— Борись со своими чувствами, когда Ларана поет, всегда так плохо, надейся, что она дальше не начнет плакать, хотя… — шепнул Стикур Ольге, с трудом сдерживая рвущийся наружу крик, — уже поздно надеяться…она плачет! Сейчас будет совсем плохо!

Кое-как, справившись с эмоциями, Анет приподнялась на локтях и тихо вскрикнула от ужаса. Калларион, прикасаясь к Ларане, терял материальность. Его руки уже стали такими же прозрачными, как и призрачная принцееса. Песня становилась тише и нежнее, а эльф растворялся в воздухе.

— Нет! — заорала Анет, еще толком не пришедшая в себя. — Так не должно быть, нет!

Но было уже поздно. К тому моменту, когда девушка поднялся с колен, защитный контур погас, что обозначало, что ритуал завершен. В центре побледневшей пентаграммы, держась за руки, стояли полупрозрачные Калларион и Ларана.

Подскочил Дерри, помогая Анет подняться, и прижал к себе, словно боясь, что девушка потеряет материальность вслед за эльфом.

— Не понимаю, — побормотал Дирон. — Как такое могло произойти?

— Почему ты передумал? — шепнула Анет. — Я уже смирилась с тем, что ты меня убьешь, ваша любовь должна жить.

— Все хорошо, — шепнул Келл, с улыбкой разглядывая замершую рядом Ларану. — Я был не прав, ты будешь жить. Все должно было произойти именно так. После стольких лет разлуки, мы наконец-то по-настоящему вместе. Передо мной стоял нелегкий выбор, и я рад, что пусть в последнюю минуту, смог принять правильно решение. Я предвидел такой результат и поверь, ни о чем не жалею. Я и так жил очень долго, неужели, ты думаешь, что мне все это не надоело? К сожалению, чтобы это понять понадобилось время. Я достиг своей главной цели, хорошо, что при этом не пострадал никто. И еще, Дир, — Калларион повернулся к магу. — Я оставил для тебя свои дневники. Почитай, ты найдешь там много нужного и интересного. Ты еще не представляешь, сколько загадок и возможностей таит в себе эльфийская магия. И мои вещи, они все твои, кроме одной. Упоминания о ней есть в дневнике, там я пишу, о том, что если вдруг она мне не пригодиться, я передам ее тому, кто, на мой взгляд, больше всего достоин. Дерри, она принадлежит тебя. Прости, я обманул тебя во время нашего последнего разговора. Чтобы Ларана обрела телесную оболочку, Анет должна была сегодня умереть. Пойми, мне было сложно устоять перед искушением, но к счастью я во время понял, что наше время прошло, а время хранительницы еще нет. Я надеюсь, что ты оценишь мой подарок, и он придется тебе кстати. Это единственное, чем я могу искупить свою вину. А сейчас, прощайте друзья, мы уходим.

— Но… — Анет шмыгнула носом и вытерла рукавом слезы со щек. — Неужели не было другого выхода?

— Увы, я сначала планировал использовать для воскрешения Лараны тело какой-нибудь совершенно незнакомой девушки, желательно той, которой не суждено жить, но обещание настолько сильно вас связало, что другое тело уже просто бы не подошло.

— Но тогда зачем все это? Почему ты передумал в последнюю минуту, я ведь уже не ощущала себя, я почти стала Лараной Д Ларвийской.

— Понимаешь, украшения разлучили нас практически на тысячу лет. И, по сути, только они удерживали в этом мире. Ларану в призрачном облике, а меня в материальном теле. Сейчас мы наконец-то, свободны. Ты не представляешь, как я устал ото всего за столько лет! И странно, что не понимал этого. Дурацкие украшения не давали покоя не только принцессе, но и мне. Я чуть было не совершил ошибку, и не предал окончательно свою эльфийскую сущность. Еще раз прошу, прости меня.

— И меня, — грустно улыбнулась Ларана, прильнув к Каллариону. — спасибо тебе за все и прости. Ты хорошая и я по-своему люблю тебя.

— Дир, — усмехнулся эльф, постепенно теряя очертания, — я тебя обманул еще в одном. Измуруд Эллана, изучи по подробнее его свойства, этот артефакт может подчиниться и тебе.

