Промчавшись мимо Маслова, птеродактиль взмыл вверх, сделал горку и принялся нестись над высокой травой поля, едва не цепляя кончики растений прижатыми к брюху лапами. Сидевший на его спине всадник несколько раз махнул рукой, указывая какое-то направление, и несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот — ветер, развевавший его волосы, безжалостно рвал слова, донося до Игоря только неразборчивые вскрики. Демонстрируя свою удаль, он вскинул вверх обе руки, ящер тотчас повернул голову, косясь на него золотым с вертикальной щелью зрачка, глазом и ещё раз указал направление вдоль дороги.

Посчитав, что его поняли, паренёк ударил босыми пятками зверя, дёрнул вожжи и ящер, оскалив на прощанье пасть — зубы полыхнули ослепительно белым огнём, умчался прочь, неся на своей спине распластавшегося хозяина.

Дождавшись, когда птеродактиль, уносящий на своей спине всадника, превратился в точку, из травы принялись вылезать прятавшиеся там всё это время бойцы.

— Крут, Игорь! — Подошедший к Маслову Чум хлопнул его по плечу: — Когда он на тебя пикировать начал, я думал всё — сожрёт. Мы бы его, конечно, пристрелили бы, потом, — он поправил висевший на плече ствол: — А ты ничего так — стоял. Уважаю.

— Да, молодец, — подошедший майор одобрительно кивнул: — Сдержался. Выстоял. Значит, — он подмигнул не понимавшему радоваться ему или смущаться, а может — вознегодовать, парню: — Не всё потеряно! Сделаем из тебя человека! Бойца вырастим. Вот только дай вернуться, — Карась потёр руки: — Я тобой лично займусь, раскрою, так сказать, потенциал.

— Да хватит тебе его пугать! — Дося, выбравшаяся на дорогу последней, принялась стряхивать с брюк налипшую пыльцу растений: — Отлично он держался, вот ты бы, — она посмотрела на Карася: — На пузо бы не завалился? Когда тот вниз пошёл?

— Залёг бы, — кивнул в ответ майор: — Чисто по привычке. Лады. Двинули дальше? Если я всё верно понял, — он махнул рукой вдоль дороги, уходящей плавным изгибом за небольшой холм, скрывавший от них дальнейший пейзаж: — Тот летчик нам туда показывал. Пошли, посмотрим, что там.

— Лётчик-налётчик, — сорвав травинку, сунул её себе в рот Чум, оставляя за собой последнее слово.

Город, открывшийся им, когда группа обогнула холм, производил неординарное впечатление.

Дорога, спускавшаяся к небольшой речушке, пересекала короткий, похожий на сильно изъеденную короедами пустотелую колоду, мост. Затем поднималась вверх, плавными изгибами обнимая склон пологого холма, чья поверхность, едва ли не от самой реки, была густо усеяна разновеликими и разнящимися цветом шляпок, грибами. Однотонно яркие и тусклые, покрытые контрастными пятнами и полосками грибы покрывали весь склон, где-то соприкасаясь ножками, где-то соблюдая дистанцию, а кое-где возвышаясь над зеленью травы целыми гроздьями. Между собой грибы были соединены плотно утоптанными тропинками, которые огибали аккуратные, обнесённые низенькими заборчиками, клумбы полные ярких цветов и, дополняя необычность картины, со шляпок свисали, покачиваясь на тонких нитях, ярко блестевшие на солнце капли. Были они не чем иным, по мнению большинства, как светильниками, призванными освещать подходы к домам в ночное и вечернее время.

— Какая прелесть! — Поднеся бинокль к глазам, принялась рассматривать открывшуюся картину Дося: — Может поэтому сюда и не пускают, чтобы красоту такую не портить?

— Угу, — так же как и она, поводя биноклем из стороны в сторону, буркнул майор: — Прямо деревня этих… Ну — голубокожих. Как по ящику.

— Аватаров? — предположил Игорь, рассматривавший, как и все, странное проявление местной архитектуры: — Так те, вроде как, на деревьях жили.

— Не… Я у племяшки видел. Мультик. Там тоже голубые чудики в белых штанах бегали.

— Только в штанах? — Чум, оторвавшись от бинокля, вопросительно посмотрел на Карася: — И девки тоже — в одних штанах? Топлесс что ли? Это что за мультик такой? С голыми бабами?

— Детский! — Вернул ему взгляд майор: — А девка там только одна была — в платье. И тоже — в белом.

— Одна девка на толпу мужиков? — Сделав вид, что не заметил возмущения во взгляде командира, вновь поднял бинокль тот: — Не удивительно, что мужики — голубые. Одна баба на деревню…

— Чум! Там всё не так было! О! Вспомнил! То гномики были — мультик-то детский. Вспомнил — смурфиками их звали.

— Смурфики, так смурфики, мне-то что? — Пожал плечами снайпер: — Лишь бы к нам не приставали, — опустив оптику, он ехидно посмотрел на Карася: — Ты то, походу к такому привычный — и мультики про голубых смотришь… С племя…

От дальнейшего развития своей мысли, а продолжение рассуждений в том же ключе вполне могло закончиться для него трёпкой — своих племянников и племянниц майор, не имевший своих детей, очень любил и баловал — так вот, от угрозы расправы Чума спас звучный хлопок, всхлюп, словно где-то рядом лопнул огромный и влажный мешок.

— Это ещё что?! — Оборвав предыдущий монолог, он торопливо вскинул бинокль к глазам и, ещё миг спустя, опустив его вниз, развернулся к Карасю: — Там люди, командир! Много людей! И они к нам идут!

Процессия, направлявшаяся к ним, более всего напоминало крёстный ход или иное, несомненно, связанное с религией, мероприятие.

Первыми, выделяясь на общем фоне белых одежд, разбегавшимися в разные стороны чёрными полосами, шли местные жрецы, высоко воздевая вверх, явно ритуального назначения шесты с закреплёнными на их вершинах табличками.

— Это символы Древних! — Не отрываясь от бинокля, прокомментировал увиденное Игорь: — Несомненно, какие-то важные тексты.

— Или молитвы, — кивнула Дося.

— Хочешь сказать, — Чум, расслабленно уложивший руки на висевший поперёк груди карабин, мотнул головой в сторону приближавшейся к мосту процессии: — Что это шоу смурфики ради нас устроили? Мы же не Древние — чего нам тексты демонстрировать?

— Может они считают, что именно эти… хм… изречения должны знать все? Ну, типа как все культурные люди должны знать Пушкина?

— Ага, вот так прямо всего его и знать, — фыркнул он ей в ответ: — И вот прямо вся Галактика ломанулась зазубривать.

— Сейчас узнаем, — Карась, видя, что жрец, на одеждах которого белого цвета практически не было видно, вышел на середину моста, поднимая вверх ритуальный шест, сделал несколько шагов ему навстречу: — Прикрываете, — бросил он через плечо, а жрец, увидев в его приближении ответ на свои действия, поспешно затряс табличкой.

Когда майор ступил на мост, жрец, не сводивший с него взгляда, сделал короткий шажок вперёд и, вытянув вперёд руку, державшую палку с табличкой, поднёс символы прямо к лицу гостя.

— И что мне делать? — Оглянулся тот назад, на своих товарищей: — Поцеловать её?! Игорь? Делать-то что?

— Только не отталкивай, — ускорив шаг, Маслов подошёл к нему и, глядя через плечо Карася принялся вглядываться в символы.

— Ничего не понимаю, — покачал он головой полминуты спустя: — Это точно символы Древних — та же клинопись, что и на Портале, но что тут написано… — Он с сожалением развёл руками: — Не понимаю!