— Да, эту идею братья вынашивали недолго. Они хотели поправить свое материальное положение за счет Алисы, чтобы нанять адвоката, ведь земля горела под ногами: обоим светил немалый срок за сбыт наркотиков. Больше всех горячился Артур, который по вине Алисы, лишился доходного места. Кстати, это лично его задумка — вытряхнуть деньги из тебя с мужем и из всех ваших друзей. У Карена-то мозгов было маловато.

— И как же все произошло?

— Дальше можно только предполагать с достоверной точностью по рассказам Роксаны. Они втроем — Алиса, Карен и Артур, — пришли в Алисину квартиру. Будний день. Большинство людей на работе, так что на них никто не обратил внимания ни во дворе, ни в подъезде. Братья начали Алису дожимать, что, мол, только она виновата в их бедах, значит — должна платить. Тут и твоя дочь масла в огонь подбавила: «Что вы мне сделаете, уроды?!» Алиса, видя, что братья перекрыли выход, вскочила на подоконник. Мол, по-хорошему не отпустите — выброшусь в окно, тут вас и повяжут. Но ушлый в подобных делах Артур вспомнил, что в верхнем ящике письменного стола хранится предсмертная записка, написанная Алисой месяцем назад, когда она билась в истерике. Артур ее достал. Вот, мол, и письмецо готово. «Давай, сигай вниз. Даже хорошо, что ты сама на окно запрыгнула. Мы тебя сейчас столкнем и скажем, что так и было». А Карен в это время стал на Алису наступать, чтобы стащить с окна. Ему-то позарез нужны были деньги, а не Алискина смерть. Он вообще по жизни был агрессивен и неадекватен: то в драки ввязывался, то жену избивал, и даже сына больного пинал при случае, если тот попадался на пути. Твоя Алиса вполне могла испугаться и спрыгнуть. Или оступилась, что тоже возможно. Артур крикнул тут же Карену: «Пригнись!» Сообразил, чтобы с улицы брата никто не увидел. Бросил предсмертное письмо на пол, а сам схватил кухонное полотенце и стал стирать отпечатки пальцев там, где они с Кареном «наследили». Затем братья ломанулись в дверь, а там снизу уже кто-то поднимается на лифте. Карен, зная потайной ход через чердак, провел брата… Ничего другого им не оставалось. Все это Роксана узнала со слов братьев, когда они ругались в доме ее матери, но протокол допроса подписывать отказалась, потому что свекровь ей этого не простит и оставит с больным сыном без средств существования. Вот так все, по-видимому, и случилось.

— Саша, я одного не пойму: Алиса так плохо себя чувствовала, что не боялась смерти, а считала ее избавлением от постоянных болей, но последнее время она посещала церковь и мысли о сведение счетов с жизнью решительно пресекала. Она в дневнике пишет, что решила уйти в иной мир без греха. Почему она выбросилась? Не угрозы же братьев на нее подействовали. Она была довольно безбашенной. Может мне с Роксаной самой поговорить тет-а-тет? Может быть, она что-то не договаривает?

— Танюш, это не она не договаривает, а я…

— Что-то еще? Что? Не томи! Лучше уж горькая правда…

— Ну, тогда слушай все: братья заставляли Алису похитить брата Рому, чтобы требовать с вас выкуп. Но, самое страшное, что в живых они их не собирались оставлять. Поэтому Роксана и не дала показания под протокол…

— Саша… Саша, что-то мне с сердцем плохо. У меня таблетки там в сумке… Помоги достать. Найдется, чем запить?

— Вот бутылка с водой…

Я выпила таблетку и подождала, пока она подействует. Моя Алиса… МОЯ АЛИСА СПАСАЛА РОМУ! ПОЭТОМУ ОНА И ВЫПРЫГНУЛА ИЗ ОКНА!

Саша хранил молчание, пока я не пришла в себя и не заговорила:

— Знаешь, я не смогу сейчас ночевать у сестры. Не смогу делать хорошую мину при плохой игре. То, что ты сейчас рассказал, полностью меняет мое представление о старшей дочери, ведь она ценой своей жизни спасла брата.

— Таня, остановись. Не делай из нее героиню. Все же, если бы она не была в прошлом наркоманкой, и не якшалась с ублюдками, то и не попала бы в такую ситуацию.

— И, тем не менее, для меня это — настоящий неприкрытый героизм. Только сейчас я ни с кем говорить об этом не хочу. Извини. Мне надо самой переосмыслить ситуацию. Представь: в один день сначала я узнаю, что не было суицида, а потом и вовсе — Алиса спасла Рому ценой собственной жизни. Это сложно осознать. Я и машину вести не смогу, и остаться у сестры, чтобы выдержать все разговоры — тоже не смогу. Хочу домой. Ты мне поможешь добраться до Москвы?

— Конечно. Я тебя отправлю на служебной машине, а твою поставим на охраняемую стоянку, — но видя, что я в нерешительности задумалась, предложил другое решение. — А хочешь, я парня своего посажу на водительское сидение твоей тачки, и он тебя довезет, а сам вернется на электричке?

— Спасибо. Так будет намного лучше, только сейчас я созвонюсь с риэлтором и отдам ключ от квартиры. Пусть завтра сами разбираются.

— Татьян, а Алисин дневник-то ты мне отдашь?

— Да, конечно. Возьми. Я и забыла, зачем мы встретились. Спасибо тебе, Саш, что ты провел собственное расследование. А то я бы так и не узнала правду. Хотя тяжело было слушать, как будто сама все это увидела… А ты не знаешь, почему Алиса оказалась с этими отморозками в своей квартире?

— Все очень просто: прошлые квартиранты съехали. Их нашли мои ребята, опросили по горячим следам, и те рассказали, что Артур пригрозил посадить квартиросъемщиков за отсутствие регистрации. Братьям Бабаян же нужно было вытащить Алису для серьезного разговора, а может, и удерживать ее взаперти некоторое время, чтобы дожать. И Карен сказал Алисе, что опять готов арендовать жилье. Выбирать ей не приходилось, потому что она плохо себя чувствовала, и других жильцов искать была не в силах.

— Понятно. Последняя просьба: ты не мог бы мне показать предсмертную записку Алисы, а то я ее так и не видела.

— Саму записку я тебе не покажу, потому что она находится в архиве, но копию сделаю. Позвони, когда соберешься в наши края.

…Я всю дорогу приходила в себя от навалившихся мыслей, разбередивших душу, решив рассказать Игорю все с самого начала, до конца. Когда меня привезли в Москву, то муж ждал дома, уложив детей спать. Мы с ним долго разговаривали о моей старшей дочери Алисе, о девочке, ушедшей в Зазеркалье от непростой, а подчас и откровенно поганой жизни, в которую она не вписалась в силу необратимых обстоятельств, как не вписались многие ее ровесники, оказавшиеся на обочине не по собственной воле. Об Алисе, ушедшей из жизни, закрыв собой брата. Врожденную интеллигентность не пропьешь и не уничтожишь никакой наркотой. Это в корне поменяло отношение к Алисе Игоря, который был сражен ее самоотверженностью.

…А с Сашей мы встретились еще раз, когда подмосковную квартиру уже продали. Мне очень хотелось увидеть своими глазами то, чем воспользовались братья Бабаян, чтобы прикрыть себя и свою неудачную попытку вытянуть из Алисы деньги за выкуп родного братика.

Саша отдал мне ксерокопию предсмертной записки, подброшенной в нашей квартире Артуром, где полудетским подчерком моей старшей дочери было выведено без числа и даты: