее ладонь еще ниже. Пальцы задели его огромный, уже стоящий, член.

Он зашипел, как будто обжегся.

— Посмотри, что ты со мной делаешь…

Лера тихонько вскрикнула. Его кожа снова начала… плавиться. Покрывалась жуткими ожогами, расползалась в разные стороны, словно таяла.

Лера попыталась отшатнуться, но Командующий схватил ее за плечи, притягивая к себе и хрипло прорычал:

— Прикасайся дальше! Не убирай ладоней.

Лера помотала головой, с удивлением понимая, что по воздуху расползается странный запах. Запах мороза, соленой морской воды, известняка и костров. Какая-то невероятная, сбивающая с ног смесь. Аромат самого дорого и изысканного парфюма. Разлитая по стеклянным флаконам мощь, дикость и неудержимость. Он пах идеально.