Ланс облегченно выдохнул, еще не до конца веря, что все обошлось.

Тина кивнула, с трудом сдерживая слезы.

Врач ушел.

– Ты заночуешь в больнице? – спросил Ланс.

– Да, – ответила Тина. – В палате Эвана есть раздвижное кресло.

– Хорошо. Я заеду к нему завтра, – пообещал Ланс, вставая.

– Спасибо тебе, – сказала Тина, посмотрев ему в глаза.

– Пожалуйста, – ответил он и вышел из комнаты. Морган он встретил в коридоре – она как раз шла ему навстречу.

Он отвел ее в сторонку и рассказал о состоянии Эвана.

– Поехали домой. Поспим хоть немного, – предложил он.

Теперь, когда об Эване наконец поступили добрые вести, весь адреналин точно улетучился из организма Ланса. Он обнял Морган за плечи, старательно делая вид, что вовсе не пытается на нее опереться.

– А как же Тина? – спросила Морган и обняла его за талию, точно почувствовав, что ему сейчас нужна поддержка. Впрочем, она всегда угадывала, чего ему не хватает.

– Пока Эван здесь, она никуда не денется. А уж в реанимации им точно ничего не грозит, тем более что к ним приставили копа.

Морган опустила голову ему на плечо.

Сегодня Лансу как никогда остро необходимо было восполнить запасы сил в кругу его собственной семьи.

Когда Морган проснулась, за окном уже забрезжил рассвет. Спалось ей неважно. Стоило только зажмуриться, и она снова и снова видела, как Ланс борется с Аароном в реке, как уходит под воду, как врезается в камни. Она повернулась к нему и несколько минут наблюдала, как он спит. Одну руку Ланс вытянул над головой. На предплечье у него была огромная ссадина, закрытая марлевой повязкой и пластырями.

После изнурительной спасательной операции Лансу надо было хорошенько отоспаться. Она не хотела его тревожить. Уставший организм требовал отдыха.

Таких, как он, больше не было в целом свете. И за что ей такое счастье?

Морган соскользнула с постели и натянула свои любимые застиранные джинсы и майку, а потом направилась в ванную, чтобы почистить зубы и собрать волосы в хвост. Спрятав свой телефон в карман, она на цыпочках подошла к тумбочке в изголовье Ланса и включила беззвучный режим у него на мобильнике. В коридоре послышался какой-то шорох. Морган вышла из спальни, прикрыв за собой дверь, и наткнулась на Софи.

Она поприветствовала малышку поцелуем в лоб. Тот оказался холодным – что не могло не радовать.

– А Ланс еще спит? – спросила она.

Морган кивнула и прижала палец к губам.

– Он поздно лег. Пусть еще поспит немного, ладно?

Софи немного подумала и кивнула.

– Можно я сегодня в садик не пойду? – спросила она.

Она что, пытается ее подкупить? Или этот вопрос никак не связан со сном Ланса? Учитывая, что малышка еще не до конца оправилась от болезни, Морган и так не собиралась сегодня вести ее в сад. Ведь он был, по сути, огромной кирпичной «чашкой Петри». Иммунитет малышки был еще слишком слаб, чтобы туда отправляться.

– Можно, – ответила Морган, взяла дочку на руки и отправилась в столовую, которая теперь была по совместительству еще и кухней. По пути они прошли мимо завешанной полиэтиленом бывшей кухоньки, разобранной и опустошенной.

Малышка положила голову маме на плечо.

– Я скучаю по нашей кухне!

– Я тоже, – призналась Морган и свернула в столовую.

– Вафли я люблю. Но скучаю по блинам, – со вздохом призналась Софи.

Морган отметила, что в словах «вафли», «люблю» и «блины» Софи произнесла звук «л» совершенно четко и правильно. Неужели детские дефекты речи начинают уже потихоньку проходить? Странно было расстраиваться из-за этого, но в глубине души Морган не хотелось, чтобы девочки росли так быстро.

– Я тоже, – признался дедушка. Он сидел за столом, одетый в брюки и синюю футболку-поло, и читал в планшете новости. – Кофейник полный, – сообщил он, кивнув на кофемашину.

– Спасибо, – сказала Морган и, усадив дочку на стул рядом с дедушкой, налила себе кофе, а потом неловко подняла чашку – повязка на руке сковывала движения.

– Как Ланс? – спросил дедушка.

– Спит. Он очень устал.

– Немудрено, – заметил дедушка и кивнул на планшет. – О спасении Эвана опубликовали целую статью. Ума не приложу, как он справился!

– Я тоже, и это при том, что я все видела своими глазами, – сказала Морган и вздрогнула. Ей снова вспомнилось, как Ланс с Эваном отчаянно боролись с течением. Ланс справился в равной мере благодаря удачливости, уму, физической подготовке и силе воли.

– Уверен, без твоей помощи тоже не обошлось, – заметил дедушка и отложил планшет, смерив внучку внимательным взглядом. – Почему вы не назначаете дату свадьбы?

– Пока не до этого, – сказала Морган и отпила кофе, изумившись резкой смене темы.

Дедушка закатил глаза.

– Что ты сказки рассказываешь человеку, который за свой век допросил тысячу подозреваемых? – спросил он.

– Я никогда не смогу тебя обмануть, – заметила она и задумчиво уставилась в чашку, подбирая слова, чтобы выразить чувство, которое она и сама не до конца понимала.

– Всякий раз, когда я думаю о церкви и нарядном платье, в памяти всплывает Джон. Такое чувство, будто воспоминания о нем намертво переплетены со всеми свадебными хлопотами.

– Это можно понять. Но ведь вы не разошлись. Обстоятельства отняли его у тебя, – со вздохом напомнил дедушка. – Ты вообще хочешь еще раз замуж?

– Конечно! – быстро ответила Морган.

– Ну так пусть у вас с Лансом будут свои, новые воспоминания. Кто сказал, что выходить замуж надо в церкви? Слетайте в Вегас. Надень джинсы. Арендуй фургончик с едой! Можно придумать сотню способов отпраздновать свадьбу без церкви и нарядного платья.

– Мне такое по нраву, но ведь Ланс женится впервые. Он только и говорит, что о пышной классической свадьбе.

– А ты спрашивала его прямо, какой именно свадьбы он хочет?

– Он говорит, что ему все равно, но мне кажется, что он лукавит, потому что не хочет меня расстраивать.

– С чего бы это? – спросил дедушка, заглянув ей в глаза. – Ланс – человек бесхитростный. Держу пари, ему и впрямь плевать с высокой колокольни, какой будет свадьба.

Морган улыбнулась. На душе стало тепло и легко. Неужели ответ лежал на поверхности, а она сама все усложнила?

– Может, ты и прав.

– Даже не сомневайся, – усмехнулся дедушка.

В комнату вошли остальные члены семьи, и началась привычная утренняя суета. Морган отвела Эйву и Мию на автобусную остановку, а дедушка отвез Джанну на диализ. Вскоре приехал Грант, чтобы сделать очередные замеры на кухне. Все эти события были на удивление будничными и обыденными – Морган уже успела отвыкнуть от таких дней.