– И с чего вдруг мы не должны там появляться? – поинтересовался, когда мы удалились на значительное расстояние.

– Ярослав возомнил себя пупом земли. Он знает, кто я, и хочет, чтобы стала его щитом. Самое ужасное, когда настанет время, мне придется принести клятву верности.

– Разве ты не вольна в выборе, кого защищать? Почему Бельский? Других кандидатур нет? – удивился Артемий.

– По давнему договору с императором, род обязан предоставить одного защитника тому лицу, на которого он укажет. Павел Семенович предупредил, кого Федор Алексеевич изберет подзащитным. И это Ярослав Бельский!

– Мда, молодой князь со странностями, конечно. Но у кого их нет? Может, не все так плохо? Парень попросту стремится наладить контакт? – попытался меня успокоить, на что я горько усмехнулась.

– Не представляешь, насколько это эгоистичный, подлый и расчетливый человек.

– Ярик-то? Ты его ни с кем не перепутала? Шалопай еще тот, но…

– Это всего лишь маска, под которой скрывается безжалостный избалованный негодяй, – перебила в возмущении, что Артемий защищает бессовестного князька. – Те, кто сталкивается с настоящим князем Бельским, помалкивают, потому что он на всех находит управу и знает, чем заткнуть рты.

– Так говоришь, будто и на тебя нашел, – остановился и заглянул мне в глаза. – Это так? Ты об этом хотела сказать? Ярослав тебя шантажирует?

Я закусила губу и отвела взгляд. Пока не нашли маму, не имею права распространяться об этом посторонним. Алим отдельно просил ничего пока не рассказывать Стужевым. Но сколько еще ждать? И, главное, чего? Стужев-старший и Стужев-наследник – разные люди.

– Наами, ты можешь мне доверять, – Артемий будто почувствовал причину сомнений.

– Хорошо! – решила рискнуть и не упускать шанс установить с парнем доверительные отношения. – Твой сосед в комнате?

– Влад? А при чем тут он? – опешил княжич. – У него факультатив по целительству, обедает позже. В столовой для преподавателей нет ограничения по времени принятия пищи.

– Тогда сделаем так, – отвернувшись, выудила из пространственного кошелечка медную денежку, после чего развернулась и протянула ее Стужеву, – иди в комнату. Убедись, что Влада там нет и положи монету на пол так, чтобы поблизости не было посторонних предметов.

– И зачем? – недоумевая, Артемий сжал метку в ладони.

– Скоро узнаешь, – усмехнулась, – так что, согласен?

Эмоций Стужев не показывал, но кидал на меня странные взгляды, что говорило о заинтересованности. Объяснять нарочно ничего не стала. Перемещение тропой станет проявлением доверия.

У себя сразу переоделась в форму для спортивных занятий, попутно отслеживая перемещение метки. Я накинула на парня следилку, так что легко узнала, что он выполнил просьбу и ожидал дальнейшего развития событий. Что же, не стала разочаровывать.

На мое появление Стужев отреагировал боевой стойкой и ледяными клинками в обеих руках. Сработали рефлексы, когда тело уже действует, пока мозг оценивает ситуацию. Но я предусмотрительно окуталась щитом, так что не пострадала.

– Ты? Но как… – вытаращился синими глазищами, – почему не предупредила? А если бы случайно задел?

– Не задел же, – пожала плечами, – да и вряд ли бы получилось. Надеюсь, ты понимаешь, что мою способность к перемещению не нужно афишировать?

– Еще бы! – кивнул и, будто опомнившись, засуетился, изображая радушного хозяина. – Присаживайся, – смахнул со стула одежду и учебники.

В комнате парней царил легкий беспорядок, гостей тут не ждали. Но я не за тем пришла, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

– Подожди, хочу проверить кое-что, – облегчила вес кровати Артемия и подняла ее в воздух.

Парень смутился, когда на полу обнаружился толстый слой пыли и похороненный в ней грязный носок. Однако смущение ушло на второй план, когда развеялась иллюзия и Стужев увидел печать темников. Он сразу понял, что это такое.

– Откуда это взялось? – обжег холодом синих глаз.

Я молча сотворила второе заклинание и подняла под потолок кровать соседа по комнате. Тот же рисунок, но с возможностью насыщения силой.

– Это печати, собирающие магическую энергию. Такие же есть у нас с Орловой, у Мессалины и других учеников, в комнаты которых удалось попасть, не вызывая подозрений. Предположу, что подобные художества найдем везде, где обитают будущие маги. Мы выяснили, что печати здесь уже лет пятнадцать. Понимаешь, что это значит?

Артемий гулко сглотнул и опустился на стул. Однако тут же вскочил, пораженный догадкой.

– Цесаревич! – бросился к выходу. – Его надо предупредить!

– Стой! – поставила заслон из щита, об который парень расшиб лоб. – Предупредишь, но попозже. Сначала поговори с дедом, только… не выдавай, что это я рассказала.

– Почему? – Стужев коснулся набухающей шишки на лбу пальцами, от которых даже на расстоянии разило холодом.

Кожа парня подернулась инеем, однако покраснение ушло и вскоре от ушиба не осталось и следа.

– Алим сам поговорит с Семеном Павловичем, но уже с фактами на руках, а не с рисунками под кроватью. Мы хотели отследить, куда стекается сила, и выйти на пособников темного ордена. На тех, кто покрывает их в академии.

– Такое возможно? Удалось что-то узнать? – встрепенулся княжич.

– Это не так просто, – покачала головой. – Темники осторожничают. Берут понемногу и зачастую сразу же сила перетекает к соседу по комнате. Со старшекурсниками это делают реже, выбирая периоды, когда они загружены и не обращают внимания на странности. Первокурсники наиболее уязвимы. На них сваливается большая нагрузка и быстрая утомляемость списывается на резкие перемены в жизни.

– Да, я помню, как уставал первое время, – парень стиснул кулаки, – и как завидовал Куракину, который каждое утро просыпался бодрым, как огурчик. Дед будет в ярости!

– Тём! – подошла к парню и взяла за руку. – В этом деле нельзя спешить. Нельзя спугнуть пиявок, присосавшихся к дармовой силе. Но мы их обязательно найдем. Всех до единого. И уничтожим.

– Еще как уничтожим! – разжал кулаки, проявляя на ладони голубоватую дымку ледяного дыхания. Потом посмотрел на меня пронзительным синим взглядом. – Ты так и не сказала, чем тебя держит Бельский?

– Ах, это… – вздохнула, – это личное, но именно ты поймешь, как никто другой.

Поколебавшись, достала кристалл с записью и показала разговор в библиотеке и кадры с матерью. Только тот, кто терял близких, знает, как дорого каждое воспоминание об ушедшем человеке. И, если бы забрезжил призрачный шанс, что весть о гибели – ложная, то никакая сила не удержала бы в попытке спасти родную душу и уберечь от страданий.

– Смердячий пес! – полыхнул гневом Стужев. – Я бы не сдержался на твоем месте и превратил Ярика в ледышку.