class="p1">Мой вороной жеребец, чистокровный карнейл, подаренный отцом, никогда не поддавался чужим рукам. Из всех остальных, относительно послушных, поддалась необходимым манипуляциям только норовистая пегая кобыла Сайтоса, да мерин отца – огромный, массивный конь неизвестного происхождения. Полукровка, специально выведенный из лучших линий, он всегда снисходительно наблюдал за мельтешением демонов, но с неохотой позволял себя седлать. Иначе и быть не могло, дрессировали его отменно - Повелителю эрханов часто приходилось срочно выезжать, и тратить время на подобные мелочи иногда было смерти подобно.

Что до остальных, личный жеребец Повелительницы в принципе не терпел никого из крылатого рода, более того, все прошлые годы он находился в конюшне Эвритамэля, позволяя ездить на себе исключительно Владыке лунных эльфов и, гораздо реже, одному известному хамелеону. Понятия не имею, как маме удалось уговорить его на поездку по землям Сайтаншесса, но оно того явно стоило.

Хрупкая эльфийка, играючи справившись с массивным седлом и упряжью, стоя неподалеку от нас, нырнув под крыло, прильнув к могучей черной шее лучшего из пегасов, что-то нежно ворковала ему на ухо, приветствуя и успокаивая.

Моему вампиренку же, вполне предсказуемо достался совершенно иной скакун.

И сейчас, глядя на них, непонятно, кто из них кого опасался на самом деле.

Едва кивнув, указывая на заминку, я соскочил со своего жеребца и, кинув поводья конюху, поспешил на помощь. Опасения перепуганной Саминэ мне были совсем понятны, однако, всё же стоило кое-что прояснить.

- Т-ш-ш, - перехватив узду до того, как шоколадного цвета конь взбрыкнул под ее руками, негромко произнес я, одновременно поглаживая напряженную шею под косматой коричневой гривой. – Спокойней.

- Ари, это безумие, - вздыхая с откровенным облегчением, мой котенок отступила на шаг, торопливо пряча руки за спину. – Я впервые вижу пегасов, да. Но даже я понимаю, что никто, кроме лунных эльфов его не оседлает!

- А мне казалось, ты уже давно отбросила предрассудки, - насмешливо парировал, едва сдерживая смех. – Как видишь, ко мне он относится весьма снисходительно.

- Так ты его с рождения знаешь, разве нет?

- Верно, - не стал лукавить, одновременно проверяя упряжь. Но нет, старался я совершенно зря: хоть леди ТаꞌЛих и побаивалась выданный ей транспорт повышенной вредности, свое дело она знала в совершенстве. И, как бы не упрямился пегас в процессе, оседлан он был по всем правилам, не оставляя не единого шанса седлу сползти под брюхо во время бешеной скачки, которую наверняка собирался устроить. – Но еще до моего рождения, он весьма снисходительно относился к иным расам, и многие десятилетия верно служит не только Повелительнице, но и младшему принцу Сайтаншесса. Верно, Сумрак?

Своенравный пегас, который как всегда всё прекрасно понимал, лишь всхрапнул недовольно, взрывая тяжелыми копытами землю, но сорваться с места не спешил.

- Сумрак, - услышав кличку, вампирка невольно задумываясь, словно что-то вспоминая и машинально переводя. – Да, Эльтар! Кажется, я слышала о нем. Полукровка, верно?

Пегас в ответ недовольно скосил на нее шоколадный глаз, но угрожающе приплясывать перестал.

Занятно. Я всегда предполагал, что этот жеребец намного умнее, чем пытается казаться для посторонних. К слову, даже меня он если и пускал на свою спину, то делал это в далеком детстве и перестал с тех пор, как я полностью подчинил себе крылья.

Кастиэльерру и вовсе, по непонятной для многих причине, он себя оседлать не давал.

- Верно, - не стал отрицать я. – В отличие от Харона, чистотой родословной он похвастаться не может. Но, как гласят легенды, упрямство уже несколько раз едва не заводило его на скотобойню.

- Неправда, - любительница старых легенд, рассказов, да и книг вообще, Жрица Латимиры моментально вступилась за ближайшее живое существо, которое в кругу моей семьи не иначе как вредной скотиной не назвали. Причем называли весьма заслуженно. – Я слышала о нем только хорошее!

- И снова верно, - раз уж нехитрый обман раскрылся так быстро, оставалось только признаться. - Он множество раз спасал Сайтаншесскую Розу и ее приемного сына. Что, впрочем, никак ни умаляет его невыносимый характер.

- Не наговаривай на него, - насупившись, заявила вдруг вампирка, перехватывая у меня поводья и сама того не замечая. - Вы просто не нашли общего языка!

И тут, словно вторя ей, внимательно прислушивающийся к разговору Сумрак взял и легонько ткнул ее бархатистым носом в плечо. Я едва заметно напрягся, опасаясь за очередное появление крыльев, но Саминэ, не обратив внимания, едва обернулась, мимоходом гладя жеребца по морде. А после чего и вовсе развернулась, позволяя пегасу пристроить крупную голову на своем плече, ласково поглаживая его челку, что-то ему приговаривая и, кажется, даже жалуясь на меня.

Хм. И если это не идиллия, тогда что?

- Эльсами, - не выдержав очередной виток покаяний на такого нехорошего у меня, не сдержался я от улыбки.

- М? – едва отлипла девчушка от сноровистого пегаса, еще пару минут назад ведущего себя как одичалый, вольнолюбивый, необузданный жеребец из дальних прерий.

- Это безумие, да? – с усмешкой напомнил я о недавнем разговоре.

На что конь и девушка переглянулись… и фыркнули оба, выражая неожиданное, но полное единодушие!

- Едем, - притянув девушку к себе на мгновение, я едва коснулся ее губ своими губами. – Не будем заставлять остальных ждать.

- Похоже, молва не врет, - задумчиво протянул отец, когда я вернулся в седло своего карнейла. И, видя мой недоуменный взгляд, едва кивнул в сторону моего вампиренка, которая легко вскочила на еще недавно брыкающегося Сумрака, стоящего теперь как самый покорный из лошадей. – Жрицы Латимиры действительно способны приручить кого угодно: от дракона, подчиненного древней магией…

- До непокорного кронпринца Сайтаншесса? – иронично перебил я.

- До бешеного пегаса эльфийской принцессы, - не повелся отец на провокации, хотя глаза его при этом смеялись. – Иногда мне начинает казаться, что их культ не так уж и плох.

- Иногда я думаю так же, - перед Повелителем можно было не лукавить, и я просто пожал плечами, соглашаясь. – Но воспоминания снова подкидывают тот сон. Подобная жестокость немыслима.

- Ты еще слишком молод, - покачал головой отец. – Их оружие совершенно, и то, что ты видел во сне Эльсами – всего лишь цена, которую она за него заплатила.

- Это я не могу оспорить, - и снова я был вынужден согласиться. Но это никак не отменяло злую, циничную усмешку, сорвавшуюся против воли с моих губ.