Только вот Харин уверена, что, даже если слова Тангуна – это хитрая уловка, они правдивы. Отрастит она девять хвостов – и сгинет. Её ждёт не перерождение и человеческая жизнь в Великом Цикле, а забвение.

– Может быть, шанс на следующую жизнь в качестве человека кумихо не заслужили, – пожимает плечами Харин.

– Ты на Тангуна работаешь так долго, почему это ты перерождение не заслуживаешь? – возмущается Хичжин. Ей вторит многозначительное «хм» от Юнсу. Тэун молчит.

– Я об этом не сразу узнала, – говорит Харин, обращаясь к Тэуну, словно перед ним ей надо бы теперь объясниться. – Когда тебя спасла и четвёртый хвост отрастила, Тангун разозлился. Я ему тогда наплела, что случайно всё вышло, и никого спасать я не хотела, и вообще его это не касается… Тогда он сказал, что спасение чужих жизней может стоить мне моей собственной. С тех пор пыла у меня поубавилось, героиней дорам становиться расхотелось.

– Многовато ограничений на тебя одну, – хмурится Тэун. Юнсу поворачивает к жилому комплексу, и только тогда Тэун отпускает руку Харин. – Что-то здесь нечисто, – заключает он. – Я посоветуюсь с пацаном, как наушники заряжу, тогда и…

– О, твою же мать, – ахает Харин. В этот момент очень удачно Юнсу тормозит на забитой машинами парковке и оборачивается одновременно с Тэуном. На Харин смотрят три пары глаз. – Твою мать, ты с тхэджагви был всё это время!

Тэун снова хмурится.

– Ну да. Ты просила его из поля зрения не терять, вот я и… Пацану в наушниках нравится, он иногда музыку слушает сам, ему комфортно вроде.

– Да не в этом дело! – Глаза Харин вспыхивают, и в полумраке неосвещённой парковки кажутся совсем зловещими сигналами предстоящей беды. – Вот кого я ещё спасла вместе с тобой сегодня. Мальчишку-тхэджагви!

Хичжин аккуратно трогает напряжённую руку Харин.

– Ты уверена? Он же призрак, ему…

– Я бы его в мир мёртвых отправила, если бы могла, – перебивает Харин. – Сразу же, как только увидела. Так положено, дети-призраки заслуживают перерождения без вопросов. Я бы отправила мальчика к Тангуну, тот бы его благословил на дальнейшее путешествие – и вопросов бы не было. Но мальчик, которого из подвала Тэун вытащил, не до конца тхэджагви стал. Он не человек, но и не призрак. Застрял посередине.

– И потому он считается за человеческую душу? – догадывается Юнсу. Тэун вынимает из уха один наушник, рассматривает его – крохотную белую запятую на своей широкой ладони.

– Скорее всего, – Харин кусает губу. – Проклятье, вот же…

– Мальчишка не виноват, – твёрдо заявляет Тэун, поднимает глаза, смотрит на Харин серьёзно и упрямо, словно она ругает тхэджагви. – За него ответственность несу я, с меня и спрашивай.

Харин щурится, в глазах разгорается злой огонь.

– Думаешь, я настолько мелочная? Ребёнок-призрак по определению невиновен, и я таких, как он, спасла много в прошлом, так что ж теперь вешать на него все грехи? Сама виновата.

Она выпрыгивает из машины, сердитая на Тэуна за твердолобость и на себя – за упрямство. Если бы ей пришлось сделать выбор ещё раз, спасать мальчишку Кван Тэуна и мужчину Кван Тэуна или нет, она бы прыгнула за ним и в первый, и во второй раз. Снова. Так чего теперь злиться на то, что уже случилось?..

Харин всего лишь оказалась на два шага ближе к забвению. Будет аккуратнее со спасением чужих жизней, и новых хвостов у неё не появится.

Тэун вылезает из джипа и подходит к Харин. Хичжин и Юнсу остаются ждать в машине.

– Заглянешь со мной в квартиру? – просит Тэун. – Ненадолго.

– Что, на рамён меня зовёшь? – фыркает Харин, но вкладывает свою ладонь в огромную лапищу Тэуна и идёт за ним к подъезду знакомого дома. Подумать только, Харин была здесь всего несколько недель назад, но с их с Тэуном совместного ужина произошло столько всего, что хватило бы на пол-жизни.

– У меня ещё окно не починили, кажется, – пожимает плечами Тэун, пока они поднимаются пешком на седьмой этаж. Лифт в доме не работает, но детектива Квана это не удивляет, похоже. – Как только приведу квартиру в порядок, обязательно тебя на рамён позову.

У Харин урчит в животе от голода.

– Я готова прямо сейчас что угодно сожрать, – отвечает она и вдруг издаёт странный звук, даже замирает на лестнице, поражённая тем, что слышит. Она хихикает. Что за кошмар.

Тэун широко улыбается и тянет ошеломлённую четырехсотлетнюю кумихо за собой.

– Ладно, сейчас прикинем, что можно тебе скормить, – говорит он, шагая спиной по коридору и глядя на Харин. Потому она замечает силуэт человека у дверей квартиры Тэуна первой.

– Блин, серьёзно?! – взвизгивает силуэт человека, оказавшегося девушкой. Молодой девушкой, на вид младше Тэуна лет на десять.

Высокая и худая, с точёными чертами лица, бледнокожая, глаза широкие, похожие на оленьи. Она выходит из тени коридора и останавливается в нескольких шагах от икнувшего от удивления Тэуна. На ней дорогой костюм – жакет и юбка от Бёр-бери.

Харин принюхивается. Да ладно, рядом с Кван Тэуном что, намолено?..

– Ингён? – выдыхает этот идиот, который даже не понимает, кого перед собой видит.

– Ты её знаешь? – с сомнением спрашивает Харин. Тэун расшифровывает её тон по-своему и дёргается.

– Э, да, э… – икает он и встаёт аккурат между Харин и внезапной гостьей. – Милая, это Чон Ингён, Ингён, это Харин, моя девушк…

– Твоя девушка? – Чон Ингён надменно вскидывает бровь. Харин ей подыгрывает.

– Его девушка, – кивает она. Тэун выглядит как ребёнок, которому подарили железную дорогу и тут же попросили избавиться от вертолёта на радиоуправлении. – Тэун, милый…

Чон Ингён шипит, совсем себя выдавая. Харин кривит губы в высокомерной улыбке.

– А давно ты дружбу с сон гакси водишь? – договаривает она. Тэун икает второй раз.

Файл 20. Дом вверх дном

– Напомни мне, – просит Тэун, – сон гакси – это у нас…

– Призрак девственницы, погибшей насильственной смертью, – охотно отвечает Харин. Она и Тэун сидят на диване в продуваемой всеми ветрами гостиной детектива, Чон Ингён (как выяснилось, его давняя знакомая) расположилась на незаправленной кровати.

Теперь, наблюдая, с каким комфортом девчонка елозит по простыням Тэуна, Харин хочется поменяться с ней местами. А ещё лучше – побить девицу. Жаль, серебряный браслет она уже потратила на ённо и теперь не может угрожать прилипучей девственнице.

– Что-то мне нехорошо, – делится Тэун и встаёт, чтобы налить себе воды. Он ходит на кухне из угла в угол, посматривает на Чон Ингён и то и дело открывает рот, чтобы выдать