– Да ну тебя, – расстроился Николай. – Ястарался, бегал, выяснял, радовался, а теперь оказывается, что это и не нужнововсе.

– Да не плачь ты, – вступил Гордеев. –Стройка – это хорошо в любом случае. Даже если грязь не из «Мечты», а издругого места. Потому что на стройке каких только гадостей не случается. Ловишьидею?

– Ловлю, – буркнул Селуянов.

– Тогда отдай список этих строек Короткову, пусть едетк Черкасову с очередным визитом. И тряханет его как следует. Пусть объяснит,зачем он туда ходил, чистоплюй этот. Тоже мне, женщины для него грязные чуть нес самого рождения, – припомнил полковник запись в дневнике Черкасова,которая его сильно покоробила.

* * *

Михаил Ефимович на «конспиративной» квартире вполне обжилсяи даже завел более или менее дружеские отношения с охраняющими его мафиозными«шестерками», которые поняли, что Черкасов никуда сбегать не собирается, ирасслабились. Они устраивали длинные общие застолья и часами играли впреферанс, причем постоянно проигрывали своему пленнику. Как игрок Черкасов былклассом выше, а поскольку охранники не понимали смысла игры «на интерес», тоденьги в его кармане все время прибывали. Ребята, впрочем, оказались снормальным характером, на свои проигрыши не злились, каждый раз с изумлениемубеждаясь, что этот рыхлый, начавший полнеть длинноволосый пидер в очереднойраз их обставил. Они решили использовать время вынужденного совместногопребывания для повышения квалификации и после каждой сыгранной раздачи требовали,чтобы Михаил им объяснил, где они ошиблись.

– У меня железный «семерик» был. Ничего не понимаю,куда одна взятка уплыла, – говорил громила с нежным именем Велик,произведенным от Савелия.

– Я сколько раз тебе говорил, если вистующий играетвтемную, значит, он хочет скрыть расклад. Стало быть, какая-то масть лежит наразных руках не поровну. А может, и не одна. Зачем же ты ходишь с туза отдлинной масти, не проверив предварительно расклад? Ты должен был пойти смаленькой, – терпеливо объяснял Черкасов. – Твой туз сразу же налетелна моего козыря. Вот тебе и взятка.

– Ну почему я все время без виста остаюсь? –удивлялся второй охранник, ростом пониже, но более накачанный, по прозвищу Фил.

– А зачем ты вистуешь, имея на руках вторую даму вкозырях? Ты должен помнить, что игрок, делая заявку, закладывается на то, чтона одних руках лежит третья дама. Если у него пять козырей, то он считает этокак четыре взятки, а не как пять, потому один козырь уйдет на третью даму. Тыже видишь, что дама у тебя не третья, а вторая, стало быть, играющий возьмет накозырях все пять взяток. Ну и пасуй, не лезь на рожон. Преферансиста жадностьгубит.

В таких импровизированных занятиях на курсах молодогопреферансиста дни проходили быстро и нескучно. Правда, прерываться приходилось,когда приезжал Коротков. Сегодня Юрий явился ближе к вечеру, когда теплаякомпания собиралась садиться за ужин.

– Поешьте с нами, – гостеприимно предложилЧеркасов.

Вечно голодный Коротков с завистью принюхался к запахужареной курицы с чесноком и специями, но от еды отказался.

– Михаил Ефимович, какой у вас распорядок уборкиквартиры? – спросил он.

– В каком смысле? – растерялся Черкасов.

– Да в самом прямом. Как часто вы устраиваетегенеральную уборку, моете полы, окна и так далее.

– Это из-за блокнота? Думаете, я должен был его найти,если не сам спрятал?

– Михаил Ефимович, не нужно догадок, ладно? Отвечайтена вопрос, пожалуйста.

– Окна я мою два раза в год, весной и ранней осенью.

– А полы?

– У меня всюду линолеум, кроме комнаты, я его мою примернодва-три раза в неделю.

– Понятно. А в комнате?

– Господи, я не понимаю, какое это имеет значение…

– Михаил Ефимович, мы же договорились, что вы будетеотвечать на мои вопросы, а не задавать мне свои.

– В комнате у меня ковер. Я его чищу пылесосом где-тораз в месяц. И зимой, когда снег выпадет, выношу на улицу и выбиваю.

– А пол?

– Когда снимаю ковер, пол мою во всей комнате, а вдругое время только открытые участки. Чтобы снять ковер, надо мебель двигать.

– Значит, пол под ковром вы моете один раз в год?

– Совершенно верно.

– Когда вы это делали в последний раз?

– Когда? – Черкасов задумался. – В началедекабря, пожалуй. Да, еще Олег был жив. Точно. Он помогал мне сдвинуть мебель исвернуть ковер.

– Поточнее можете вспомнить?

– Надо посмотреть календарь. Это могло быть только всубботу или в воскресенье.

– Хорошо, Михаил Ефимович, с этим пока все. Скажите,вам часто приходится бывать на стройках?

– На стройках? – неподдельно удивилсяЧеркасов. – Нет. Что мне там делать?

– Значит, специально вы там не бываете?

– Нет.

– А мимо проходить случалось?

– Наверное. – Он пожал плечами. – Я как-товнимания не обращаю на это. Иду себе и иду.

Коротков вытащил список Коли Селуянова, разложил на столекарту Москвы и начал подробно выспрашивать Черкасова обо всех его передвиженияхза последние несколько месяцев. Времени это заняло много, упоительный запахкурицы с чесноком стал заметно слабее – видно, еда остыла, а может, ее уже и неосталось. Всего строек, на которых в интересующее сыщиков время использовалсябетон той самой редкой марки, было четыре, включая «Мечту». И если веритьсловам Михаила Черкасова, ни на одной из них он не был и даже близко непроходил.

Если Черкасов лгал, то нужно было скрупулезно обследоватьместность вокруг этих четырех объектов в поисках места, где он держалпохищенных юношей.

Если же он говорил правду, то нужно было понять, какимобразом грязь с одной из этих строек попала в его квартиру.

И хорошо было бы при этом решить, верить Черкасову иливсе-таки не верить.

* * *

Экспертиза хороша тем, что позволяет получать ответы насамые разные вопросы. Но плоха тем, что ответы эти приходится ждать довольнодолго. Примерно месяц. Если быстрее – то только на личных контактах или поприказу вышестоящего начальника.

Образцы грунта с четырех объектов уже лежали у экспертов, норассчитывать на немедленный ответ было бы верхом неоправданного оптимизма.Единственным, на что приходилось надеяться, был факт нахождения дела Черкасована контроле у руководства ГУВД. Под это традиционный месячный срок сократили додесяти дней. Казалось бы, что такое десять дней? Да ерунда, и говорить не очем. Но только не в тех случаях, когда тебя ежедневно вызывают на ковер,требуют отчитаться о проделанной работе, а над твоей головой как дамоклов мечвисит угроза скандала на национальной почве. Отец Валерия Лискина, чей блокнотбыл обнаружен в квартире Черкасова, оказался человеком энергичным иинициативным, а в лице журналиста Гиви Липартии он нашел понимание и поддержку,так что разгромная, разоблачительная статья о царящих в милицейских кругахравнодушии, бездеятельности, непрофессионализме и, главное, антисемитизме ужебыла написана и ждала своего часа. О чем разгневанный Лискин не замедлилсообщить руководству ГУВД.