Он ни в чем не виноват.

Что за дурацкая привычка взваливать всю ответственность на себя одного?!

Хотелось посоветоваться с Мирой, и в то же время… нельзя жить, постоянно спрашивая у других, как поступить. Некоторые вопросы лучше решать самой. Но как?! Я не особенно сильна в этом.

Ровно на этой мысли зажужжал мобильный.

Эрихард.

«Снежность, пожалуйста, покажись на улицах города. Это подбодрит людей. Сможешь?»

– Ну… наверное да. – Мне почему-то стало тесно в буквах, и я отправила ему голосовое сообщение.

«Отлично. Через два часа тебя будет ждать слоттерс, постарайся выглядеть максимально просто. Только загляни перед этим к Наари, она там с ума сходит, но зайти к тебе боится».

«Ладно».

«Люблю тебя».

От сердца отлегло.

Ему просто требовалось время.

Слоттерс меня действительно ждал, но не тот, оснащенный оружием, на котором передвигалась кронс-тьера, а мой, небольшой, подаренный Эрихардом несколько месяцев назад. На нем тоже были знаки тенерской аристократии – снежинки, – но больше он совершенно ничем не выделялся. Очевидно, это входило в понятие «максимально просто».

Забралась внутрь.

Вчерашний водитель и незнакомый охранник поприветствовали меня, после чего разделили нас перегородкой. Ну… видимо, у них там разговор не для ушек тьеры. Но я не возражала против уединения.

За окно старалась не смотреть, но взгляд невольно убегал туда. Большая часть Редстауна не пострадала или была уже восстановлена. В отдельных местах работали маги. Кое-где попадались темные призраки руин. Другие маги пытались восстановить линии, подозреваю, Эрихард где-то среди них. Часто летали слоттерсы экстренной медицинской помощи. В целом город лишился привычной серебряной холодности и сейчас немного пугал.

Отвлеченная собственными впечатлениями, я до определенного момента не следила, куда мы летим. Когда же обратила внимание на маршрут… сначала не поверила, а потом изо всех сил заколотила по перегородке.

Перегородка осталась глуха, нема и неподвижна.

– Эй! Слышите меня?!

Так, где-то здесь должна быть кнопка.

Но раньше, чем я ее нашла, экран планшета засветился, являя серьезное и немного осунувшееся лицо Эрихарда.

– Ллана.

– Почему мы летим к переходу?!

Недоразумение. Это все какое-то недоразумение.

Самообман не прошел.

Слишком явно я ощущала его эмоции.

– Ллана, послушай меня, – попросил он.

– Внимательно. – Я глупо понадеялась, что Эрихард не настоящий, что это кто-то другой, голограмма, но нет, эмпатию не обманешь.

Блин, блин, блин!!!

Я же только-только поверила, что счастье возможно!

– Снежность… – Слова давались ему с трудом. – Я бы отдал все за наше общее будущее, но, похоже, его нет. Прошлой ночью я не осознавал, что делаю. Льды, я мог тебя убить! А я скорее пожертвую всей Тенеррой вместе с собой, чем причиню тебе боль.

– Нет… – Я бы кричала, но голоса все еще толком не было.

– Поэтому ты улетаешь, – закончил кронс, и его лицо закаменело. Заледенело. На кончиках ресниц проступил иней. – Брак я аннулирую, эта страница просто исчезнет из твоей жизни.

Горло перехватило.

Мне не нужна такая защита!

– Нет!

– Ллана.

Он смотрел так… будто старался запомнить мельчайшие черты. И тоже почти не дышал.

– Я никуда не полечу!

– Полетишь.

– Значит, сразу же вернусь. Попробуй мне запретить!

Теплая улыбка. Небо, неужели я рискую больше никогда ее не увидеть?

– Милая, ты даже не вспомнишь, что хотела куда-то вернуться, – мягко произнес Эрихард. – И меня тоже не вспомнишь, как ни больно это признавать.

– Что…

– С вами в слоттерсе менталист.

Перегородка медленно поползла вверх.

Новый охранник, оказывается, не совсем охранник. Не зря я сразу отметила, что никогда раньше не видела его во дворце.

– Снежность, я люблю тебя, – хрипло произнес кронс. – Так сильно, что даже готов потерять, чтобы спасти.

Экран планшета погас.

С трудом веря в происходящее – может, я все еще отсыпаюсь после выматывающей ночи? – я подняла взгляд… и последним, что увидела, были абсолютно черные глаза на обычном в общем-то лице. Жуткие. Пугающие.

От этого зрительного контакта сразу же начало мутить, но разорвать его не получалось.

Вокруг все закружилось, унося меня в новую жизнь.

Следуя за съемками, я переехала из старинного, утопающего в роскоши Альбоджи в горную Сагратту, потом полетела в Тоннот, а когда окончательно выбилась из сил, месяца примерно через два, обосновалась в относительно современном Эстергарде. Всегда любила тонуть в работе, но даже мне иногда требуется отдых. Не помню, сваливалось ли на меня когда-нибудь столько заказов подряд.

Глоток ананасового сока.

В голове почему-то всплыло то утро, когда я проснулась в роскошном номере старинного апарт-отеля и несколько минут вспоминала, кто я и где нахожусь. В здравом уме я бы никогда не засунула себя в такое аляповатое пространство. По-хорошему, следовало устроить отпуск уже тогда, но я всегда было падкой на интересные проекты и понятия не имела, как можно отдыхать без камеры.

Учусь теперь.

Кафе в исторической части города, вид на реку и гигантское колесо обозрения, сок и фруктовый салат… и непроходящее чувство, словно что-то пошло не так.

Когда-то.

Это все проклятое переутомление.

Последние полгода выдались напряженными. Тенерра, в которой съемки заставили меня задержаться дольше, чем планировала. Там я впервые попробовала писать статьи и завела несколько знакомств, но ни с кем конкретным общаться дальше не хотелось. При этом поговорить с официанткой, администратором в отеле или обсудить с заказчиком условия и даже отстоять свою позицию, если нужно, мне вдруг стало почти легко. Плюс в голове накопилось достаточно знаний по тенерскому.

Забавно.

Еще забавнее стало, когда я обнаружила у себя на плече шрам в виде снежинки. Он свидетельствовал о том, что я успела нанести, а потом свести татуировку. Но я этого не помнила! Нет, я знала, что у ферниек и эмпатов могут случаться провалы в памяти, но оказалось обидно обнаружить их у себя.

Таинственный след чуть позже подарил мне новые воспоминания. Встречу. Это случилось в Альбоджи. Я снимала украшенный золотом фасад дворца, напоминающего воздушное пирожное, когда ощутила на себе взгляд. Туристов вокруг сновали толпы, и в тот раз я не сумела определить, кому он принадлежит. Потом улавливала чье-то внимание еще несколько раз. Пока через три дня ко мне не подошла девушка с черной ручкой.