кипарисы, сосны и дубы. Сплошной покров лиан свисал с деревьев складками изрядно потрёпанной ткани.

Чуть поодаль начинались глухие заросли тростника, где скрывались бесчисленные птицы. Они обсуждали, ссорились, пессимистично утверждали «пить-пора». Дальше в сплошной завесе тумана кипела жизнь. Раздавались крики погонщиков, топот копыт, хрип животных. Там царил белёсый сумрак. Иногда всадники выскакивали на солнечную площадку. Изумлённо озирались и вновь ныряли в медленно дрейфующие вокруг ватные облака.

Почему мироздание никогда толком ничего не объясняет, а лишь делает намеки и загадывает шарады?

«Интересно, мы так и будем сидеть молча до вечера, а потом тихо разойдемся?»

- Рад, что нашли время приехать, – начал барон. – Выбрал это место, потому что здесь никакие потусторонние силы нас не подслушают.

- Это мы уже догадались, – кивнул головой Вадим.

- Жаль, но есть маленькая проблема. София исчезла из клиники.

Ольга насторожилась. Паршивая новость.

- Как? Я же с ней вчера вечером разговаривал.

Максим замер, не понимая, как реагировать. На мгновение он потерял контроль, и Ольга уловила смутные образы его мыслей. Мужчина и женщина в ночной темноте пробирались неведомо куда. Их пожитки лежали на осле. В руках женщина держала свёрток. Так осторожно могут обнимать только грудного младенца. Ребёнок заплакал, но женщина прижала его лицо к своему, и рыдания стихли. Потом картинка вдруг изменилась. Солдаты врывались в дома, искали маленьких детей. Тут всё исчезло. Видимо, Максим пришёл в себя и восстановил обычный защитный экран. Что это было? Кадры из библейской экранизации? Ольга не успела разобраться, услышала слова Анри:

- Просто растаяла в воздухе. Сразу после разговора с тобой. Будь любезен, вспомни, она ничего не сообщила важного?

- Нет, всё как обычно.

Было понятно, что Максим врёт. Ну и пусть. Имеет право. Здесь все врут. А новость точно плохая. Не к добру.

- Её пытаются найти?

- Конечно. Весь мир занят только тем, что ищет. Хотя не уверен, что она сейчас находится в этой реальности.

- Может быть, вознеслась на небеса? – предположил Андрей.

- Наверняка, – покладисто согласился барон. – Богиня всё-таки. Сидит на облаке и вдохновлённо играет на арфе.

- Она не умеет на арфе, – возразил Максим скорее из мужского упрямства.

Похоже, ситуация его озадачила. А может быть, здесь говорили другие чувства. Любовь, например. Ольга вдруг почувствовала раздражение. Любовь – морковь. Надоели со своим сюсюканьем.

«Они все недоговаривают, – устало думала Ольга. – Но мне-то какое дело. Пусть Максим нервничает. Кусок прожаренного мяса и чашка крепкого чая для меня намного важнее».

Из тумана вышел белоснежный конь. Он повёл ноздрями и двинулся к Ольге. Подошёл совсем близко. Умные глаза смотрели куда-то за её плечо.

«Интересно, он видит меня?» – пришла неожиданная мысль. Она протянула руку и коснулась гривы. Под ладонью ощущалась лишь мокрая тёплая влага. Призраки… Все миры – лишь туманное отражения друг друга. Некоторые она видит, другие угадывает. Даже простые люди смутно чувствуют неведомое рядом, пытаются разглядеть то, что не подвластно зрению. Люди называют это магией. В старину волшебством был обычный огонь. Дар небес, приносимый молнией. Потом стали таскать волшебный дар с собой в кармане, без уважения называя зажигалками. Когда-нибудь научатся так же буднично путешествовать не в далёкий космос, а себе под нос, в тысячи неведомых измерений. Конечно, если человечество уцелеет.

Анри продолжал:

- История, конечно, загадочная. Но не отменяет мое намерение отменить Конец Света. Надеюсь, нет возражений по этому поводу.

