Результаты эксперимента превзошли все ожидания. Пациент С. абсолютно уверена, что ее родители погибли в автомобильной аварии, а они с братом уцелели. Она не сомневается, что этот мальчик – ее родной брат. Пациент С. настолько глубоко верит в свою выдуманную биографию, что делился со мной эпизодами из жизни с родителями, которую она якобы вспоминает, а также описывает подробности самой аварии.

Во рту у Ви пересохло. Стены закачались, пол под ногами закачался.

Нет. Нет. Нет.

Она затрясла головой.

Не может быть!

Она снова была в машине, которая погружалась на дно реки. Вода была ледяная, а она не могла пошевелиться.

Десять. Девять. Восемь. Семь…

Эти строки относились вовсе не к Айрис. Они относились к…

…Шесть. Пять. Четыре…

Айрис открыла последнюю страницу папки. К обложке была прикреплена фотография с пояснением, написанным мелким бабушкиным почерком:

«Пациент С., 11 лет».

На фотографии была Ви, наклонившаяся над праздничным пирогом и уже надувшая щеки, чтобы одним духом загасить одиннадцать маленьких свечей. Пирог был ее любимым – тем самым, который бабушка пекла для нее каждый год: бисквит с начинкой из персиков, клубники и взбитых сливок.

– Ви… – мягко сказала Айрис и тронула ее за локоть. Ее голос звучал как будто очень издалека.

– Это я, – проговорила Ви. – С самого начала это была я.

Ее голос взвивался все выше – совсем как воздушный шарик, оторвавшийся от веревочки.

…Четыре. Три. Два. Один.

Мир вокруг провалился во тьму.

Авторы: Виолетта Хилдрет и Айрис (фамилия неизвестна)

Рисунки: Эрик Хилдрет

1978

Дорогая Айрис!

Помнишь, мы думали, что чудовище – это ты?

Ты, моя обретенная сестра.

Самый любимый человек в моей жизни.

Мой близнец.

Когда-то мне нравилось считать, что так и есть, что мы не просто сестры, а близнецы, которые в обнимку плавали в материнском чреве, а потом лежали, обнявшись, на кровати в моей спальне.

Мы были так близки, что ни одна из нас не знала точно, где ее рука, а где чужая…

Но мы не сестры.

Мы – двойники.

Доппельгангеры.

Я так сильно любила тебя, что порой мне казалось, мое сердце вот-вот взорвется, лопнет – до того оно было наполнено тобой.

Помнишь, как я учила тебя быть человеком?

Ходить, держа спину прямо. Расчесывать волосы. Надевать одежду не наизнанку и так, чтобы перед был спереди. Я показывала тебе, как завязывать шнурки. Я учила тебя улыбаться, говорить «Спасибо» и «Передайте, пожалуйста, соль».

Я вела себя так, словно я была специалистом во всех этих вопросах.

«Ты не должна отличаться», – говорила я.

«Ты должна выглядеть как все», – говорила я.

Я тебе помогу.

Я тебя спасу…

И тебя действительно нужно было спасать, но не от себя самой. С самого начала тебя нужно было спасать от меня.

– 21 августа 2019 г. —

Сидя за столом, я читала «Книгу монстров». Сцинк приготовил кофе, но я не могла оторваться от чтения. Страница за страницей переворачивались перед моими глазами, и я возвращалась в прошлое.

В прошлое, где я была девочкой по имени Айрис.

Сшитой из кусочков девочкой, которую незнакомая пожилая женщина-врач («Зови меня бабушкой, детка») привела к себе домой и познакомила с внуками.

«Это Айрис, дети. Она будет жить с нами. А это мои внуки – Виолетта и Эрик».

Они стояли у стола, на котором сидел раненый кролик, и я испугалась. Но гораздо сильнее страха была надежда.

«Теперь мы твоя семья, – сказала мне бабушка. – Мы тебя давно ждем».

Поначалу так и казалось. Дети научили меня всяким вещам – самым обычным вещам, которые я не умела делать, потому что забыла… Они учили меня одеваться, причесывать волосы, завязывать шнурки.

Они рассказывали мне про Скуби-Ду и Капитана Кенгуру. Про овсянку «Граф Чокула» и конфеты, которые шипели и лопались на языке. Они показывали, как делать из порошка лимонад и «Кул-эйд». Они играли со мной в «Спиральки» и пластмассовых роботов.

Они запускали пластинки, и Нил Даймонд пел для меня свои печальные песни о любви и расставании.

Они водили меня в кино и показали свою секретную хижину в лесу.

И рассказали мне о монстрах.

Как распознать монстра.

Как быть монстром.

Как притворяться человеком, даже если ты точно знаешь, что ты – чудовище.

Я переворачивала страницы и вспоминала наших прежних монстров. Это было все равно что рассматривать старый семейный альбом – все изображения были знакомы до последней детальки. Вот вампир с испачканными кровью клыками. А вот вервольф, изображенный на фоне полной луны, которая выглядит почти так же угрожающе, как и сама тварь.

Рисунки и слова возвращали меня в старую, прогнившую хижину с треснувшим окном и полом из широких сосновых досок. Воздух пах гнилью и старым деревом, и рядом со мной снова были Виолетта и Эрик.

«Нарисуй своего любимого монстра», – сказала мне Ви в тот первый день, вручая мне бумагу и фломастер. В тот день, когда они приняли меня в клуб. Я хорошо помню свой рисунок. Вот он, на странице передо мной: кривенький прямоугольник – дверь. Небольшой прямоугольник в верхней части – смотровое окошко. И глаза… бабушкины глаза, которые глядят сквозь него.

МОНСТР.

– Ты еще не дочитала до конца? – спросил Сцинк, но я ответила не сразу, потому что я не читала в прямом смысле. Я возвращалась в другое место, в другое время.

И это не Сцинк стоит рядом со мной, это Эрик торопит меня, потому что мы опаздываем на охоту за монстром.

Мне пришлось несколько раз моргнуть и оглядеться по сторонам, чтобы вспомнить, что я все еще на острове Чикеринг, в офисе кемпинга «Остров Чикеринг». Сцинк поставил передо мной кофе, и вместе мы попытались решить, что нам делать дальше. Что бы это ни было, я чувствовала, что должна любой ценой исключить участие Сцинка в этом деле, но это было вряд ли возможно, потому что он уже участвовал. Кроме того, он дал мне понять, что без него я никуда не поеду.

– Еще нет, – ответила я, переворачивая очередную страницу: «Доктор Джекил и мистер Хайд». Я впитывала в себя строчку за строчкой, а последний абзац перечитала дважды.