А чего я хотел? Напридумывал себе всякого. Мама нравилась ему, но не в этом смысле.

Бенгт ее растоптал. Разбил ее сердце и даже не заметил.

А потом эта история с Элис. Мы сидели в бассейне, и я спросил, можно ли мне посмотреть на ее письку. Мне было любопытно, и все. Она сказала: можно, и ей не было больно. И только потом, когда на меня заорал Бенгт, она расплакалась.

После этого все изменилось. И Бенгт тоже. Он ничего не говорил, но это было ясно.

А потом все само собой совпало.

Стоял такой совершенно шведский летний день. Под голубым небом в живой изгороди из туи пели птицы. Бенгт приставил стремянку к стене дома и полез наверх с кисточкой и банкой краски, чтобы покрасить чердачные рамы. Он улыбнулся, когда увидел меня. Я ничем себя не выдал. Нужно было всего лишь раз решительно толкнуть лестницу — и готово.

Помыв машину, я переодеваюсь и иду на кухню к маме. Теперь она редко сидит там за столом. Жалюзи подняты, пахнет свежестью.

В одной руке у мамы спрей, в другой тряпка. На лице сияет улыбка.

— Ты куда? — спрашивает она.

— Покатаюсь на велике.

Еду мимо супермаркета и школьного двора, через туннель на другую сторону. Площадь, как пудрой, покрыта тонким снегом, а ветки деревьев сверкают кристалликами изморози.

С детской площадки доносятся смех и веселые крики.

На подъемнике канатки стоит в предвкушении Вильям, рядом на качелях сидит Белла, болтая ногами.

Я слезаю с велосипеда и здороваюсь.

Белла хохочет. Мы давно не виделись.

— Можешь меня раскачать?

— Конечно.

Я смотрю на канатку, Вильям только что прокатился и спрыгнул. Я толкаю вверх качели. Белла стремительно летит в серое небо.

— Прямо в космос! — кричит она.

Вильям, понурив голову, садится на соседние качели. Елозит ногами по песку, но ничего не говорит.

Я понимаю, почему он тогда на меня нассал. Я поступил бы так же. Иногда, если речь идет о выборе между собой и другим, ты выбираешь себя. Так делают все нормальные люди.

— Тебя тоже раскачать? — спрашиваю я.

Вильям с сомнением смотрит на меня из-под шапки. Я улыбаюсь. Только простак ведется на первую же приманку. Жертву надо обмануть, внушить чувство безопасности. И всадить нож в спину тогда, когда она меньше всего этого ожидает.

— Лови меня, Фабиан! — кричит Белла и прыгает с качелей, отпуская веревки.

Я приседаю, раскрываю руки и ловлю Беллу в объятия. Мне приятна ее близость.

— Я хочу, чтобы ты был моим старшим братом, — говорит она.

Я беру ее за руку, и мы идем к канатке.

— Может, так и будет.

— А-а-а-а…

На лице у Беллы вспыхивают тысячи звезд.

Так похожа на свою мать.

Хотя я помню Бьянку другой. Страх в ее глазах. Подозрение. Догадка. Наши взгляды встретились на сотую долю секунды, но этого было достаточно. Она знала. Она поняла. Сотая доля секунды — и я нажал на педаль газа.

Благодарю Астри, Матильду и всех сотрудников «Ahlander Agency». Благодарю Терезу, Джона, Лизу и других сотрудников «Ester Bonnier». Без вас этой книги не было бы. Также благодарю за ценную помощь Эмму Линдстрем, Бригитту Экстранд, Монику Вислер и других.