стали такими человечными? Разве не вы оскверняете гробницы? Разве не вы совращаете людей, чтобы они не попали на небеса? И разве не вы сами когда-то умерли от рук подобных вам людей?

– Мы никогда не переступали рамки дозволенного, – теперь говорила Селена. – Наш ковен всегда чтил законы и повиновался воле нашего Господина!

– Неужели? Даже когда ваш некромант игралась с темной магией?

– Этот инцидент был давно разрешен судом и Дьяволом! Роза понесла наказание за свой проступок. Никто из мира людей не пострадал!

– Послушайте, леди, мы можем разойтись мирно. Никто больше и не пострадает. Обещаю, – Велайра кошачьей поступью стала подбираться к ним ближе, переводя взгляд на Лоренса, – Отдайте мне мальчишку, и я уйду с миром. Я и никто другой на вашей земле больше не появимся.

Демон голодным взглядом посмотрела на Лоренса, облизнув пересохшие губы гнилым языком.

– Что? – юноша встряхнул головой, подумав, что обращаются не к нему. – Зачем вам я?

– Так что, по рукам? – дух обратилась к Селене. – Ты ведь здесь главная, так решай. Одна жизнь взамен на вечное спокойствие и жизни всех, кто здесь находится.

Кримс повернулась на Лоренса, у которого непроизвольно открылся рот от удивления и непонимания. Она напрягла взгляд, будто бы ей было тяжело смотреть на него, будто бы она мысленно спорила сама с собой, а затем посмотрела на своих сестер, которым не требовались слова, чтобы обозначить свое мнение.

– Мы не торгуемся с темной швалью, вроде тебя, – холодно ответила она. – Убирайся!

– Что ж, придется пойти длинным путем.

После этих слов, Велайра резко сделала выпад ногой прямо перед Селеной. Мгновенный импульс и ведьму откинуло прямо в остальных, попутно разбивая их маленькую группу.

– А вы, мистер Стентон, пойдете со мной. Мне давно приглянулось ваше трепещущее сердечко.

Демон внезапно появилась за спиной Лоренса.

– Размечталась!

Луиза, которая первая вскочила на ноги, ринулась к нему на помощь, но Велайра взмахнула рукой, сделав кривой жест пальцами, и колдунья упала на землю без сознания.

Демон развернулась всем телом к ним и обеими руками, очертив круг, заставила каждого со стонами, полными боли, схватится за головы. Они катались по полу, вгрызаясь пальцами в волосы, словно хотели вырвать эти муки из своего сознания.

Он хотел пнуть ее локтем, но она перехватила его руку и вывернула перед собой, подтягивая его вверх. Тот подскочил на ноги, пытаясь отбиться от нее. Но, посмотрев в глаза некогда живого друга, который теперь уже и на человека мало походил, им овладел ступор.

– И где же твоя ненаглядная, та, о которой ты мечтаешь перед сном, а? – Велайра носом глубоко вдохнула запах Лоренса прямо возле его шеи. – Было так легко заманить ее в ловушку, так легко пронзить ее тельце. Представляю, какое наслаждение я испытаю, когда сожму в руках твое теплое и сладкое сердце.

– Ты пожалеешь об этом!

Лоренс занес над ее головой руку с револьвером, но она резко сдавила его горло и тот стал задыхаться и барахтаться в ее паучьей хватке.

– Тебя никто не спасет, щенок!

Велайра, нагнувшись еще ближе к лицу Стентона, раскрыла свою пасть, из которой ему угрожали гнилые и острые, как швейные спицы, клыки в два-три ряда и раздвоенный змеиный язык. Слюна, стекающая по ее подбородку, была противного болотного цвета, а запах гнилых зеленых яблок и ладана неприятно обжигал нос.

Он зажмурился, готовясь принять смерть.

Но тут же он почувствовал на груди уже знакомую вибрацию, как божественной благоговение.

– Что за …? – не успела демон продолжить свою фразу, как последнее, что она увидела перед собой, была довольная ухмылка Лоренса и яркая желто-фиолетовая вспышка.

Обожженная нечисть оказалась лежащей в нескольких метрах от Лоренса, а он был невредим и переполнен накатившей его силой. Этот амулет второй раз спас ему жизнь. Он чувствовал, как эта сила необычно приятно расползалась под его кожей, а в его мышцах почувствовалось знакомое напряжение.

Он решил не медлить.

– Единственный, кто нуждается здесь в спасении – это ты, – рявкнул Стентон и резким ударов ноги заехал по лицу Генри. Демон откатилась снова. Ее давление на ведьм и мужчин ослабло. – Проваливай обратно в Ад!

Еще удар, но теперь уже хук справа по лицу.

Велайра закашлялась и отвернулась к земле.

– Мое сердце тебе никогда не достанется! – юноша снова занес над духом ногу для удала.

Но Велайра резко перехватила его ступню в нескольких сантиметрах от своего лица, а второй рукой схватила его за бедро, отшвыривая к подножью одного из фонарей. Тот просто спиной съехал по столбу на землю, скаля зубы от накатившей боли в спине.

– Эти жалкие фокусы не помогут тебе меня победить, – она поднялась на ноги. – Ты и в правду думал, наивный мальчишка, что ее защита поможет тебе? Спасет твое сердце от нас?

Ее защита?

– Что ты имеешь ввиду? – кашляя, обратился к ней Лоренс.

– Ах, так мистер Стентон не имеет ни малейшего понятие, насколько он важен для нее?

– Для нее?

– Твоя ненаглядная ведьмочка. Этот камушек ее рук дело.

– Что?

– Да-да. Ты не ослышался. Именно он помог, когда Огрим напал на тебя. Думаешь, этот идиот сам вышел на твой след? Нет. Я ему подсказала, когда учуяла твою скорбь в городе. Сам бы он никогда тебя не нашел.

– Розалинд, – едва шевеля губами сказал он, пялясь в пространство перед собой.

Разгадка с самого начала была у меня перед глазами. Она в первую встречу сама указала на камень. Подсказывала мне. Роза знала Огрима. Он сказал, что ждал встречи со мной четырнадцать лет, сказал, что они что-то не закончили в их последнюю встречу. Пожар был именно тогда. Все это время причина моего тумана в голове была рядом.

Он все понял.

Волна мурашек пробежала по его коже, заставляя даже его веки нервно пульсировать. Мужские руки и ноги оцепенело, а грудь потяжелела, словно на нее положили массивный груз.

Гобелен сложился, но с одним маленьким изъяном.

– Наконец-то дошло, – Генри присел на корточки перед Лоренсом, двумя пальцами поддев его подбородок, чтобы их глаза оказались на одном уровне. – После стольких то лет ее усилий скрыть от тебя правду.

– Зачем я вам? – полушепотом спросил Лоренс. – Зачем я ей?

Ему хотелось узнать причину, по которой Розалинд и ведьмам понадобилось четырнадцать лет водить его за нос, и почему он был так важен уже для второго потустороннего существа. Он должен был знать, что заставило её лгать.

– Твое сердце, малыш. Твое трепещущее сердце. Его чистота – настоящая редкость, за которую можно убить, и которую так