Что ж, отправляйся со мной! У судов мы с тобою о браке

Договоримся. Мы скупы не будем, о выкупе споря».

Так говоря, волочил его за ногу через сраженье

Идоменей. За убитого мстителем выступил Асий;

Пешим он шел пред конями. Ему же в затылок храпели

Кони, которыми правил возница-товарищ. Стремился

Идоменея убить он. Но тот, предварив его, пикой

Под подбородком ударил в гортань и насквозь ее выгнал.

Тот повалился, как валится дуб иль серебряный тополь,

Или сосна, если плотник своим топором отточенным

Дерево срубит в горах, корабельные доски готовя.

Пред лошадьми с колесницею так он лежал, растянувшись,

В кровью залитую землю со стоном впиваясь руками.

Разум, имевшийся раньше, совсем потерял тут возница.

Он не посмел повернуть лошадей с колесницей обратно,

Чтобы от вражеских рук ускользнуть. Антилох многостойкий

Пикой попав, в середине пронзил его; помощи не дал

Панцырь, который носил он; в живот ему пика попала;

Он захрипел и упал с колесницы, сработанной прочно.

Высокодушного Нестора сын Антилох его коней

Прочь отогнал от троянцев к красивопоножным ахейцам.

Вдруг Деифоб, печалясь об Асии, к Идоменею

Близко совсем подошел и метнул в него пикой блестящей.

Но, увидав это сразу, тотчас увернулся от пики

Идоменей и укрылся под щит, во все стороны равный;

Был из воловьих он кож и из меди блестящей сработан

Очень искусно, внутри же две ручки имел поперечных.

Съежился весь под щитом он. И пика над ним пролетела.

Глухо щит загудел, задетый пикой у края.

Но не напрасно тяжелой рукой Деифоб ее бросил.

В печень нанес он удар Гипсенору, Гиппасову сыну,

Под грудобрюшной преградой, и разом колени расслабил.

Громко вскричал Деифоб, похваляясь безмерно победой:

«Да! Не совсем без отмщенья здесь Асий лежит! Полагаю,

Что, отправляясь к ворот замыкателю богу Аиду,

Будет обрадован он: герою попутчика дал я!»

Горе ахейцев взяло, услыхавших, как он похвалялся.

Больше всего Антилоху отважному дух взволновал он.

Но не забыл о товарище он, хоть и был опечален.

Быстро к нему подбежал и щитом оградил его крепким.

Двое товарищей милых меж тем наклонились над павшим, —

Ехиев сын Мекистей и Аластор божественный, — взяли

И понесли к кораблям крутобоким стонавшего тяжко.

Идоменей не сдавал своей силы. Все время рвался он

Либо кого из троянцев покрыть многосумрачной ночью,

Либо пасть самому, от ахейцев беду отражая.

Тут Алкофоя героя, любимцем богов Эсиетом

На свет рожденного, — зятем герой приходился Анхизу;

На Гипподамии был он женат, его дочери старшей;

Дома отец и почтенная мать всем сердцем любили

Дочь. Меж сверстниц своих наиболе она выдавалась

И красотой, и умом, и работами. Вот потому-то

В жены и взял ее муж превосходнейший в Трое широкой.

Идоменея рукою его укротил Посейдаон,

Тьмою закрывши глаза и сковавши блестящие члены.

Ни увернуться не мог он, ни в бегство назад обратиться,

Но неподвижно стоял, со столбом иль с высоковершинным

Деревом схожий. Его в середину груди своей пикой

Идоменей поразил и пробил ему грудь облекавший

Медный хитон, не раз отражавший от тела погибель.

Сухо он звякнул теперь, разрываемый брошенной пикой.

С шумом упал Алкофой с торчавшею пикою в сердце;

Билося сердце, и с ним сотрясалося древко от пики.

Но, наконец, его сердце свирепый Apec обессилил.

Идоменей закричал, похваляясь безмерно победой:

«В праве ли мы, Деифоб, достойным считать возмещеньем —

За одного уничтожить троих? Ведь гордишься одним ты!

Что же, несчастный, попробуй и сам, — выходи мне навстречу,

Чтобы увидеть, какой прихожу я к вам, Зевсов потомок.

Первым Зевс Миноса родил, властителя в Крите.

Сына Минос произвел, безупречного Девкалиона,

Девкалион же меня, мужей повелителя многих

В Крите пространном. Теперь же сюда в кораблях я приехал

В Трою, на гибель тебе, и отцу, и прочим троянцам».

Так он сказал. Деифоб между двух колебался решений:

Прочь ли сейчас отойти и кого-нибудь взять себе в помощь

Из крепкодушных троян, одному ль на один попытаться?

Так размышлял он и счел наилучшим пойти за Энеем.

В самых последних рядах, назади, увидал он Энея,

Праздно стоявшего. Гнев непрерывный питал он к Приаму:

Доблестный между мужей, у Приама он не был в почете.

Близко к нему подойдя, Деифоб обратился к Энею:

«Храбрый Эней, советник троянцев! Сегодня за зятя

Должен ты стать, хоть бы горе тебя самого угнетало.

Следуй за мной, защити Алкофоя. Тебя он когда-то,

Будучи зятем тебе, воспитал еще мальчиком в доме.

Идоменей копьеборец убил у тебя Алкофоя».

Так произнес он и дух в груди взволновал у Энея.

Идоменею навстречу он двинулся, жадный до боя.

Идоменей же не в бег обратился, как неженка-мальчик, —

Ждал неподвижно, как ждет, на свою полагался силу,

Вепрь подходящую шумно ватагу охотников смелых

В месте пустынном, в горах, угрожающе спину щетиня;

Ярким огнем его блещут глаза, и острит он свирепо

Белые зубы, готовый собак и людей опрокинуть.

Так же стоял, выжидая проворного в битвах Энея,

Идоменей копьеборец. Кричал он друзьям, Аскалафа

И Афарея ища с Деипиром в рядах, Антилоха

И Мериона вождя, зачинателей бранного клика.

Их побуждая, слова окрыленные к ним он направил:

«Други, сюда! Я один, защитите! Ужасно боюсь я:

На ноги быстрый Эней на меня устремляется грозно!

Очень могуч он в убийстве мужей средь сражений кровавых;

Юностью также цветет он, а это великая сила!

Если б с Энеем мы были равны и годами, как духом,

Скоро большую победу иль он, или я одержал бы!»

Так говорил он. И все, одинаковым духом пылая,

Стали один близ другого, щиты наклонив над плечами.

Но со своей стороны закричал сотоварищам верным

Также Эней: Деифоба, Париса, вождя Агенора, —

Всех, кто вместе начальствовал с ним над троянами. Следом

Шли рядовые бойцы. Так овцы бегут за бараном,