всём. Скоггард знает, как ведёт себя Фин, как она улыбается ему и подчиняется. И сердце словно раскалывалось на части. Она начинала ненавидеть себя за прикосновения, которыми терзал её Личвард, за мнимое предательство. Иногда Ула презирала Дагдара за то, что он терпит, позволяет чужому мужчине вести себя так омерзительно. Лорд приставил к ней слуг, чтобы мешать Фину быть ближе, но для Улы этого оказалось мало.

Ула вышла на открытую галерею, чтобы подышать воздухом. Проливной дождь не прекращался несколько дней. Вода не уходила с серых плит внутреннего двора. В голове Урсулы зрел замысел. Однажды Карвелл проник на остров. Она помнила, как ловкий и сильный начальник стражи соскользнул вниз по склону, и решила осмотреть тайный уголок сада.

Ула отвела взгляд от серого, размытого двора и заметила медленно бредущую по галерее Аласту. Госпожу Пэрриг она не видела с того дня, когда заходила к ней в комнату вместе с лекарем. Идеально правильные черты красавицы Аласты заострились, синяк на лице был тщательно замазан. Бледной тенью, не поднимая глаз, она хотела проскользнуть мимо Улы.

— Как вы себя чувствуете? — Сердце Улы дрогнуло от жалости.

— Благодарю. — Тонкие пальчики госпожи Пэрриг с силой сжали ткань платья при поклоне. — Всё хорошо.

Она подняла взгляд. Аласта походила на затравленного зверька. Ула поразилась, как быстро изменилась родственница советника. При первом знакомстве она блистала и вызывала зависть, но теперь поблёкла, будто истёрлась от слёз и бессонницы.

«Вы виноваты. Вы!» — Слова Аласты снова прозвучали в сознании.

Не имея сейчас шанса заполучить себе Улу, сын советника вымещал ярость на любовнице. В груди заныло, сжало до невозможности вдохнуть. Ула вдруг осознала, что день ото дня минует её, какая участь уготована вдове лорда Скоггарда.

— Простите меня. — Тихий шелест голоса Аласты вывел Улу из задумчивости. — Простите. — Ноги госпожи Пэрриг подогнулись, словно она собиралась тут же рухнуть на колени.

Ула не позволила, подхватила под локти, прошипев:

— Не смейте! Лучше расскажите, что они задумали.

Она испуганно замолчала, переживая, что выдала себя.

— Я кукла! — Аласта прижалась к колонне, дрожала, плотнее заворачиваясь в толстую шаль. — Кукле не говорят о планах. Лорд обречён. Мы все заложники.

Среди каменных стен шёпот звучал зловеще.

Дождь стеной лил в колодец двора.

— Но Раян ваш дядя! Как он допускает…

Лицо Аласты исказилось оскалом, не то от улыбки, не то от боли.

— Он не смущаясь подложил меня в постель к Скоггарду. Да, я была, как принято говорить, «женщина с прошлым». В тот момент мой обаятельный кузен не единожды использовал меня, не гнушался делить с другими. Иногда одновременно. Только молодого лорда не переносил, но зная, что это нужно для дела, отыгрывался на мне. Дагдар показал мне другую любовь. А я… — Она закрылась рукой, повела плечом, точно отбросила назойливые воспоминания. — Неважно. Простите.

У леди Скоггард загорелись щёки.

— Он любит вас? Мой муж.

— Сейчас вряд ли. — Аласта выпрямилась. — Правильный и честный лорд Скоггард не прикоснётся к порченому, как не выносит грязной воды. Его корёжит при моём приближении. На мне печать Фина. Навсегда. Я его игрушка.

— Вы предали Дагдара. Неудивительно.

— Вы не поняли. Он физически не выносит меня. Даже, когда он не знал, что верный советник подложил ему свою шпионку, через которую надеялся управлять неопытным воспитанником, не знал про Фина и других. Я видела, как в нём боролись юношеское влечение к женщине и нечто иное, будто Дагдар понимал про нас всех намного больше. — В пустых глазах Аласты появился нездоровый огонь. — Мне удалось разжечь в нём страсть. Ненадолго. — Она устало откинулась к отсыревшей стене. — Но тот, второй, знал про меня всё. Он не терпел нашей близости. После Дагдару неизменно становилось хуже…

— Кто второй? — Ула подступила к Аласте, требуя ответа, задержав дыхание от предчувствия возможности узнать тайну мужа.

Рассеянный взгляд госпожи Пэрриг внезапно стал осмысленным и беспокойным.

— Не слушайте меня, леди Урсула. Я плохо себя чувствую. Кажется, жар. — Она приложила руку ко лбу. — Опасайтесь Фина. У него с детства отвратительный нрав и такие же забавы. Отцу удалось выудить из мутной душонки Финиама самую непривлекательную грязь и взрастить её до невероятных размеров. Не попадитесь дядюшке на финальный ужин: говорят, в молодости он был просто жадным карьеристом, но с некоторых пор превратился в чудовище.

— Знаю.

Поражённая Урсула отступила. Госпожа Пэрриг больше ничего не расскажет о лорде.

— Берегите себя, леди Урсула.

Склонившись, Аласта попрощалась и всё так же медленно ушла.

Ула несколько минут смотрела на дождь, а затем без раздумий направилась в комнату, чтобы переодеться.

54

Дождь не прекращался. Ула сменила одежду, чтобы не вымокло единственное ежедневное платье. В камзоле для занятий боем она ощущала себе удобнее. Накинула плотный плащ и, постоянно осматриваясь, спустилась к боковой двери, ведущей в яблоневый сад. Сапожки утонули в грязи и воде. Будь на ней длинное платье, подол тут же намок бы в жиже. Дожди продолжались слишком долго. Потоки воды с серого неба сливались с разлившимися лужами между деревьями.

Убедившись, что патрули стражи не заметят её, если потом свернуть к дальней части сада, Ула сделала вид, что идёт в беседку. Дозорные остановились и издали наблюдали за неторопливой фигуркой хозяйки, бредущей под дождём. Вероятно, решили, что леди Скоггард, как и муж, сошла с ума, если вышла на улицу в такую погоду.

Ула присела в беседке на скамью, перевела дух, успокоила колотящееся сердце. Нельзя, чтобы Личварды или стража поймали её за осмотром спуска к воде. Это место на острове — единственная надежда сбежать из замка в лес и провести ритуал. Она недолго переждала, поглядывая за передвижением патруля. Выбрав момент, когда стражники отвернулись, она выбежала под ливень и скрылась за чёрными стволами яблонь. Приближался праздник лета, и деревья оделись молодой зеленью, напомнившей Урсуле о Дагдаре. Она бежала в сторону стены замка, сливающейся основанием с глинисто-песчаным обрывом.

Добравшись, прижалась к скользкому сырому камню стены. Здесь никто не должен увидеть серую однотонную накидку. Частый дождь и деревья скроют Улу от всех. Она осторожно продвигалась вдоль стены к резко изломанному выступу, нижняя часть его словно вырастала из плотного глинистого массива острова. Дойдя до края, Ула вцепилась пальцами в камень, мокрая грязь под ногами скользила и расползалась. Не сдержав