первый разбой.

Курган серебрился при ясной луне,

Купец обробелый скакал на коне,

Его мы настигли . . . . .

И первою кровью умыли кинжал.

Мы… к убийству привыкли потом

И стали селеньям ужасны кругом.

II

На Волге, в темноте ночной

Ветрило бледное белеет,

Бразда сверкает за кормой,

Попутный ветер тихо веет.

Недвижны весла, руль заснул,

Плывут ребята удалые –

И стоя . . . . . Есаул

. . . . . песню . . . . .

Заключительные стихи10, не введенные в печатный текст.

Умолк и буйной головою

Разбойник в горести поник,

И слез горючею рекою

Свирепый оросился лик.

Смеясь, товарищи сказали:

«Ты плачешь! полно, брось печали,

Зачем о мертвых вспоминать?

Мы живы: станем пировать,

Ну, потчевай сосед соседа!»

И кружка вновь пошла кругом;

На миг утихшая беседа

Вновь оживляется вином;

У всякого своя есть повесть,

Всяк хвалит меткий свой кистень.

Шум, крик. В их сердце дремлет совесть:

Она проснется в черный день.

БАХЧИСАРАЙСКИЙ ФОНТАН

ВСТУПЛЕНИЕ К ПОЭМЕ11

Н. Н. Р.

Исполню я твое желанье,

Начну обещанный рассказ.

Давно, когда мне в первый раз

Поведали сие преданье,

Мне стало грустно; пылкий ум

Был омрачен невольной думой,

Но скоро пылких оргий шум

Развеселил мой сон угрюмый.

О возраст ранний и живой,

Как быстро легкой чередой

Тогда сменялись впечатленья:

Восторги – тихою тоской,

Печаль – порывом упоенья!

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЕ НАБРОСКИ НАЧАЛА ПОЭМЫ

Там некогда, мечтаньем упоенный,

Я посетил дворец уединенный.[27]

———

Дивлет Гирей задумчиво сидит;

Драгой янтарь в устах его дымится,

Угрюмый двор кругом его молчит…

В черновой рукописи имеются стихи, пропущенные в окончательном тексте:

После стиха «Средь опустелого гарема?»:

Иль только сладостный предмет

Любви таинственной, унылой –

Тогда… но полно! вас уж нет,

Мечты невозвратимых лет.

Во глубине души остылой

Не тлеет ваш безумный след.

После стиха «Свое безумство разглашать?»:

Ты возмужал средь испытаний,

Забыл проступки ранних лет,

Постыдных слез, воспоминаний

И безотрадных ожиданий

Забудь мучительный предмет.

ЦЫГАНЫ

Отрывок, не вошедший в окончательную редакцию12, – после стиха «В шатре и тихо и темно»:

Бледна, слаба, Земфира дремлет –

Алеко с радостью в очах

Младенца держит на руках

И крику жизни жадно внемлет:

«Прими привет сердечный мой,

Дитя любви, дитя природы,

И с даром жизни дорогой

Неоцененный дар свободы!..

Останься посреди степей;

Безмолвны здесь предрассужденья,

И нет их раннего гоненья

Над дикой люлькою твоей;

Расти на воле без уроков;

Не знай стеснительных палат

И не меняй простых пороков

На образованный разврат;

Под сенью мирного забвенья

Пускай цыгана бедный внук

Лишен и неги просвещенья,

И пышной суеты наук –

Зато, беспечен, здрав и волен,

Тщеславных угрызений чужд,

Он будет жизнию доволен,

Не зная вечно-новых нужд.

Нет, не преклонит он колен

Пред идолом какой-то чести,

Не будет вымышлять измен,

Трепеща тайно жаждой мести, –

Не испытает мальчик мой,

Сколь . . . . . жестоки пени,

Сколь черств и горек хлеб чужой13 –

Сколь тяжко медленной ногой

Всходить на чуждые ступени;

От общества, быть может, я

Отъемлю ныне гражданина, –

Что нужды, – я спасаю сына,

И я б желал, чтоб мать моя

Меня родила в чаще леса,

Или под юртой остяка,

Или в расселине утеса.

О, сколько б едких угрызений,

Тяжелых снов, разуверений

Тогда б я в жизни не узнал, –

О, сколько . . . . .

Стихи, находящиеся в рукописи и отброшенные Пушкиным при обработке:

После стиха «И сон меня невольно клонит…»:

Моей любовью насладись,

В молчанье ночи безмятежной,

Приди, я таю, друг мой нежный,

Не изменись, не изменись.

После стиха «Ни вешним запахом лугов»:

Ночлеги покупают златом;

Балуя прихоть суеты,

Торгуют вольностью, развратом

И кровью бледной нищеты.

После стиха «Не плачь: тоска тебя погубит»:

Или ты вспомнил край родной?

Весна блистает ли там доле?

Там слаще ль воздух полевой,

И девы краше ли собой?

После стиха «Я имя нежное твердил»:

Почто ж, безумец, между вами

В пустынях не остался я,

Почто за прежними мечтами

Меня влекла судьба моя!

ГРАФ НУЛИН

В первоначальной редакции, носившей название «Новый Тарквиний», имеются стихи, устраненные из окончательного текста:

После стиха «У эмигрантки Фальбала»:

(Той, что мадамою была

При маленьком Наполеоне).

После стиха «Отменно длинный, длинный, длинный»:

Отрада девушки невинной,

Покойной тетушки моей.

После стиха «И настежь отворяют дверь»:

Уж ободрясь вина стаканом,

Кряхтит Пикар над чемоданом,

Уж из передней двое слуг

Несут отвинченный сундук.

Пока весь дом кругом хлопочет,

и т. д.

Вместо стиха «Изношенных капотов просит» и трех следующих:

Соседок завсегда бранит,

Порой за слуг опальных просит,

Но чаще на весь дом ворчит,

При нужде с барином кричит

И лжет за барыню отважно.

После стиха «Не спится графу – бес не дремлет»:

Вертится Нулин – грешный жар

Его сильней, сильней объемлет,

Он весь кипит, как самовар,

Пока не отвернула крана

Хозяйка нежною рукой,