Упрямо вцепившись в край цепочки, Корнелийсердито вскинул голову. Перед ним стоял Арей. Обнаженный меч он небрежнопридерживал за лезвие, уперев конец его в землю. Всё это делало меч как будтобезопасным, но так мог думать лишь тот, кто не видел, как работает Арей вближнем бою.

Связной света ощутил прилив отваги – тойсамой, в самозабвенном стиле: «на шесть и по хлопку!» Корнелию мнилось, что онвелик и грозен. В сознании его взлетали океанские волны и вскипала лава. Стоятьс ним и то было опасно! Стражи мрака должны были в ужасе проваливаться сквозьземлю, оставляя выжженные кратеры. Именно поэтому, когда Арей с вызовом положилему на плечо руку, Корнелий страшно удивился, что тот сам собой не испепелилсяи не умер от ужаса.

– Уберите ногу! Эй вы, как вас там! Крупноесущество! Вы ее порвете! – срывающимся голосом крикнул Корнелий.

– Это ты ее порвешь, потому что тянешь! –холодно заметил Арей.

– Да, тяну! Вы что, не собираетесь убиратьногу?

– Даже и не думаю!

– Тогда я вас заставлю! – крикнулКорнелий.

Арей удовлетворенно кивнул.

– Ну наконец-то! Если и остальные светлыесоображают так же заторможено, ваша контора обречена! – сказал Арей, краемглаза внимательно наблюдая за Эссиорхом, в котором видел более опасногопротивника.

Момент был страшный. Даф ощутила, как всёповисло на волоске. Вспыльчивый Корнелий, безжалостный мечник мрака и Эссиорх,понимающий, что от второй части карты зависит жизнь Троила. Если сейчас будетсхватка, она не обойдется без жертв. Расстояние же между Корнелием, Эссиорхом иАреем куда меньше шести шагов. Это значит, что меч будет иметь тут большепреимуществ.

Сама Дафна стояла у Арея за спиной, шагах вчетырех. Рука ее дрогнула, потянувшись за флейтой, но тотчас замерла, потомучто Дафна сообразила, что любая ошибка приведет к тому, что Арей вначале безмалейших колебаний прикончит Эссиорха и Корнелия.

– Вы отдадите это нам? – спросила она,обращаясь к затылку Арея.

Мечник неторопливо повернулся. Он предпочиталразворачиваться или корпусом, или скользить глазами. Из-за негнущейся шеидвижения Арея порой казались неуклюжими. Точно кто-то обвязал веревками и сусилием развернул массивный языческий истукан.

– С чего ты решила, светлая, что я отдам этовам? – спросил Арей раздельно.

«Но там, в Хаосе, Троил! Без карты ему невыбраться!» – хотела сказать Даф, но осеклась, поняв, что для Арея это аргументслабый.

Даф в тоске смотрела на клочок кожи на щекеАрея – в месте между крылом носа и началом бороды. Кожа была красной, грубой, апоры крупными. Дафне захотелось даже недоверчиво ковырнуть ее ногтем, такпохожа она была на кусок дешевой красной пластмассы.

– Ну? Пока я не услышал ни одногоаргумента! – сказал Арей, по-прежнему держа в поле зрения всех троих.

– Для вас аргумент только та железка, которойвы чуть что размахиваете! – грустно произнесла Даф.

Арей кивнул.

– Примерно так всё и есть. Глупо отрицатьочевидное, – согласился он.

Корнелий по-прежнему упрямо дергал прижатуюсапогом мечника цепочку. Дафна видела, что Арей с трудом сдерживается, чтобылегким движением меча не укоротить Корнелия примерно на столько сантиметров,сколько занимает стандартная голова.

– Отпусти! – посоветовала Даф Корнелию.

– Почему? – заупрямился тот.

– Ну хотя бы потому, что в том положении,которое ты занимаешь, флейту выхватить нельзя. Можно лишь укусить дяденьку Ареяза ногу. Никаких других блестящих приемов я не вижу.

– А я вижу! – проворчал Корнелий. –Головой боднуть, сбить с ног, а потом прыгать, прыгать, прыгать!

Цепочку он всё же отпустил, перед этимвопросительно взглянув на Эссиорха. Арей поднял ее и подбросил на ладони.Цепочка извивалась, пытаясь уползти. Мечник, усмиряя, стукнул ее о другую ладонь.Видя, что освободиться не удается, цепочка обратилась в безголовое туловище. Погруди и спине, меняя направление, вились путаные дороги. Кем бы карта ни была,она всегда оставалась картой. Маленькие руки стали разгибать Арею пальцы.

На этот раз мечник потерял терпение и, взявстатуэтку за ногу, стукнул ее о навершие меча.

– Если я ничего не путаю, раньше ее держали вклетке. Забавно: мрак и вынужден держать свои же артефакты взаперти! –заметил он.

– Что вы собираетесь с ней сделать? –спросила Даф.

– А что еще? Мне она не нужна. Отдам Лигулу!Кто-то рвётся мне помешать?

До сих пор молчавший Эссиорх выдвинулсявперед.

– Я! – сказал он.

– И я! – крикнул Корнелий.

– И я! – добавила Даф.

Арей усмехнулся.

– Трое на одного? Ну-ну! А ты, Улита? Хотя бына тебя я могу рассчитывать?

– Пока вы не тронули Эссиорха, я завас, – решительно ответила ведьма.

– М-м-м… Мутная конструкция! Значит, пока ябуду рвать Дафну и Корнелия, ты будешь мне помогать, а потом, стало быть,станешь против… Запоминайте, светлые, какую змею вы вскормили на своей груди!Что ж, Эссиорха мне нужно будет убить последним, только и всего! – заметилАрей.

Стоя боком и держа меч скрещенными руками,лезвие он небрежно перекинул на правый бицепс, ненавязчиво направив острие вживот Корнелию. Положение клинка не казалось угрожающим, но лишь для того, ктозабыл, что такое взведенная пружина.

Даф, пятясь, спешно извлекала флейту. Каждыйшаг, который она успеет сделать назад, лишний шанс на победу. Только бы несбиться и не запороть маголодию. Скользнув взглядом вдоль ее руки, Арей началнеприметное движение бедром, которое спустя секунду должно было закончитьсябезжалостным уколом. Тело Корнелия будет еще падать, а меч Арея обрушится накисти Дафны, отсекая их вместе с флейтой. Затем, по замыслу, следовал развороттела навстречу Эссиорху. Ну а там уже будь что будет. В конце концов, Эссиорхполучит полторы секунды форы, чтобы что-то предпринять.

– Хотите сухарик? – услышал Арей.

От неожиданности бедро его застыло, и меч невыстрелил в мгновенном уколе. Арей увидел Варвару. Та стояла в стороне, немногов тени, забрасывая себе в рот соленые сухарики и изредка без малейшихсантиментов толкала коленом Добряка, когда тот лез угощаться. К разгоравшейсяна ее глазах ссоре Варвара относилась равнодушно. Должно быть, по степенигромкости и накалу эмоций видела и не такое. Серьезности же происходящего явноне понимала.