констатировала принцесса Селениэль. И вдруг, с нетерпением переступив с ноги на ногу, вернулась к недавнему разговору, начатому еще там, на балконе. – Так, а что на счет нас, Эльсами?

- Мам, - иронично выгнув бровь, посмотрел Ари на эльфийку, которая едва ли не приплясывала от нетерпения, и одна ее рука при этом нет-нет, но тянулась к висевшему на поясе сайшессу.

Я это оружие знала – при желании и затейливом обороте оно становится длинным шестом, которым, по слухам, Черная Роза эрханов владела безупречно. Но такие же разговоры ходили и о нас, Жрицах и нашем оружии… И да. Кажется, у меня тоже зачесались руки!

- Что «мам», что «мам»? – с упреком посмотрела она на своего сына. – Я же видела, на что этот ребенок способен. Заметь, я даже на магии не настаиваю! Но хоть традиционный поединок-то мы устроить можем, нет?

И, глядя с каким ожиданием блестят ее зелено-желтые глаза, в очередной раз невольно поражаясь, насколько они похожи на глаза Кейна, я уже была готова согласиться. Этому взгляду просто нельзя сопротивляться долго!

Но Ариатар неожиданно усмехнулся. Ладонь эрхана легко прошлась по моей макушке, ласково погладив, как малого ребенка, но затем переместилась ниже, на шею. Чуть задержавшись, пальцы уверенно соскользнули на обнаженную кожу спины, прослеживая каждый позвонок, едва надавливая…

И снова, чуть не разметав окружающих, на волю вырвались кожистые крылья!

- Ари!

- Прости, котенок, - негромко рассмеявшись, демон, который в принципе не знал, что такое стыд и совесть, тут же привлек меня к себе, не давая упасть. – Я не смог удержаться.

- Ого! – успев пригнуться в последний момент, эльфийка, выпрямившись, изумленно прищелкнула пальцами. – А что, это теперь всегда так будет?

- Не думаю, - как и его супруга, легко избежав удара, Повелитель задумчиво осмотрел развернувшуюся перед ним картину… Картину, за которую, естественно, мне было очень неловко и стыдно! – Это лишь временная потеря контроля. Не ошибусь, предположив, что кому-то придется заново учиться обращению с собственными крыльями. Похоже, демоненок, с поединком придется повременить.

- Так это ж замечательно! – размышляла Повелительница недолго, в итоге просто просияв. Но видя направленные на нее взгляды, вынуждена была уточнить, не испытывая при этом никаких угрызений. – Что? Подольше побудете дома. Имею я право наконец-то пообщаться с детьми или нет?

- Стареешь мать, - разнеслось откуда-то из-под большой драконьей лапы, такое знакомое, ехидное и чуть придушенное. На что, естественно, сам дракон изобразил самый невинный в мире взгляд, мол, он тут вообще не причем, и это нас внезапно настигли слуховые галлюцинации. Причем массовые! – Стареешь!

- Хм, - покосившись на несчастного советника и вроде как давнего друга, задумчиво протянула эльфийка. – Попросить о милости, аль так сойдет? Кейн, солнышко, тебе новую игрушку сильно хочется?

Дракон, послушно изображая то ли большого кота, то ли просто домашнего дракона, характерно уркнул и замотал хвостом. На сей раз перестарался – один из столбов, поддерживающих крышу наружного коридора, не выдержал удара костяными шипами и, коротко хрустнув, сложился пополам, как деревянный!

- Ой, - тихо выдохнула я, едва ли не жмурясь.

Многозначительные взгляды правящей четы тут же сошлись на Страже, который замер испуганной мышью, пытаясь параллельно претвориться тенью от крепостной стены и ничем больше. Напрасная попытка, конечно. Еще и с гадко хихикающим демоном под левой лапой!

- Не обращай внимания, - со смешком посоветовал мне Ари. И, невольно понижая голос, пользуясь тем, что на наши разговоры уже никто внимания не обращает, спросил. – Что скажешь, Саминэ? Остаемся?

Я видела по его взгляду, что он примет любое мое решение. И, разумеется, ввиду некоторых причин, я бы предпочла вернуться в Натинало, где в тишине и спокойствии попыталась бы снова приручить непослушные крылья. Но я видела, как сильно хотел эрхан пообщаться с семьей, которую давно не видел. К тому же, этого хотели его родители.

- Хорошо, - улыбнувшись ему, столь же тихо ответила, соглашаясь. – Но семейный хрусталь, боюсь, придется спрятать.

- Думаю, замок это как-нибудь переживет, - насмешливо откинулся Ариатар, и одна его рука, лежащая на моей талии, лениво скользнула по спине вверх. Выше, выше и выше, пока не закончилась ткань и не началась обнаженная, сразу же покрывшаяся мурашками кожа. Его пальцы снова коснулись каждого позвонка, затем горячая ладонь легла между крыльев…

И, вздрогнув, они вернулись туда, где им и положено было быть.

Я вздохнула с нескрываемым облегчением. На мгновение посетила странная мысль, насколько сильную на самом деле имеет надо мной этот эрхан, но она тут же испарилась под этим непередаваемым взглядом синих глаз. А уж когда узор на них посветлел, начиная наливаться золотом, я и вовсе не сдержалась, забыв обо всем на свете, и сама, первой, потянулась к его губам, понимая одно.

Кажется, этот несносный демон на самом деле меня испортил!

Глава 17

Ариатар

Столь странного, необъяснимого, иррационального чувства я давно не испытывал. Нет, безусловно, когда-то оно было, раскрашенное всеми цветами радуги, умноженное многократно, столь знакомое и привычное… А после забытое и вычеркнутое из жизни, как ненужный, недостижимый элемент.

И имя ему – счастье.

И только сейчас, глядя на происходящее вокруг, вдыхая воздух родных мест, наблюдая за окружающими меня нелюдями, чувствуя искренние эмоции вампирки, передающиеся через амулет, я в полной мере осознал, каким дураком всё это время был.

И от чего отказывался на самом деле в пылу напрасной ненависти и пустых обид, ненавидя всех вокруг, кроме истинного виновника сомнительного торжества.

Самого себя.

- Я рад, что ты вернулся, - спокойный голос отца отвлек от меланхолии, посетившей меня в очередной раз, пожалуй, уже в десятый по счету с тех пор, как я вернулся в Сайтаншесс. Впрочем, назвать это полноценной меланхолией язык не поворачивался, скорее уж это было сожаление по напрасно растраченному времени.

- Я тоже рад, - отозвался понимающим смешком, неспешно поглаживая крутую шею собственного жеребца.

Не моей идеей было прокатиться после сумбурного завтрака верхом, но и этому предложению я оказался рад, особенно когда очутился, наконец-то, в замковой конюшне. Слуги уже оседлали коней к нашему приходу – естественно тех, которых смогли.