Стик понимающе опустил глаза, но через секунду, не удержавшись, поинтересовался:

— У тебя, как я вижу, кандидатура уже есть?

— Какие могут быть кандидатуры, Стикур, если я каждое утро просыпаюсь и думаю, этот день будет последним или судьба распорядится так, что мне представиться возможность увидеть еще несколько рассветов. Знаешь, Стик, по какому принципу я завожу романы с девушками? Из всех возможных кандидатур, я выбираю ту, которую мне меньше всего жалко и встречаюсь с ней ровно столько, сколько меня не заботит, убьют ее люди синдиката в попытке достать меня или нет. Как только, я начинаю чувствовать, что этот вопрос мне не безразличен, то тут же прекращаю все отношения. Мне это надоело, и я хочу освободиться от этого гнета.

— Но, как я понял, — задумчиво протянул Стикур, понимая, что возобновление разговоров об Анет чревато вспышкой гнева ксари, поэтому следует увести тему в безопасное русло. — Ты вполне можешь погибнуть.

— Так может это и есть моя судьба? — усмехнулся Дерри. — Я и так прожил значительно дольше, чем был должен. А если серьезно, то и сейчас, я не живу, а просто бегу от своего прошлого. Наверное, пришло время остановиться и встретиться со страхами лицом к лицу. А потом, Стик, конечно, доказать мою причастность к делам синдиката невероятно сложно, я был, так сказать, секретным оружием. Да и синдикат не относится к тем организациям, в которых есть архивы и иные документальные свидетельства. Но согласись, было бы очень неприятно, если бы по Кен-Кориону поползли подобные слухи.

— Этот мерзавец шантажировал тебя?

— Пока нет, но обязательно будет, поверь. Я не настолько плохого мнения об умственных способностях Адольфа, чтобы считать, что он до этого не додумался. Так что проще выйти с ним на контакт и попробовать решить сложившуюся ситуацию миром.

Ольга, поделившись всеми своими новостями и выслушав рассказ подруги, мирно дрыхла, отвернувшись к стене, а Анет, несмотря на бессонную ночь, уснуть никак не могла. Ей было страшно, что появится Ларана и вновь займет тело. Конечно, девушка понимала, что все это глупости, но сон все равно не шел. Буквально полчаса назад забегал Дерри и сообщил, что Калларион все знает и уже готовит ритуал, который планирует провести с утра. Сейчас Анет мечтала, чтобы это время настало, как можно скорее и все связи с призраком оборвались. Глаза слипались, устлалось, в конце концов, побеждала страх и девушка задремала прямо на небольшом диванчике у стены подложив руку под голову.

— Давай померяем наши штучки, — тихо шептали на ухо, и Анет послушно поднялась, так толком и не проснувшись. Замерла словно изваяние у зеркала. Массивная нить ожерелья валялась на туалетном столике. Девушка медленно одела ее на шею, вглядываясь в свое отражение. Когда в ее теле вновь оказалась Ларана, Анет даже не заметила. Тяжелые серьги в уши вдевала уже рука принцессы, золотая застежка браслета щелкнула на тонком запястье и девушка испуганно застыла. Из зеркала на нее смотрела еще не Ларана, но уже и не она сама. Знакомые с детства черты все еще можно было увидеть, но изменилось выражение лица, став надменным, а в глазах разрастался огонь, быстро затопив зрачок и радужку.

— Уйди, — тихо шепнула Анет, пытаясь освободиться от чужого влияния, но на этот раз призрак даже не пожелал вступить в контакт, и подконтрольное вилянию эльфийской принцессы тело вышло в коридор, двинувшись в сторону комнаты Каллариона.

— Анет? — удивленно отозвался эльф оторвавшись от своих записей о проведении ритуала. Все было почти готово, осталось лишь установить свечи. Как следует разглядев девушку в дверном проеме, эльф не удержался и выдохнул, — Ларана…

Хрупкая фигура застыла, в дверях. Точеный профиль, изящные руки, прямая, словно струна, спина. У входа в комнату замерла горделивая эльфийская аристократка. Казалось, не было тысячи лет бестелесного существования, Ларана словно бы не умирала.

— Любимый, — шепнула принцесса, делая шаг вперед. Безграничная нежность на лице и огонь пылающий в глазницах. Тонкие руки обвили шею, замершего у стола, Каллариона. — Мы теперь будем вместе? — мягкие губы поцеловали в подбородок. Для этого девушке пришлось подняться на цыпочки. — Неужели ты не рад?

— Ларана, — это единственное, что мог сказать Калларион, обнимая доверчиво прижавшуюся к нему фигуру. Об этом мгновении, он мечтал столько лет. Ради этого было все: предательства, смерть, изгнание. Ради нее. Только где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что в этом деле все еще остается душа Анет, душа, которая сейчас страдает и пытается освободиться от конкурентки. Искра раскаяния кольнула изнутри, но эльф прогнал от себя сожаление. Слишком долго, он шел к своей мечте, что отступить в последнюю минуту из-за глупых человеческих чувств.

— Подожди совсем чуть-чуть, — выдохнул Калларион, осторожно отстраняя от себя льнущую девушку. — Совсем чуть-чуть. Осталось только поставить свечи, еще полчаса и мы вновь будем вместе, теперь уже вечность. Ты веришь мне?

— Верю, — девушка снова прижалась, мурлыкнув, словно котенок и поцеловала эльфа в губы. Свечи посыпались на пол. Оттолкнуть стройное тело было невероятно сложно, но Калларион сделал над собой усилие и шепнул, отступая в сторону:

— Всего полчаса.

Принцесса присела на диван. От Анет в этой девушке уже не осталось совсем ничего — это была Ларана Д Ларвийская, несмотря на небольшие физические различия и неподобающую эльфийской аристократке одежду.

Зимнее солнце упало за горизонт, оставив на небе красно-оранжевый размазанный след. В окна лезли ветки, покрытых инеем деревьев и упорно пыталась залететь какая-то маленькая, очень яркая птичка. Видимо насыпанного на подоконнике зерна ей оказалось мало. Ранион зажег светильники на стенах и зашторил тяжелые темно-зеленые занавески на окнах.

— И что мы теперь будем делать? — нервно воскликнул он, меряя шагами расстояние от стены до двери.

— Что-что? — потянулся Адольф. — Сейчас, например, кушать будем. Смотри, сколько нам притащили еды! Лайтнинг, подлец, знает к чему тянуть свои наглые, загребущие ручонки. Судя по всему, барон очень любил пожрать, видишь, и нам с тобой перепало.

Адольф резво соскочил со стула и неуклюжей утиной походкой потопал к столу, на котором стоял, принесенный напуганной служанкой поднос с едой.

— Ты не дергайся, — обратился болотный тролль к Раниону. — Сядь, покушай, расслабься и отдохни. Когда еще представится такая возможность?

— Но эти штуки, — следящий указал на свою руку с браслетом. — Они не дадут нам связаться с Сартом и выйти за пределы поместья.

— А ты куда собираешься? — прочавкал Адольф, засовывая в рот огромный кусок мяса. — У меня лично полно дел непосредственно в этом доме. Даже за его стены выходить не нужно, а ты говоришь за пределы территории поместья! И, вообще, так как на данный момент ты являешься моим единственным помощником, ты тоже в ближайшее время никуда не собираешься. Все понятно?

— Понятно, — следящий не спешил приступать к еде. — А как же связь с синдикатом?