История в Грозном – это одна из шишек, которые на пути наверх набивает каждый. Если бы он после этого пошел на понижение – удар мог быть сильнее. Он все равно бы поднялся, но, возможно, не до такого уровня. Однако человек он очень устойчивый, получил лишний опыт – а опыт, если правильно к нему отнестись, вредным не бывает.

Тем более что все обернулось так удачно, что Гинер пригласил его в ЦСКА. Конечно, в тот момент он получил мощный заряд уверенности, которой после ухода из «Крыльев» ему не хватало. Знаю это, поскольку тогда разговаривал с ним на собственной кухне. У человека появилась точка опоры».

Озвученную Слуцким главную ценность в его системе тренерских приоритетов – взаимоотношения с футболистами – Неверов с психологической точки зрения комментирует так:

«В основе всего у Слуцкого лежит рационализм. В соответствии с этим он должен понимать каждого игрока на раз-два-три. Также он хочет, чтобы и игроки воспринимали его не на эмоциях, потому что позитивные эмоции, не подкрепленные разумом и логикой, очень быстро переходят в негативные.

Он стремится к тому, чтобы футболисты видели: это разумный человек, который делает все в рамках определенной системы, стратегии. И чтобы какой-то один эпизод не мог повлиять на их восприятие Слуцкого. У него все просчитано, и он не может выгнать какого-то человека под влиянием минутного эмоционального всплеска. А если всплеск и случается – то он подготовлен и просчитан. У него все решительные поступки совершаются на уровне разума. Импровизации там места нет».

Дмитрий Фёдоров солидарен с Казаковым и Неверовым в том, что та ситуация сделала Слуцкого сильнее:

«Я бы сравнил это с вакциной. Любая вакцина – это внедрение болезнетворных микробов в организм. Организм привыкает, приспосабливается и вырабатывает иммунитет. Леониду пришлось столкнуться с чем-то крайне неприятным в нашем футболе. И это, думаю, сделало его сильнее.

А еще – научило немного по-другому относиться к журналистам. Он был слишком открытым для всех, а в современном мире это все больше расценивается как отрицательное качество, как слабость. То, что мешает делать карьеру. Мне же это качество кажется положительным. Но кажется мне и то, что его профессиональная карьера – это в какой-то мере борьба с этим его положительным качеством. Он все больше осознает, что искренность ему вредит.

Приведу пример. Как-то его ЦСКА выиграл у «Терека» в Грозном – 4:2, ведя по ходу матча 4:0 и пропустив два мяча в конце. Более закрытый тренер пришел бы на пресс-конференцию и сказал: «Мы выиграли с запасом, давайте последние минуты рассматривать как несчастный случай, это нельзя воспринимать всерьез». А журналистов, которые начали бы его критиковать, мигом отбрил бы: мол, победили – и тема закрыта.

А Слуцкий извинился за концовку. Он разговаривал словно с единомышленниками – с теми, кто хочет не просто победы, а идеальной игры. Но его ведь слушают и недоброжелатели, которые с удовольствием переворачивают смысл сказанного, воспринимают самокритичность как слабость. Впрочем, Леонид постепенно научился разговаривать с людьми на их языке. Жизнь заставляет».

Но внутренний свет, который исходит от этого человека, заставляет и других людей – не всех, конечно, но имеющих хотя бы намек на совесть – задумываться над тем, что они делают. Даже в наше циничное время. Тот же Фёдоров рассказал удивительную историю.

«В свое время был резонансный случай, когда Слуцкого сняли в «Макдоналдсе» и фото выложили в Сеть. Некоторые болельщики над ним посмеялись, а иные так просто глумились. История эта его порядком смутила. Он говорил: «Раньше могли смеяться над моей внешностью, над тем, какой я плохой тренер. А здесь произошло вторжение в мою личную жизнь. Прежде такого никогда не бывало». Но потом оказалось, что и здесь нет худа без добра.

Парень, который его сфотографировал, болельщик «Спартака», потом написал в клуб ЦСКА письмо, в котором извинялся за то, что сделал. Другой бы бравировал: я, спартаковец, выбросил это в Сеть, взорвал Интернет, все смеялись над тренером ЦСКА, над заклятым врагом, а я такой красавец! Но тут парень написал, что не подумал о последствиях и реакции СМИ и социальных сетей, поэтому приносит извинения.

Леонид мне об этом рассказал – какой славный парень оказался. Вот так выясняется, что вокруг очень много хороших людей. Хотя я-то считаю, что эта история с «Макдоналдсом» – фантастический пиар, который ни за какие деньги не купишь. Большинство людей увидели, насколько Леонид простой человек, что может взять и зайти в такое демократичное заведение, хоть и работает в элитном клубе.

Но важнее, что тот случай показал человеческие качества Слуцкого, и об этом никто не знает. Парой часов ранее он был в VIP-ложе на «Локомотиве», где прекрасно кормят. Просматривал матч. Но убежал оттуда сразу после финального свистка и ничего не поел. Ему нужно было поехать в больницу к чилийцу Марку Гонсалесу, которого только что прооперировали.

Ясно было, что Гонсалес – уже не игрок стартового состава. На тот момент существовала вероятность, что он останется инвалидом. Леонид, конечно, понимал, что Марк ему больше не помощник. В ближайшие полгода – уж точно. Но понимал он и то, что парню необходима поддержка. И сразу со стадиона поехал в госпиталь, а оттуда ему в цейтноте надо было ехать на телевидение.

По дороге, не имея ни секунды лишнего времени, он заскочил в «Макдоналдс» и попал под всеобщее осмеяние. Он мог спокойно на «Локомотиве» пообедать и ни к какому Гонсалесу не ехать. Или поехать через пару дней. Но Марка только прооперировали, ему нужна была эта поддержка. В итоге его благородный поступок привел к такому эффекту».

Что ж, примета времени. Но такие люди, как Слуцкий, все равно делают наше время лучше. Нет, не бунтами против системы, как бы нам ни хотелось зачастую ее изменить. А своими характерами и поступками. Фёдоров размышляет:

«Культурные люди, интеллигенты всегда задаются вопросом: «Что делать?» И с годами приходят к тому, что единственная возможность изменить что-то вокруг себя – это усовершенствовать свой внутренний мир и пытаться добиться какого-то результата на своем рабочем месте.

Масштабно изменить мир вряд ли возможно, а локально вокруг себя – вполне реально. Мне кажется, он исповедует именно такую философию. Слуцкий никогда не будет совершать глобальную революцию, поскольку считает: прежде всего нужно разобраться с собой».

Слуцкий не вычеркнет самарский период из своей памяти и даже при всей своей занятости в ЦСКА не станет избегать общения с людьми, которые ассоциируются у него с «Крыльями Советов». Об этом мне рассказал Арнольд Эпштейн:

«В ноябре 2011 года мы с Максимом Съестновым (пресс-атташе «Крыльев». – Прим. И. Р.) летели в Махачкалу через Москву. В столице тогда проходила ежегодная выставка «Футбол-Маркет», которую организует Юрий Белоус. Мы туда заехали, и читавший там лекцию Слуцкий нас увидел.

Наверняка там стояла куча людей, которые были для него куда более важными и статусными. Но он так нам обрадовался! Отвел в сторону, окружающие встали полукругом, а мы минут десять проговорили. Причем вроде бы и страница эта для него уже была перевернута, и никакого практического значения мы для него не представляли. Однако он был нам очень рад.