– Я ничего не забыл, но не понимаю, почему нельзя хотя бы для видимости соблюдать приличия?

На это я не нашлась что возразить, а молчавший до сих пор Рен тихо сказал:

– Прости, что я исключил тебя из беседы. Поверь, я не желал тебя оскорбить, мне лишь хотелось выяснить, кто наша хозяйка и на каком языке она говорит. Это помогло бы понять, в какую эпоху и в какое место мы попали, не задавая прямых вопросов. Прости, если тебя это задело.

– Да ладно, – вздохнула я. – Просто она мне не нравится, я ей не доверяю, и поэтому мы отсюда уходим!

– И куда же, по твоему мнению, мы должны уйти? – поинтересовался Рен.

– Пойдем искать Локеша!

– Келси, мы не знаем, где его искать, – возразил Кишан. – Мне тоже не нравится эта ведьма, но я считаю, что мы должны остаться и выяснить, что тут к чему.

Ведьма? Я пошевелила бровями. Раньше Кишан никогда не отзывался о женщинах с таким неуважением.

– Кстати, что значит дурбала? – спросила я у Рена, когда Кишан вышел, чтобы осмотреть шатер.

– Зависит от контекста, но в любом случае ничего хорошего, – ответил Рен. – Малыш, слабак и даже… импотент.

Я прижала ладонь ко рту, подавив смешок.

– Да уж, теперь я понимаю, почему он так взорвался!

Рен криво улыбнулся, вытащил рюкзак и стал сосредоточенно пересчитывать наше оружие.

Подобрав брошенную щетку Анамики, я задумчиво покрутила ее в руках, припомнив стертые до кровавых мозолей ноги красавицы.

– Она определенно не богиня, – пробормотала я. – Но почему тогда она выглядит точь-в-точь как Дурга? Странно это.

Рен отстегнул от пояса свой трезубец, провел рукой по рукояти.

– Не знаю, Келлс. Но я уверен, что мы попали сюда не случайно. Нужно только выяснить, что это значит.

– Ты что, прячешь наше оружие?

– До времени, – кивнул он. – Видишь ли, оно слишком сильно бросается в глаза. Не хочу, чтобы кто-нибудь позарился на наше оружие только потому, что оно золотое. Кстати, чуть не забыл… – Он встал и очень бережно приподнял рукав моей футболки. Я вся задрожала, когда он коснулся моей кожи, снимая Фаниндру. Синие глаза встретились с моими, знакомая насмешливая улыбка заиграла на лице Рена, когда он заметил мою реакцию. Не сказав ни слова, он вздохнул, убрал Фаниндру в рюкзак и пошел складывать оружие Кишана.

Анамика вернулась вместе с воинами, которые внесли в шатер ковры, подушки и блюда с едой. Они быстро расстелили постели, расставили яства на низком столике и встали возле выхода.

– Келси останется в моем шатре, – сказала Анамика.

Кишан хотел возразить, но она подняла руку, приказывая ему молчать.

– Я не допускаю никаких вольностей в своем лагере и не собираюсь делать исключений для тебя и твоей невесты. Но я даю тебе слово, что в моем шатре она будет в полной безопасности. Что касается вас двоих, то вы получите отдельный шатер, приличное платье и обувь.

Я и забыла, что Рен и Кишан были босиком! Прыгая в портал, они превратились в тигров, поэтому теперь остались в свободных рубахах и штанах, без ботинок.

Анамика с любопытством осмотрела мои футболку и джинсы.

– Что ж, попробуем ушить что-нибудь из моей одежды, чтобы налезло на такую крошку.

Меня еще никто не называл крошкой! Я вытянулась во весь свой рост и задрала подбородок.

– Если ты такая великанша, это еще не значит, что другие карлики! Между прочим, у меня на родине мой рост считается чуть выше среднего, ясно?

– Ну да, конечно, – чуть улыбнулась она.

Я выхватила у Рена рюкзак и рывком закинула его себе на плечи.

– К тому же у меня вся одежда с собой! Так что спасибо, не стоит ради меня кромсать свои стильные костюмчики Барби-воительницы!

Анамика издала странный звук, подозрительно похожий на смех, и кивнула стражам.

– Отведите мужчин в их палатку.

Когда братья направились к выходу, Анамика сказала Кишану:

– Если захочешь, то утром можешь навестить свою маленькую невесту за завтраком.

Перед тем как уйти, Рен и Кишан задержались на пороге и посмотрели на меня. Я потрясла рюкзаком, давая понять, что прекрасно смогу за себя постоять. Они кивнули и вышли.

Слуга наполнил наши кубки водой. Анамика села к столу, поудобнее устроилась на подушках. Я придвинула рюкзак поближе к себе, присоединилась к ней и отпила из кубка. Вода оказалась ледяной и невероятно свежей – самой вкусной, какую мне когда-либо доводилось пробовать.

– Восхитительно! – воскликнула я, осушив кубок.

Анамика хмыкнула.

– Это вода с гор. Мне она тоже нравится, очень освежает. А теперь, будь добра, поешь. Не хочу, чтобы твой жених обвинял меня, что я морю тебя голодом.

На столе, среди прочего, были блюда с жареным миндалем, пряным нутом, чечевицей и крохотными кусочками жаренного на огне мяса. Анамика с удовольствием грызла душистый белый плод личи.

Я оторвала кусок лепешки и стала, как ложкой, зачерпывать им чечевицу и мясо.

– Где ты так стерла ноги? – спросила я.

– Мои ноги тебя совершенно не касаются.

– Но они у тебя в жутком виде, – не унималась я, пробуя нут.

Анамика хмыкнула, но промолчала. Я зорко следила за тем, как она ест. Кто же она такая и почему она так похожа на Дургу?

Оторвав и проглотив крохотный кусочек лепешки, Анамика отвернулась от стола, словно не могла больше смотреть на еду.

– Что с тобой? – спросила я. – Тебе не нравится еда? Наверное, таким женщинам, как ты, не по нраву любая пища, которую они не поймали и не прикончили собственными руками?

– Я не голодна.

Я так и застыла с куском сочного личи в руке.

– Ты наелась? – К счастью, мое смущение длилось недолго. Я вспомнила, что уже встречала таких девиц раньше – вспомнить хотя бы противную Рэнди, подружку Рена. – Ну да, конечно, тебе же нужно беречь свою фигуру амазонки!

– Понятия не имею, кто такая амазонка и что такое фигура.

– Фигура – это силуэт твоего тела, а амазонки – это такие высоченные красотки-воительницы, обходившиеся без мужчин.

– Меня не интересует силуэт моего тела, лишь бы оно было сильное и не подводило в деле. Что касается амазонки, как ты меня назвала, то, возможно, так можно назвать меня сейчас, но я не всегда была такой. Я люблю мужчин.

Это было сказано с такой подкупающей искренностью, что я невольно рассмеялась.

– Понятно. А почему ты теперь стала амазонкой?

Анамика подтянула ноги к груди, обняла руками колени.

– Я не всегда была одна. У меня был брат… Сунил. Мы с ним близнецы. – Тень улыбки тронула ее губы. – Он был наш сенани, полководец.