с самого ее названия. До недавнего времени на Западе она называлась магометанством – не только неточно, но и оскорбительно. Неточно потому, говорят мусульмане, что эту религию создал не Мухаммед, а Бог, Мухаммед же был просто его устами. Мало того, это название оскорбительно, поскольку создает впечатление, будто бы в исламе акцент сделан на человеке, а не на Боге. Вот называть христианство в честь Христа – это уместно, говорят они, ведь христиане считают Христа Богом. Но называть ислам «магометанством» – все равно что именовать христианство «святопавлизмом». Истинное название этой религии – ислам. Происходя от корня «s-l-m», означающего в первую очередь «мир», а по второму значению – «предание», оно имеет следующий полный смысл: «мир, который наступает, когда чья-то жизнь предана Богу». Так что ислам – наряду с буддизмом от «бодх», «пробуждения» – одна из двух религий, названная по качеству, которое она стремится культивировать; в случае ислама это полное предание жизни Богу. Приверженцев ислама называют мусульманами.

Предыстория

«Само слово «арабы», – пишет Филип Хитти, – окружено сияющим ореолом завоевателей мира. Спустя менее века после возвышения этого народа ему принадлежала империя, простирающаяся от берегов Атлантического океана до пределов Китая – империя, превосходящая Римскую в зените ее славы. В этот период беспрецедентной экспансии арабы приобщили к своей вере, языку и даже физическому типу больше чужаков, чем какая-либо общность до или после них, не исключая эллинистическую, римскую, англо-саксонскую или русскую»[174].

Центральное место в этом возвышении арабов занимала их религия, ислам. Если спросить, как она возникла, стороннее лицо в ответе сошлется на социально-религиозные течения, бытовавшие в Аравии во времена Мухаммеда и объяснит с их помощью, что произошло. Мусульмане же дадут иной ответ. Ислам начинается не с Мухаммеда в Аравии VI века, скажут они, а с Бога. «В начале сотворил Бог…», как разъясняет нам книга Бытие. Коран соглашается с ней. Только пользуется словом «Аллах». Оно образовано соединением определенного артикля «аль» («тот самый») и слова «илах» (Бог). Буквально «Аллах» – «тот самый Бог». Не просто некое божество, а единственное. Тот самый Бог. И если отбросить окончание в мужском роде множественного числа «-им» в «Элохим», то есть «Бог» на иврите, эти два слова окажутся очень похожими по звучанию.

Бог сотворил весь мир, а потом и людей. Первый человек был назван Адамом. У одного из потомков Адама, Ноя, родился сын по имени Сим (Шем). От него и пошло название семитских народов: «семит» буквально означает «потомок Сима». Подобно евреям, арабов причисляют к семитским народам. К потомкам Сима принадлежал и Авраам, и мы все еще говорим о традиции иудаизма и христианства. В сущности, именно согласие Авраама пройти высшее испытание – готов ли он принести в жертву своего сына? – по-видимому, дало название исламу. Авраам был женат на Сарре. Сыновей у Сарры не было, поэтому Авраам, желая продолжить свой род, взял второй женой Агарь. Агарь родила ему сына Измаила, после чего Сарра забеременела и тоже родила сына, названного Исааком. После этого Сарра потребовала, чтобы Авраам изгнал Измаила и Агарь в пустыню. И здесь мы подходим к первому расхождению между повествованиями Корана и Библии. Согласно Корану, Измаил направился к месту, где в дальнейшем возникла Мекка. Его потомки, добившиеся процветания в Аравии, стали мусульманами, в то время как потомки Исаака, оставшиеся в Палестине и бывшие евреями, стали приверженцами иудаизма.

«Печать пророков»

Прослеживая судьбу рода Измаилова в Аравии, во второй половине VI в. н. э. мы подходим к Мухаммеду – пророку, благодаря которому, как считают мусульмане, ислам приобрел завершенный вид. Истинные пророки Бога существовали и до него, но в его лице они достигли апогея, поэтому его и называют «печатью пророков». После него истинных пророков не будет.

Мир, в котором появился на свет Мухаммед, мусульмане последующих времен описывают единственным словом: невежественный. В условиях пустыни жизнь никогда не бывала безмятежной. Люди почти не считали себя чем-нибудь обязанными тем, кто не входил в их клан. Из-за скудности материальных благ разбой стал общепринятым занятием в регионе и доказательством мужественности. В VI веке политический тупик и падение городского управления в крупной Мекке усугубило и без того общий хаос. Пьяные оргии стали обычным делом, азартные порывы даже не пытались сдерживать. Преобладающая религия наблюдала за происходящим со стороны, но не обеспечивала управы. Более всего подпадающая под определение анимистического политеизма, эта религия населила обширные пески пустыни чудовищами, которые назывались джиннами, или демонами. Эти причудливые олицетворения ужасов пустыни не внушали ни возвышенных чувств, ни нравственных ограничений. Едва ли можно было путем расчетов подобрать более благоприятные условия для возникновения скрытого подводного течения, которое вырывалось на поверхность в виде внезапных вспышек конфликтов и кровной вражды, часть которых затягивалась на полвека. Эти времена настоятельно требовали избавителя.

Он родился в правящем клане курайшитов Мекки примерно в 570 г. н. э. и был назван Мухаммедом – «достойным хвалы»: с тех пор это имя мальчики получали чаще, чем любое другое в мире. Его жизнь началась с череды трагедий, так как его отец умер через несколько дней после рождения Мухаммеда, его мать – когда ему было шесть лет, а его дед, который растил его после смерти матери, – когда Мухаммеду минуло восемь. После этого его принял в свою семью дядя. Несмотря на то что медленное, но верное разорение последнего вынудило сироту заниматься тяжелым трудом, присматривая за дядиными стадами, новая семья тепло приняла его. Как нам объясняют, ангелы Божии открыли сердце Мухаммеда и наполнили его светом.

Это описание наглядно свидетельствует о его характере в ранние годы – о том, каким донесли его до нас предания. Согласно им, он был чист сердцем, любим в кругу родных, ласков и мягок по натуре. Собственные утраты научили его сопереживать людским страданиям во всех проявлениях, он всегда был готов помогать людям, особенно бедным и слабым. Своим чувством чести, долга и преданности с возрастом он снискал высокие и завидные звания «Истинного», «Праведного», «Внушающего доверие». Но несмотря на его заботы о других, он оставался далек от них по взглядам и обычаям, оказался в одиночестве в порочном и вырождающемся обществе. По мере того как он рос, переходя от детства к юности и от юности – к зрелости, необузданная рознь его современников, возобновляющиеся вспышки бессмысленных раздоров среди племен, частые на базарах Мекки, и общая безнравственность и цинизм тех времен вызывали у будущего пророка ужас и отвращение. Молча и сосредоточенно он уходил мыслями в себя.

После достижения