Возражений не последовало. Максим сосредоточенно изучал устройство скамейки. Вадим переглядывался с вороной. Андрей как заведённый бродил кругами. Как-то странно он себя ведёт…

Барон оценил молчание как единогласное одобрение и продолжил:

- Про пепел красной коровы вы уже знаете. Стирает всю информацию. Прошлое не засчитывается, и нужно время, чтобы люди наработали новый багаж греха или праведности. Таким образом, апокалипсис будет бессмыслен. Собственно, осталось малость – добыть этот дьявольский порошок.

Ольга устало вглядывалась в барона. Всегда ощущала в нём нечто подозрительное, будто он принадлежит к другому животному виду.

Люди просты. Они спят, едят, занимаются сексом, смотрят телевизор. И без конца говорят о себе, о своих талантливых детях, умной кошке, замечательной семье. В редкие моменты, когда это не делают, ждут возможности вновь начать есть, спать, трахаться…

Анри – другой, анализу не подвластный. Чего добивается, не понятно. Воюет с Богом, только неясно «за» или «против». Зачем-то решил превратить 2013 год в рубеж человеческой истории. Отныне всяк неподсуден, что бы ни совершил. Твори что хочешь…

Забавно! Раз такой порошок существует, значит, нынешняя ситуация была уже предусмотрена? Ишь, как интересно всё устроено у Всевышнего. Хотя что мы знаем о Нём? Конечно, славный парень, но его вкусы удивляют. Обожает запах всесожжения вонючих внутренностей животных. Ему угодны жертвы, кровь, мучительная смерть праведников. Чужие пристрастия говорят о многом. Может быть, созвездия разбегаются от чего-то страшного, появившегося вначале. И убегают от этого ужаса уже пятнадцать миллиардов лет.

Интересно, угодны ли Анри всесожжения и жертвы?

Андрей перестал метаться и нетерпеливо поднял руку:

- Можно вопрос?

- Задавай.

- Ну, найдём мы этот порошок. Разведём с водой. Напоим семь миллиардов людей…

- Очередь будет, – заметил Вадим.

- Можно организовать выпуск минеральной воды в бутылках. Назовём «Святой источник», – невесело предложил Максим. – Если добавить в состав сорок процентов спирта, то прилично заработаем.

Но Андрея было не сбить.

- Подожди, дело не в этом. Так или иначе напоим. Апокалипсис отменят. И что получится?

- Что?

Андрей стиснул спинку скамейки, словно желал её придушить. Его глаза закрылись, по мышцам горла прокатилась конвульсивная судорога, будто голова задумала отделиться от тела, он коротко засмеялся странным, пугающе незнакомым смехом. И начал быстро говорить, спеша произнести нечто крайне важное:

- Люди заново начнут искать баланс между добром и злом. Старые договоры между странами потеряют силу. Будут искать новых союзников, но обнаружат лишь врагов. Народ невзлюбит выбранных президентов. Вспыхнут массовые забастовки, беспорядки, даже революции. Все против всех. Правителей станет злить вечно недовольное население, которое примутся травить с помощью ядовитых лекарств и всевозможных эпидемий. Желающим эмигрировать выдадут пособие на отъезд, только отвалите. Зато привезут миллионы беженцев, которым заплатят за то, что приехали. Переселенцы возненавидят давших им приют. Чтобы их ублажить, примутся менять культуру, традиции, мораль.

Ольга изумлённо посмотрела на философствующего приятеля:

- Не знала, что увлекаешься политикой.

Андрей застыл. Его ладонь блуждала по деревяшке скамейки, изучая невидимый узор, а голос стал настолько глубок, что казалось, он говорил из-под земли.

- Дальше больше. Размножатся террористы. Они будут подкладывать взрывчатку, давить прохожих грузовиками. На улицах, в театрах, в магазинах начнут обыскивать на предмет спрятанных на теле бомб. Под каким-нибудь предлогом введут