– Мне надо, Юра-Лаки, чтобы ты мне звонил сразу же, как только кого-то из твоих приятелей прихватят.

– Зачем?

– Я должен знать. Просто звонишь мне и сообщаешь, когда прихватили, в каком месте и с каким товаром. Кого именно отловили – можешь не говорить, мне это ни к чему. Меня интересует только место, время и товар. И хорошо, если будешь знать, в какое отделение повезли.

Юра-Лаки глупым не был. Он моментально сообразил, что к чему. Когда спустя много лет в МВД начали создавать службу собственной безопасности, он только посмеивался в усы: его давний знакомец Дим-Димыч, земля ему пухом, отлично все понимал и предвидел, чуйка на события будущего у Волосова была фантастическая. Он, как и все обычные люди, далеко не всегда умел распознавать ложь, и, как любой человек, зачастую принимал не самые верные решения, но абсолютно точно чувствовал, в каком направлении дело будет развиваться дальше.

Их сотрудничество длилось без малого два года. Юра добросовестно сообщал Волосову то, что его интересовало, в обмен на помощь в решении возникавших порой мелких проблем. Когда Димычу дали наконец долгожданную квартиру, Юра привез ему сервиз «Мадонна», жутко модный и дефицитный, подарить – не подарил, конечно, дорого, да Димыч и не принял бы в подарок, но денег взял ровно столько, сколько эта посуда реально стоила в немецких марках, пересчитанных на рубли по курсу Госбанка.

Теплой, чуть душноватой августовской ночью 1975 года Юра вышел из своего прикормленного «комка», с директором которого водил полезную дружбу. Директор в кругу самых доверенных людей отмечал день рождения. Стол накрыли прямо в кабинете, посидели на славу. Юра привез в качестве подарка ящик настоящего французского коньяку, а когда расходились, изрядно захмелевший и радостный именинник начал рассовывать гостям то, что осталось несъеденным и нетронутым: кому банку икры, кому крабов, или палку сухой колбасы, или коробку конфет. Юре его же коньяк и достался, целых две бутылки. Метро уже закрылось, городской транспорт не ходил, и Юра шел, не торопясь, и поглядывал по сторонам в поисках телефона-автомата, из которого собирался позвонить знакомому «бомбиле», тому самому, который и привез его с ящиком спиртного на день рождения директора комиссионного магазина. «Бомбила» был жадным до денег и потому никогда не отказывался ни от какого приработка, хоть среди ночи готов был ехать в любой конец Москвы, а то и за город. С автоматом Юре в тот раз не очень везло: в первом была оборвана трубка, второй стоял целехенек, но, сожрав сначала «двушку», потом еще два гривенника, которыми тоже можно было пользоваться, поскольку по размеру они полностью совпадали с двухкопеечными монетами, в соединении с абонентом отказал категорически. Вот же невезуха! Если бы эта толстая корова из управления торговли не напилась в хлам, не начала размахивать руками и не скинула на пол телефонный аппарат, стоявший на столе хозяина кабинета… Телефон вдребезги, а теперь вот ищи автомат. Ей-то что, ее шофер в машине ждал, да и все остальные гости при колесах, кто при служебных, кто при собственных, а таких, как Лаки, безлошадных, всего двое и было.

Юра наткнулся на вполне симпатичную лавочку под раскидистым деревом, сел, закурил. Он не любил курить на ходу. Сидел, прикидывал, как лучше поступить: продолжать прочесывать улицы в поисках работающего телефона или выйти дворами к более оживленной трассе, по которой хоть иногда проезжают машины, в надежде поймать такси или частника.

И тут увидел этого парня. Парень бежал, спотыкаясь и шатаясь. Лица его Юра издалека не разглядел, но сразу понял: что-то случилось. Спотыкаются и шатаются пьяные, но они, как правило, ходят медленно, не бегают. Может, парень, конечно, и пьян, но явно дело не только в этом.

– Эй, чувак! – громко окликнул его Юра. – Помощь не требуется? С тобой все нормально?

Парень замедлил ход, в очередной раз споткнулся, на этот раз уже серьезно, упал. Юра подошел к нему, помог подняться, усадил на скамейку. Даже в темноте опытный взгляд фарцовщика смог разглядеть и оценить фирменные джинсы, итальянские мокасины, канадскую сорочку с модным воротником и планкой. Правда, одежда заляпана кровью, и Юра решил, что парень, наверное, не один раз успел упасть и основательно расквасить физиономию.

От парня исходил запах свежего перегара, но лицо, хоть и измазанное кое-где кровью, выглядело вполне целым.

– Ты чего такой потрепанный? – дружелюбно спросил Юра. – Не в той компании выпил, что ли? Или силы не рассчитал?

– Не рассчитал, – невнятно пробормотал парень. – Закурить найдется?

Юра протянул ему открытую пачку «Кэмел» и зажигалку. Парень затянулся жадно, но неумело, однако не закашлялся. Когда выдыхал, из его груди вместе с дымом вырвался протяжный стон. «Все ясно, – мелькнуло в голове у Юры, – с чувихой своей расплевался. Или застал ее с другим».

– Что, хреново? – сочувственно спросил он.

Парень молча кивнул.

– Выпить хочешь? – предложил Юра.

– Давай.

– Только у меня стаканов нет. Из горла будешь?

– Давай, – тупо повторил парень.

Юра свою норму знал хорошо и пить не собирался. Достал из сумки одну из двух бутылок коньяка, отвинтил крышку, протянул незнакомцу. Тот сделал несколько больших глотков.

– Э, притормози, – предупредил его Юра. – Это не лимонад все-таки.

– Ничего.

Парень перевел дыхание и снова прильнул к бутылке. Его развозило прямо на глазах, и Юра забеспокоился.

– Ты до дома-то сам доберешься?

– Я… я… сука…

«Ну, понятное дело, что сука, раз изменила», – подумал Юра и снова спросил:

– Ты живешь далеко? Доберешься?

– Я… человека я убил… там…

«Совсем мозги поплыли, уже глюки начались. Надо отобрать у него бутылку, а то коня двинет, – решил Юра. – И в карманах посмотреть, может, паспорт с собой, там адрес есть. Довезу как-нибудь, черт с ним, не бросать же его здесь одного. Шмотки дорогие, разденут ведь до трусов. Хотя если трусы тоже фирменные, то и их снимут».

Парень вырубился и бесформенной кучей осел на скамье. Юра проверил карманы: рубль, две трешки, пятерка, немного мелочи, студенческий билет. Ключи, наверное, от дома. Знать бы еще, где тот дом… Паспорта не было. Юра открыл студенческий билет, прочитал название вуза и имя: Московский государственный институт международных отношений, Лагутин Владимир Николаевич. Посмотрел год выдачи билета – 1973. Значит, отучился два курса, перешел на третий. Надо же, золотая молодежь, институт блатной, барахло – сплошной импорт, парень весь упакованный, а вот и его чувиха бросила… С одной стороны, и жалко его, и боязно оставлять спящим мертвецким пьяным сном на лавке, но Юра – не благотворительная организация, в конце концов. Если бы этот «золотой мальчик» не нажрался как свинья и сохранил хоть каплю рассудка, Юра, конечно, дознался бы, где он живет, и помог добраться до дома. А теперь что ж… Сидеть рядом до утра и караулить в ожидании, пока незадачливый Ромео проспится? Ну уж нет.