– Ты все еще хочешь знать, где я научилась так хорошо стрелять и ездить на лошади?

– Если расскажешь, буду признателен. Вдруг меня тоже там потренируют…

– В этом нет необходимости. Подготовка у нас чуть ли не одна и та же, или ты еще не догадался?

– В каком смысле???

Она не стала отвечать, просто вытащила из сумочки револьвер и положила его на столик. Так, это почти такой же «Смит», как у меня, разве что ствол на дюйм покороче. И на моем револьвере накладки на рукояти из красного дерева, а у нее – из слоновой кости или похожего материала желтовато-белого цвета. Затем, расстегнув потайной карман на платье, достала небольшой кинжал, на лезвии которого блестели нити серебряной насечки.

– Клер, ты…

Звезда синематографа кивнула, достав из другого кармашка жетон, почти такой же, как «конторский», и протянула руку в мою сторону. На лицевой стороне бляхи, в отличие от моего, была изображена морда другого зверя – «горного льва», что ли, но надпись была такая же – «Viderius invisibiles», только выполнена другим шрифтом. Я вытащил свой, и тут мы одновременно, не сговариваясь, медленно повернули жетоны другой стороной. Ну да, можно было не сомневаться… Извивающаяся змея, пронзенная кинжалом, и надпись сверху «HUNTER».

– И давно… ты?..

– После смерти Майкла. Темная тварь разорвала ему сердце, а тогда я еще многого не умела и не смогла его защитить. Он был обычным человеком, которого я очень любила… И который любил меня…

– Что еще ты можешь?

– Ты имеешь в виду – необычного? Знаю, когда говорят правду, когда – нет… Чувствую Тьму, когда она рядом. Но действовать заклинаниями, как ты – не умею. Чаще всего приходилось искать Темных тварей, а потом ими занимались другие. От красотки никто не ждет большого ума, сам понимаешь…

В этот момент я почему-то решил прикоснуться рукой, в которой держал жетон, к ее свободной руке, она тоже протянула свой жетон ко мне. В результате получилось так, что обе бляхи оказались зажаты между нашими ладонями. Но вместо покалываний я почему-то ощутил ласковое тепло, как будто гладил долго гревшуюся у камина кошку по мягкой шерсти. Судя по удивленному возгласу Клер, она почувствовала то же самое.

– Ты о таком слышала когда-нибудь?

– Нет… Но мне очень даже нравится…

Мы держались за руки, и тепло не слабело, почти неуловимо пульсируя, будто повторяя биение сердец.

– И что нам с тобой теперь делать?

– Не знаю… Давай еще так постоим, ну пожалуйста…

– Придется доложить начальству, ты же понимаешь…

– Докладывай, но я почему-то думаю, что твой шеф и так обо мне все знает… И знал еще до моего приезда.

– Значит, наша встреча была совсем не случайной?

– Уверена, что нет.

– И зачем им это понадобилось?..

– Не буду даже и думать. По крайней мере, не сейчас… – она легонько сжала мои пальцы, показывая, что не хочет их отпускать.

– А если кто-нибудь сейчас войдет?

– Да пусть входит кто угодно, хоть наш президент, хоть ваш император!.. – В глазах Клер сверкнули шальные искорки. – Мы с тобой вместе, и это главное!

Тут в дверь постучали, и в приоткрывшуюся щель просунулась голова Джонатана. Увидев нас, держащихся за руки, он громко ойкнул, но потом улыбнулся и хотел было скрыться, но Клер позвала его:

– Джонатан, иди к нам, пожалуйста!

Сын подошел и встал возле нас. Клер выпустила мою руку и прижала его к себе, одновременно и ко мне. Так мы и стояли втроем, мальчик обнял нас, а я взлохматил вихры у него на макушке.

– Вы уже все решили? – задал он совершенно взрослый вопрос.

– Не совсем. Ждали тебя, – ответила она.

– Я хочу, чтобы вы были рядом друг с другом. Вы что, до сих пор этого не поняли? И не притворяйтесь, я ведь уже не маленький, все вижу!..

– Джонатан, тут очень много проблем…

– Вы оба можете их решить, вместе у вас получится, обязательно!..

– «Устами младенца глаголет истина…» – улыбнулся я. – Значит, все так и будет!

Через минуту мальчишка чуть отстранился и сказал:

– Я пойду, вам еще очень многое нужно обсудить, да?

– Ты у меня очень умный, – засмеялась Клер. – Иди, мы скоро…

Когда за Джонатаном закрылась дверь, актриса прижалась ко мне так, что перехватило дыхание. Пришлось обнять ее с такой же силой, но она не стала протестовать.

– Все-таки интересно, как ты тогда поняла про ключи… А если бы не догадалась или не нашла?..

– Ну, какой именно у тебя замок во входной двери, я рассмотрела еще в первый раз. И для таких случаев у меня есть вот что…

Клер с неохотой выпустила меня из объятий, подошла к столику и вынула из сумочки несколько отмычек.

– Вот, и пользоваться ими я умею…

– Ты же знаешь, что это незаконно?

– И кто мне об этом говорит, а?.. У самого что-то подобное тоже дома лежит наверняка!

Мы оба рассмеялись, она бросила отмычки назад в сумочку и снова подошла ко мне.

– Наверное, нужно сделать для тебя еще один ключ.

– Не боишься моего внезапного визита?

– А с чего это я должен тебя опасаться? Ты ведь… – Она не дала мне договорить, обхватила за шею и поцеловала.

– Правильно, как можно бояться своей же руки, например?.. – сказала Клер, когда отдышалась. – И можешь не стесняться своих мыслей, они мне очень нравятся.

– Ну ты…

Она искренне рассмеялась, увидев, как я покраснел.

– Вот почему мы нужны друг другу. Ты ведь тоже знаешь, о чем я думаю, правда?

– А ты хочешь, чтобы я об этом знал? Просто стараюсь не лезть…

– Все-таки попробуй…

Закрываю глаза, Клер прижимается ко мне. Глажу ее волосы, и мелькают какие-то быстрые картинки: белое платье, кольца, затем… Детская коляска?..

– Ну и как, увидел что-нибудь?

– Белое платье, кольца и…

– Что «и»?..

– Вроде коляска детская была, показалось…

– А вот и не показалось!..

– Правда, что ли?

– ДА!!! Так что покажешь мне, где тут в городе хорошие ювелирные магазины, пойдем выбирать кольца.

– Клер, ты очень решительная леди.

– Да, и кое-кому придется с этим мириться. Но тебе тоже придется быть решительным, так что не расслабляйся. Только вот с белым платьем сейчас ничего не выйдет, а жаль, такая красивая получилась картинка… И с коляской придется год-другой подождать, дел очень много…

– Ты представляешь, как завопят газетные репортеры от такой новости?