Правда в том, что большинство из нас не имеют ни малейшего представления о том, как оценить, подходит ли вуз нашим детям. Мы пускаем слюнки, глядя на рейтинг U.S. News, хотя он в основном отражает сложность поступления и мнение о вузе группы других работников образования, которое тоже зависит от того, насколько сложно туда попасть. В своей книге 2007 года Creating a Class: College Admissions and the Education of Elites стэнфордский преподаватель педагогики Митчелл Стивенс критикует повсеместное использование уровня отсева абитуриентов в качестве показателя качества образования и престижности[292]. Он пишет, что из-за отсутствия системы точной оценки качества обучения статистика поступления становится даже не приблизительным показателем статуса, а «самим статусом». Стивенс видит здесь замкнутый круг: «Чем больше людей хотят поступить в вуз, тем более престижным считается его диплом». Статистика избирательности приема, отраженная в списках U.S. News, не говорит ровным счетом ничего ни о качестве образования, которое предлагает заведение, ни о том, подойдет ли оно ребенку. И тем не менее все жадно в нее всматриваются.

Дети это видят. Очень часто они перестают замечать что-то кроме Лиги плюща, не только основываясь на списке лучших колледжей по версии U.S. News & World Report, но и прислушиваясь к мнению собственных родителей, считает Барри Шварц, автор бестселлера The Paradox of Choice: Why More Is Less[293], [294] и профессор поведенческой психологии в колледже свободных искусств Суортмор. Шварц пришел к выводу, что «родители, сами того не желая, внушают детям, что годится только лучшее, в результате чего возникает несообразное давление перед поступлением. Мои исследования показывают: если видеть только самые высокие стандарты, возникнет паралич решений и неудовлетворенность».

Когда Барри Шварц выступает на эту тему, он любит показывать слушателям карикатуру из New Yorker авторства позднего Лео Каллама. На картинке нарисована девушка в футболке с надписью «Брауновский университет. Но я хотела поступить в Йельский». «Сегодня есть много студентов, которые учатся в прекрасных вузах, но чувствуют при этом, что должны быть где-то в другом месте. Такой настрой мешает получать от колледжа максимум. Эти места — просто подарок, но студенты относятся к ним не как к подарку, потому что все время думают, что должны были поступить не туда. В результате они недовольны без особой причины».

С моей точки зрения, родители влияют на детей так, что тем без особого повода перестает нравиться колледж, потому что сами родители находятся под воздействием друзей и родственников, этнической и социальной прослойки, профессиональной среды. Это совокупное мнение о статусе, престижности и ценности (которая представляется как качество) заставляет чувствовать, что действительно гордиться ребенком, а может быть, и собой, можно, только если он поступит в один из элитных вузов. Это чувство, этот страх как шоры, которые мы надеваем на наших детей, чтобы сосредоточить их на составленном нами списке дел. Это жизнь нашего ребенка, его путь, его гонка, но некоторые родители, надев шоры, ведут себя как жокеи, скачущие к вожделенной финишной черте. Они гонят все сильнее и сильнее, в мыле несутся по треку, любой ценой преодолевая почти невозможные препятствия, понукают, уговаривают, направляют, пришпоривают и стегают кнутом. Бывает так, что ребенок полностью готов к такой гонке. Но многие дети предпочли бы стремиться к чему-то еще или просто радоваться детству, а не нестись через него. Есть среди них такие, как мы знаем, кто едва выдерживает.

Помните Ларри Момо, директора по поступлению в колледж в престижной нью-йоркской Trinity School и бывшего декана по приему в Колумбийском университете? Ларри видел множество зашоренных детей. Он говорит, что ученики были бы совершенно счастливы в самых разных колледжах и университетах, и трудность отчасти заключается в том, чтобы заставить их родственников шире смотреть на этот спектр вариантов. Его заботит, что очень перспективные выпускники все чаще превращают процесс поступления в игру, которую обязательно надо выиграть, а не подбирают подходящий вариант. «Мы задаем ученикам ряд вопросов, в том числе просим назвать конкретные вузы, которые их интересуют и в которые при этом есть шанс поступить. В наши дни дети очень часто говорят: “Я пораньше подам заявление в Йельский университет, а если не пройду, подам в обычное время в Гарвард, Принстон и Стэнфорд”. С таким подходом человек игнорирует различия в учебной и студенческой культуре между этими школами. Он просто хочет выиграть в очень жесткой лотерее». Как и Уильям Дересевич, Ларри уверен, что сверхизбирательность самых престижных колледжей и стремление многих других вузов последовать их примеру создает класс абитуриентов, которые «видят в процессе поступления гонку и делаются из-за этого тревожными, боящимися риска, излишне занимаются стратегией и стареют раньше времени».

Родительский настрой и детская зашоренность приводят к тому, что в элитные вузы подает заявления все больше учащихся. По данным National Association for College Admission Counseling, в семь и более вузов в 1990 году подали заявление всего 9 процентов учеников, в 2000 году — 12 процентов и в 2011-м — 29, а из-за этого роста и без того престижные школы кажутся еще более престижными. Дело не в том, что туда подает заявление настолько больше подходящих кандидатов, а в том, что больший процент проходных учеников теперь подает заявление во много больше вузов: один ребенок в любом случае может занять место всего в одном вузе. И тем не менее нельзя обойти факт, что вероятность поступления в топовые колледжи печально низка и составляет от 5 до 10 процентов.

Помните Сид Долби, члена приемной комиссии в Смит-колледже, которая говорила: «Если шанс, что пойдет дождь, составляет 5–10 процентов, вы наденете плащ? Нет, не наденете. А если люди слышат, что шанс поступить в колледж — от 5 до 10 процентов, они почему-то считают, что их ребенок попадет в эти проценты». Сид помогла мне самой понять, что я обманываю себя по поводу шансов моих ребят попасть в вузы с таким конкурсом.

Давайте посмотрим на эту вероятность, используя другие цифры. Двенадцать вузов, в которые в 2013 году поступало меньше 10 процентов желающих (Стэнфордский, Гарвардский, Колумбийский, Йельский, Принстонский, Брауновский и Чикагский университеты, Военно-морская академия США, Купер Юнион, Массачусетский технологический институт, Военная академия США в Вест-Пойнте и Колледж Элис Ллойд) в совокупности предоставляют около 15 тысяч мест первокурсникам. В США приблизительно 37 тысяч государственных и частных школ. Если лучшие выпускники каждой из них — с самым высоким средним баллом в аттестате — захотят попасть в один из этих 12 вузов, место достанется лишь 40 процентам из них, и больше никому. Добавьте к этому, что большинство этих вузов принимают довольно много иностранных студентов, — и шансы лучших американских учеников, не говоря уже обо всех остальных, снизятся еще больше.