– Да, – как ни в чем не бывало сказал Тэйп.

Ей показалось, что она спит и видит дурной сон. Ведь даже Хардраг не мог до такого додуматься. Нет, додуматься он, конечно, мог, но не стал бы заставлять ее бегать от выдрессированных потрошителей.

– Ты сошел с ума! Они же сожрут меня!

– Нет, если ты будешь бежать быстрее, чем обычно. Ты это можешь, – подбодрил Тэйп ученицу.

– Я же в платье! Зачем ты велел мне надеть платье!? – чуть ли не плача воскликнула Энира, заранее зная, что бы она сейчас не сказала, Хардраг все равно спустит рвачей с поводков.

– Чтобы ты поняла, наконец, свои возможности. К тому же, чем больше тряпок, тем сильнее растравливаются собаки. Они захотят разодрать тебя в клочья, так что тебе нужно хорошенько постараться, чтобы убежать от них.

– Я не буду от них убегать! Не буду, не заставишь!!

– На счет пять, я спускаю их с поводков, – безмятежно предупредил Хардраг. – Раз…

Энира никак не могла поверить, что это происходит наяву. Ступни так и вросли в землю.

– Два…

Тэйп сел на корточки, протянув руки к крючкам на ошейниках рвачей, которые услышав счет, привстали и начали рычать.

– Три…

Поняв, что он все-таки их спустит, а времени все меньше, Энира развернулась в сторону вышки на другом конце поля, подобрала юбки и что есть мочи понеслась к ней.

– Четыре… – громче произнес Хардраг, (лира могла поклясться!) со смехом в голосе.

– Пять!

Раздались злобные рыки за спиной, но Энира не стала оглядываться. Чувствуя разгоняющий до предела страх, она выжимала из себя все силы. Наконец, она влетела на перекрещенную обрешетку вышки, на другой стороне поля, подпрыгнув чуть ли не на высоту своего собственно роста. Однако оказалось все не так благополучно.

Вскрикнув, Энира почувствовала мощный рывок вниз. Одна из собак схватила ее за юбку и, в сопровождении громкого треска, начала стаскивать с вышки. Ткань не выдержала, дав лире возможность подняться чуть выше. Рвач приземлился на четыре лапы с куском платья в зубах, угрожающе рыча. В этот момент, вторая псина, словно на пружинах, высоко подпрыгнула и ухватилась за другой край юбки. Первая же зверюга, разобравшись с тем, что мешало ее пасти, вновь собралась вцепиться в девушку.

Еще секунда и Энира бы разрыдалась от страха и безысходности, но произошло нечто необъяснимое. Лоб полоснула беспричинная боль, раздался собачий визг, треск окончательно разрываемого платья, лиру сильно дернуло в сторону, и тяжесть здоровенной собаки исчезла. Эни быстро забралась на несколько пролетов вверх и только после этого посмотрела, что творится внизу.

С земли, жалобно поскуливая, поднимались рвачи. У одного вся морда была разбита в кровь, а второй болезненно ссутулился. Подумав, что это дело рук Хардрага, Энира глянула на противоположную вышку. Но он стоял все на том же месте. А около ее временного прибежища не было никого. Кто тогда покалечил псов?

Тэйп громко свистнул. Рвач с разбитой мордой тут же понесся к нему, будто это был самый его любимый друг на свете. Второй же, тоже попытался бежать, но подбитые левые лапы позволили лишь медленно ковылять.

Когда собаки добежали до Хардрага, он вновь посадил их на поводок.

– Спускайся, Бэр. Неплохо поработала, – крикнул Тэйп издалека.

Энира спрыгнула на землю и быстрым шагом направилась к Подмастерью. Она готова была его убить! Из-за него она испытала ни с чем несравнимый ужас! Вся юбка клочками разорвана и разошлась по швам до самых бедер, и от платья теперь одни воспоминания, а ей нравилось это платье!

Подойдя к нему, Энира хотела сказать что-то, что по-настоящему достойно его. Но поняла, что таких слов не существует ни в одном известном ей языке. Но самая большая гадость, что привела ее в окончательное исступление, так это то, что Хардраг искренне веселился. В глазах было довольство, а на губах мерзкая ухмылка.

– Тридцать две секунды, Бэр, твой личный рекорд.

Первое желание, которое возникло, это со всей силы врезать ему по самому слабому мужскому месту. Но пересилив себя, Энира резко развернулась и пошла прочь.

– Завтра в девять утра на пятнадцатом поле, – донесся спокойный голос вслед.

Остро захотелось повернуться и показать неприличный жест. Но вместо этого, она лишь прибавила шаг.

"Будь выше этого насекомого… Будь выше…" – уговаривала себя Энира, сжав до боли зубы.

Несмотря на то, что время было еще относительно раннее (всего шесть вечера), Хардраг, видимо, решил, что сегодня с ученицы достаточно. Хотя попробовал бы он заставить ее еще что-нибудь делать! Она была в таком состоянии, что смогла бы забыть на пару минут, что ее воспитывали лирой.

Всю следующую седмицу Энира ожидала от Хардрага еще какой-нибудь подлости. Но, кажется, после забега смерти, он был удовлетворен и не так сильно к ней цеплялся. Все тренировки проходили в обычном режиме. Исключение составляла лишь медитация и воровство ножей. В первом случае наблюдалась уверенная стабильность, а во втором, заметно ухудшилось. Весть о том, что у Подмастерья Тэйпа появилась светлоглазая, светловолосая девчонка, таскающая кинжалы, быстро распространилась среди лимосов, так что они теперь были постоянно начеку.

Так как Хардрагу было глубоко на это параллельно, Энире пришлось перейти на Младших учеников. Здесь ее постигла моментальная неудача, она, в прямом смысле слова, была поймана за руку, и, если бы не возникший из ниоткуда Тэйп, не миновать лире смерти.

Младшие ученики же, принявшие Эниру за мальчишку, а после с ужасом и потрясением узнав, что это девушка, быстро предупредили остальных. А дальше история повторилась в точности, как с лимосами. Но, слава Оркусу, Тэйп временно решил не заставлять ее охотиться на именные ножи. Хотя зачем он вообще воспитывал в лире эти ужасные человеческие пороки, до сих пор оставалось неизвестным, как, в общем-то, все, что касалось Хардрага.

Только одно событие за всю эту седмицу порадовало Эниру. Она снова увидела Райна Раймонда. Красавец! Настоящее произведение искусства Оркуса! Говорят, бесконечно можно смотреть на три вещи: как горит огонь, течет вода и сияет звездное небо. Энира добавила бы сюда еще Раймонда.

Он снова приходил во время медитации. И хотя Хардраг велел лире не отвлекаться и продолжать медитировать, она его не послушалась, и бессовестно пялилась на Раймонда. Тэйп что-то ему довольно долго объяснял, иногда поворачивался в сторону Эниры, грозно кричал "Бэр!" и вновь возвращался к разговору. После этого Райн очень почтительно ему поклонился и ушел, вызвав легкое разочарование у лиры.

Стояла глухая ночь. Чара входила в полную фазу и ярко освещала свои дремлющие владения. Энира сегодня долго не могла заснуть, после тяжелого дня. Но мягкий голубоватый свет, заглядывающий в окно и заливающий спальню в доме Сарахи, в конце концов, усыпил уставшую девушку. Старая провидица бродила в лесу, искала травы, которые собирают только в этот период Чары. Так что тишину в доме не нарушал ее тихий храп.