Призрачная пара растворилась в воздухе, а оставшиеся в комнате люди, замерли, слишком сильное впечатление оставил ритуал. Первым пришел в себя Дерри.

— Ты как? — шепнул он.

— Нормально, — ошарашено отозвалась Анет. — Нет, действительно нормально. Для меня это был просто сон, я пока еще ничего не осознала.

— Я провожу тебя в комнату, — сказал Лайтнинг, когда в дверях появился раздраженный Адольф размахивая составленным договором.

— Дерри, ну, ты где? — возмущенно начал он. — Ты идешь или как? Долго ли тебя ждать.

— Сейчас, не до тебя было! — буркнул Дерри. — Только Анет провожу.

— Не беспокойся, занимайся делами, — подошел Ранион и предложил Анет руку. — Девушку я провожу. Лайтнинг хотел возмутится, но не нашла достойной причины, к тому же и сама девушка, как-то слишком охотно приняла руку следящего. Поэтому у Дерри просто не осталось выбора. Он настороженно кивнул и вышел вслед за Адольфом.

Уже обсудив все дела с болотным троллем, ксари собрался поговорить с Анет, слишком сильно он испугался за ее жизнь во время ритуала, хотелось сказать очень много и важного, но в комнате девушки не оказалось. Дерри обнаружил ее в холле второго этажа.

Он через открытые двери разглядел сидящую на невысоком диване Анет. Девушка была одета в странные узкие штаны, те в которых она попала на Арм-Дамаш и поэтому могла позволить сидеть себе в весьма фривольной по Арм-Дамашкским меркам позе, подогнув одну ногу под себя, а второй болтая воздухе. Рядом с ней, на краю стола сидел Ранион и что-то увлеченно рассказывал, жестикулируя и наклоняясь совсем близко. Анет смеялась и явно наслаждалась обществом следящего. Дерри выругался, и круто развернувшись на каблуках, отправился в другую сторону. Разговаривать расхотелось. В конечном счете, они с Анет уже все решили, и ничего друг другу не обещали. И то, что он сам сегодня был готов поменять свое мнение и надеялся, что девушка будет ждать, того момента, когда он разберется со своими проблемами, это уже не важно.

Спать Ольга легла рано, так и не дождавшись Анет, которая сначала полвечера трепалась с Ранионом, а потом, вообще, отправилась на поиски Дирона с Келлом, и пропала. Как подозревала девушка, объяснения с магами по поводу открытия портала на Землю затянулись далеко за полночь, и Анет просто решила лечь спать в другой комнате, чтобы не беспокоить подругу.

Оля провалялась на кровати около получаса, пытаясь дождаться это блондинистое чудо, а потом примитивно отключилась, последней в ее сонном сознании мелькнула мысль: «А пожалует ли Стикур завтра с утра, чтобы потащить ее скакать по сугробам, распугивая, и так слишком впечатлительных слуг, или нет?» Девушка, словно кошка, потянулась, выгибаясь на простынях и закрыла глаза, вспоминая дни проведенные в хижине, а точнее их со Стикуром тренировки.

Несмотря на морозы, на первую тренировку герцог вышел в мягких замшевых штанах и в рубашке. Рубашка, правда, была, ничего не скажешь, теплая из серой шерсти с широкими рукавами и шнуровкой на груди, но, по мнению Оли, куртку, все равно, никак не заменяла. Девушка высказала свои умозаключения вслух, но от Стика вместо объяснения получила только загадочную улыбку, что эта улыбка обозначает, стало ясно очень скоро. Не смотря на то, что на себя Оля одела теплый и легкий пуховик, купленный еще на Земле и по ее мнению, как нельзя луче подходящий для физических упражнений на свежем воздухе, в нем все равно было неудобно и очень жарко. Толстый синтепон сковывал движения, и Оля чувствовала себя, словно человек-зефир. На следующий день пришлось исправляться и искать более подходящую для занятий одежду. Подошел тонкий, хорошо тянущийся свитер, в народе называемый «лапша». Двигаться стало значительно удобнее, Ольга даже начала получать некий эквивалент удовольствия, правда только первые полчаса, вовремя разминки.