— Оставим оружие здесь, — кивнув на торчавшие из почвы кинжал и копьё, спрятал руки в широких рукавах Истаэль: — Прошу, — изогнулся он в сторону двери своего дома: — Будьте моими гостями.

В ножке гриба, служившего Скорбящему домом, оказалось на удивление просторно. Средних размеров комната, по её стене, спиралью, поднималась вверх лестница, ведущая на второй этаж, была практически пуста — небольшое, круглое возвышение по центру, с десяток одноногих, похожих на всё те же грибы, табуретов, да несколько картин составляли весь антураж первого этажа.

Усевшись на возвышение, Истаэль сел, сложив ноги по-турецки, он приглашающе махнул рукой землянам, приглашая их устраиваться напротив него.

— Итак, — уперев локти в колени и водрузив на них подбородок, посмотрел он на Игоря: — Начнём с главного — зачем вы здесь?

— У нас главный он, — попробовал тот уйти от ответственности, но Скорбящий только покачал головой, пустив на лицо лёгкую улыбку: — На вызов машаэля ответил ты — тебе и говорить.

— Машаэль?

— Мы древняя раса, — слегка, словно впадая в транс, принялся раскачиваться взад-вперёд Слуга: — Строго следуя заветам, покинувших нас Учителей, — при этих словах он на миг скрыл лицо в ладонях: — Мы давно отказались от насилия при решении спорных вопросов. Ритуал машаэля — это память о тех временах, когда мы были юны и безрассудно проливали кровь в жарких спорах.

— То есть, вы только обозначаете удары? А как тогда определить победителя?

— Вам надо побывать хотя бы на Малом Совете, — снисходительно улыбнулся в ответ Слуга: — Я посредственный оратор, а там… Молниеносные схватки, столкновение мнений, звон аргументов и контраргументов. Это незабываемое зрелище — реплика-выпад, ответ-блок и контратака критикой, заставляющая оппонента теряться и отступать, признавая свою неправоту. Поверьте мне — хоть раз побывав вблизи настоящих ораторов, вы немедленно отринете свои методы решения спорных вопросов, полностью подчинившись высокому искусству машаэля. Впрочем, — последовала дружелюбная улыбка: — Если я верно истолковал цель вашего визита к нам, то вы вскоре предстанете перед коллегией Секторного Совета, подавая мольбу о присоединении к Единству, основополагающему пути развития для народов галактики.

— Ради учения Единства мы и прибыли, — прижав руки к груди, поклонился Маслов: — Расскажите нам про него поподробнее.

— Это будет долгий рассказ, — привстав, Слуга щёлкнул пальцами и сбежавшие со второго этажа девушки принялись замащивать пространство перед его возвышением подушками: — Устраивайтесь удобнее, — подавая пример он прилёг, спустив ноги со своего подиума и опираясь на локоть.

Дождавшись, когда красотки вернутся на второй этаж — надо заметить, что в отличие от людей на улице девушки блистали разнообразием, контрастно не походя одна на другую, Слуга вернулся к теме их беседы.

— Древние, по уходу которых мы скорбим, — прикрыл он лицо свободной рукой в ритуальном жесте: — Ставили своей целью создание единой Галактики, населённой счастливыми людьми, проживающими свой век, совершенствуя свои тела и души. Мы, как их Первые Слуги, не могли существовать иначе как занявшись выполнением их планов. Учение, позже названное Единством, было создано Тоскующим-в-Ночи, великим философом нашей расы.

— Какое красивое имя, — Дося, сидевшая на подушках поджав под себя ноги, вопросительно посмотрела на Слугу: — Мне казалось, что ваши имена несколько другие, как у вас, например.

— У нас принято давать особо выдающимся представителям прозвища, под которыми они остаются в истории. Отринув имя и приняв прозвище, мы становимся частью Единства, включая себя, свои дела в общий хор голосов, возносящих славу Ушедшим. Это великая честь. Сегодня только двое из нашего народа лишены имён. Это Лавирующий-меж-Звёзд — величайший исследователь галактики и Лежащий-в-Пыли — наш лидер, дальше всех продвинувшийся по тропе Древних.

— А почему Лежащий-в-пыли? — Непонимающе посмотрел на него Чум: — Шёл-шёл и упал? — Добавил он прежде, чем Карась успел показать ему кулак.

— Не надо проявлять агрессию, — заметив жест майора, приподнялся со своего места Истаэль: — Ваш товарищ проявил справедливый интерес, и я буду рад ему помочь. Лёжа в пыли на Тропе Древних он вслушивается в эхо их шагов, наполняя себя мудростью, спокойствием и смирением перед неизбежным.

— И что — неизбежно? — Вновь прервал его Чум.

— Неизбежно возвращение Учителей, неизбежен их гнев — план единения рас галактики далёк от завершения. Но с каждыми миром, с каждым разумным, выбравшим Единение мы всё ближе — на шаг, на ступню, приближаемся к цели — единой, процветающей галактике, населённой счастливыми расами.

— И что от нас требуется… — Игорь запнулся, подбирая слова: — Чтобы стать частью Единения? Что оно нам даст? Ну, кроме, конечно, выполнения желаний Древних. Вы нам дадите защиту? Технологии? Поможете освоить новые миры?

— Приняв Учение, вы обретёте душевное спокойствие, начнёте совершенствовать свои тела — разве этого мало? Вспомните людей, встретивших вас снаружи — разве не были они счастливы?

— Штампованными, на один манер они были, — покачал головой Чум: — А что до улыбок… Ими мы от Претории не отобьёмся.

— Узнав, что вы приняли наше Учение, Претория не посмеет на вас напасть, — мягко улыбнулся Слуга: — Таков Договор, заключённый между нами по окончании Войны.

— Значит — технологий не дадите, — заключил майор, поправляя ремни портупеи: — И с развитием не поможете.

— Приняв Учение, вы начнёте развиваться духовно. Мы направим к вам Учителей, они помогут сделать первые шаги по Дороге Древних. А технологии, — усевшись, Скорбящий махнул рукой: — Всё будет. Не сразу — сначала вы должны доказать верность Единству. Поколения три… — прищурившись, он окинул их оценивающим взглядом: — Может четыре — зависит от особенностей вашего мира, и вы вольётесь в хор славящих Единство, голосов.

— Жаль только жить в эту пору прекрасную, уж не придётся ни мне не тебе, — с усмешкой процитировал поэта майор: — М-да… А жители этой планеты, — он ткнул пальцем себе за спину, на дверь: — Они сколько уже у вас?

— С нами. Они, мы — такого в Единстве нет, — мягко поправил его Истаэль: — Есть Единое. Жители мира Милавиэлюсиэль начали свой путь два поколения назад. Всего два, — подняв вверх кулак, он отогнул мизинец и безымянный палец: — А какой прогресс! Ещё всего два поколения и Единство поглотит их, приблизив всех нас к выполнению Заветов Ушедших.

— И все как под копирку будут, — встав, потянулся Чум: — А вот девочки твои — те разные были. Это как? Единству не противоречит?

— Везде случаются всплески мутаций, — опустив глаза, промелькнувший в них гневный взблеск успели заметить все, самым нейтральным голосом ответил Скорбящий: — Я работаю над этим.

— И судя по количеству девиц, — хмыкнул майор: — Работа сия — есть зело утомительное занятие.

— Вы умножаете мою скорбь! — Вскочив на ноги, он исподлобья посмотрел на Карася: — Вы, дикари, не вкусившие от прелестей Учения, смеете мне, Скорбящему…