К Нату подошел Марч и пригласил его к Наполеону. По пути он сообщил: уже все «гнезда» штурмуют стерглы. Нат напряг зрение и обвел недалекий горизонт – частокол острых пиков и действительно, повсюду дымили сигнальные огни.

Наполеон расположился на высоком уступе горы, отсюда хорошо просматривалась каменная стена, которую штурмовали стерглы. В ней был узкий проход, сквозь который можно было пройти лишь по одному – это был единственный, легко доступный путь в Зеленую долину. Сейчас проход был взорван, осколки скал засыпали его полностью.

Стерглы надстраивали бревнами и досками и в длину и в высоту естественные выступы – каменные террасы и карнизы обрыва, собираясь по ним подняться на стену, при этом прикрывая строителей от камней, летящих сверху, деревянным щитами.

– Щиты у них крепкие, камни не пробивают. У тебя есть предложения? – спросил Наполеон, выждав, пока человек оценит обстановку.

Нат кивнул – у него была мысль…

Отстрогали два бревна и скрепили их параллельно на расстоянии полуметра друг от друга, облили их горячим жиром и уложили с уклоном к обрыву. Затем сколотили из толстых досок площадку, которую установили на бревна – направляющие. Толпой навалили на площадку камень, весом в четверть тонны, и дружно толкнули ее вниз. Та, вначале медленно, затем, быстро набирая скорость, покатилась по бревнам, как по рельсам, под уклон и ударилась о стопор, укрепленный над самым обрывом. Камень по инерции пролетел вначале вперед, а затем рухнул вниз. Камень разбил щиты и еще три этажа лесов. Воодушевленный картиной разрушений Наполеон приказал сделать еще несколько подобных конструкций. Олду быстро изготовили три «орудия». Нат забрался на выступ – командный пункт Наполеона, и стал корректировать сбросы гигантских камней. Им удалось разрушить возведенные стерглами террасы и сбить противника с выступов обрыва. Стерглы работу не остановили. Они вновь, но только в стороне от действия «орудий», принялись наращивать другие естественные выступы обрыва. С наблюдательного пункта было хорошо видно, как споро они работали, как быстро поднимались деревянные клетки, как крепились они к камню штырями, которые со звоном забивались в трещины.

– Что они хотят? – спросил Наполеон у человека.

Они строят башню, которую поднимут до уровня наших позиций, а затем штурм…

Вдруг раздался крик дозорного:

– Стерглы…

Нат посмотрел вдаль на плато, куда указывал воин и напряг зрение, увеличивая дальнозоркость. На расстоянии семи – восьми километров, по каменной равнине, двигалась колонна – через пару часов здесь будет очень много стерглов.

На наблюдательный пункт влетел Марч, он был растерян:

– Сигнал с третьего гнезда «Удержать врага не в состоянии», – сообщил он.

Почти тут же прибежал еще гонец:

– На пятый и седьмой гнезда поднялись стерглы!

Наполеон скрестил руки на груди и, вздохнув, приказал:

– Долину оставляем, возвращаемся в город…

В тоннеле было мрачно и душно, призрачный свет лишайника еле освещал камни. Передвигались бегом, лишь иногда, отдыхая, переходили на шаг, но очень быстро Наполеон кидал через плечо:

– Бегом!

Хотя и был он маленького роста, но оказался выносливым. Позади застучали выстрелы, далекие глухие – стерглы подошли к тоннелю.

– Что не взорвут вход? – спросил Нат у Наполеона.

– Пока нельзя, – тяжело дыша, сообщил он. – Много воинов в тоннеле, не хватит воздуха. Бежали еще довольно долго, когда раздался далекий взрыв и в спину толкнул сжатый воздух. Дышать действительно стало труднее, но вскоре впереди забрезжил свет.

Из тоннеля выбрались осторожно. Поблизости никого, в том числе и часового. Наполеон послал несколько воинов в разведку. Те быстро появились вновь и сообщили: в городе нет никого.

– Город бросили? – недоумевал Нат и вдруг со стороны плато раздался залп, затем зачастили выстрелы.

Пламя опустилось, но дым еще обильно поднимался над крепостью, хотя заметно просветлел. Ворота так и не раскрылись, их пришлось ломать – как и предположил Большой Воин, гарнизон ушел через подземные ходы. На поиски беглецов были посланы почти все воины, немногие оставшиеся собирали дрова и хворост для погребального костра.

Чилла, завернутая в светлое полотно, лежала на траве. Большой Воин стоял рядом, и ненависть переполняла душу. Наконец он приказал положить тело на погребальный костер и сам поднес огонь к хворосту. Пламя прыснуло в сухие ветки, а затем метнулось кверху. Начали возвращаться отряды, прочесывавшиеся склон. В плен не брали – врагов убивали на месте – Анка пока среди них не было. Зэт не отходил от костра. Пламя обняло тело Чиллы, но он знал: ей не больно, она теперь с огнем в родстве. Раздались крики. Большой Воин посмотрел туда, куда смотрели все, и увидел Кривого Юма. Его воины вели кого-то – его сердце радостно забилось – это был явно Анк, а кого еще мог привести славный сотник!

– Остальных кончали на месте, – рассказывал Кривой Юм. – Этот спрятался за камень, а я его словно учуял.

Анк стоял перед Большим Воином. Сотник не сомневался – это Анк дал приказ убить Чиллу, чтобы оборвать, не дать расти новой жизни…

Перед его мысленным взором встало Болото – он вспоминал, как искал Тропу и он чувствовал ту дрожь, когда над ним кружили крыланы. Как зажигалась ненависть… теперь он не сомневался: тогда его посылали поискать свою собственную смерть… а как Анк глумился в шатре вождей. Большой Воин не сводил со своей жертвы ярых глаз.

Анк дрожал. Его привычно надменное холеное лицо серело. Он что-то, косноязыча от страха бормотал, но что именно не разобрать, хотя понятно: тот молил о пощаде.

– Связать и бросить в огонь, – приказал Зэт.

Раздались крики, воины у крайних костров вскакивали и показывали на что-то. Большой Воин поспешил туда.

– Великий Орр – Ги! – прошептали его губы.

По траве широкой полосой бежали сотни маленьких зверьков – шимов. Они бежали, не боясь воинов, что было совсем не похоже на них – пугливых и осторожных, бежали быстро, не уклоняясь от маршрута, некоторые забегали в огонь.

– Строить походные колонны! – прошептал он стоящему рядом Мундегиру.

Раздались команды и, словно в ответ, завыли серые шакалы, вначале их было несколько, а затем зазвучали все новые и новые гнусавые голоса. Костры поспешно тушились, воины собирали вещи, готовясь в дорогу. Большой Воин подошел к костру. Пепел еще сохранил очертания тела Чиллы, но вскоре осыпался прахом. Внизу крючился обугленный Анк.

Сотни были выстроены в походные колонны. Большой Воин, бросив прощальный взгляд на огонь скорби, поспешил к сотникам. Те встревожено смотрели на уходящую вниз долину межгорья. Большой Воин нашел глазами то, что пугало соратников – над лесом колыхался туман…

– Помнишь, в отрогах Долгих Хребтов… – начал было Мундегир, но Большой Воин остановил его: