В какой-то момент эльф в один длинный прыжок перемахнул разделявшую нас кровать, сцапал меня за руки и развернул на сто восемьдесят градусов. По инерции я фактически упала к нему на грудь, взвизгнув:

— Что вы себе позволяете?!

— Строго говоря, по отношению к прислуге я могу себе позволить все что угодно. Даже погреть свои ноги в твоих внутренностях, если замерзну. Так кто же ты такая, если не знаешь элементарных вещей? Дерзишь… дерешься… А ведь я вполне могу убить на месте за меньшее…

Глядя в его глаза, я с ужасом поняла — он не шутит. Ничего себе порядки они тут завели, эксплуататоры несчастные! Убивать людей за самозащиту! Поэтому я решила сказать ему то, от чего любой мужчина впадает в ступор, и сбежать.

— У меня будет ребенок! — выкрикнула я прямо в наглое аристократическое лицо и резко рванула к двери.

Надо отдать должное эльфу, он оказался не сильно впечатлителен и кинулся следом буквально через секунду. Но фора у меня была. Думаю, будь у меня на десять секунд больше — успела бы добежать не только до пустоши, но и миновать добрую ее половину, безжалостно затаптывая местных монстров по дороге. Когда трепещущая рука уже сладостно коснулась такой желанной дверной ручки и я уже готова была сказать свое финальное «ха!» перед тем как скрыться, дверь неожиданно распахнулась навстречу и треснула прямо по лбу. Не буду врать, звездочек я не видела, но разноцветные круги точно были. Так что сначала я попятилась, безжалостно оттоптав ноги преследователя. Эльф взвыл, споткнулся, и мы рухнули друг другу в объятия, как давно не видевшиеся возлюбленные, затем дружно исполнили несколько танцевальных па, очень отдаленно напоминавших вальс, и упали прямо на кровать. Не знаю, как эльф, а лично я сильно обрадовалась, что сзади оказалась именно кровать, а не, например, окно. Я потрясенно уставилась на соседа по постели. Раз уж мы оказались в ней вместе, надо хотя бы рассмотреть партнера.

А эльф оказался хорош, как, впрочем, все представители его расы. Только пыльный очень. Уши, правда, на мой взгляд, великоваты. Иссиня-черные волосы он не заплетал, а так и носил распущенными, часть всей этой прелести веером расплескалась по покрывалу и оказалась придавлена моим замечательным телом. Так что если он решит уйти — не сможет. Глаза карие, ресницы длинные. Подкручивает он их или нет, непонятно, но смотрятся очень эффектно. Скулы высокие, губы чувственные, профиль тонкий классический, лицо к низу сужается. Эльф изогнул красиво очерченную бровь и насмешливо спросил:

— Понравился?

Я скептически фыркнула, мол, видела и получше.

— Ты еще спроси, любит ли она тебя, — донесся полный иронии голос.

Мы дружно уставились на воинственно подбоченившуюся и растрепанную Лиссу, облаченную в бежевое банное полотенце, заканчивающееся где-то чуть выше колен и начинавшееся ниже соблазнительной ложбинки между грудей.

— Глазам не верю! — всплеснула руками она. — Меня там гоняет по коридорам неудавшийся герой-любовник, а Ника завлекла в свои сети эльфа и развлекается?! Где в этом мире справедливость?!

— Это не то, что ты думаешь, — начал оправдываться брюнет.

Хм… Даже не знаю, что лучше: просто обидеться или дать хлесткую пощечину с воплем: «А что же ты меня лапал, скотина?!»

Лисса вошла внутрь и закрыла за собой дверь:

— О, светлый лорд — телепат?

— Почему ты так решила?

— Ну, вы сказали, что это не то, что я думаю. Почем вам знать, что именно я думаю, если вы не читаете мои мысли?

Вопрос так и повис в воздухе. Дверь в очередной раз распахнулась, от души врезав охотнице по мягкому месту, отчего девушка не только пробежала до кровати, но и рухнула прямо на эльфа, выбив из него дух. Пока брюнет, хрипя, глотал воздух, а Лисса пыталась хоть как-то прикрыть свои розовые панталоны и не обнажить при этом что-нибудь еще более пикантное, в комнату вихрем возмездия ворвался белокурый эльф.

— Лорд Тиррэль!!! — завопил он с порога. — Я могу понять вас как мужчину, хотя, с моей точки зрения, две девушки — это все-таки перебор. Но в данный момент меня волнует другое: что вы все втроем делаете в моей постели?! Почему именно моя постель понадобилась для утех? Вас чем-то не устраивает собственная?

— Лорд Эллэн, вы все не так поняли. — Застигнутый с поличным брюнет попытался было спихнуть с себя Лиссу, но не тут-то было. — Я здесь не совсем как мужчина…

На лице блондинистого отразилась крайняя степень недоумения. И я его понимаю. Если бы я обнаружила в своей постели трио, то поразилась бы не меньше.

— Да? — еще больше изумился лорд Эллэн.

— Да? — удивилась Лисса и закатила-таки лорду брюнету самую увесистую оплеуху, которую мне только доводилось видеть.

Похоже, ее мастерство растет. Скоро ее можно будет выставлять в чемпионате по пощечинам.

— За что?!!

— На тебе лежит почти обнаженная женщина, а ты здесь не совсем мужчина? — возмутилась она. — Так меня еще никто не оскорблял. Пойдем, Ника, мы уходим.

— Хам! — уничижительно фыркнула я, и мы с Лиссой гордо, как две гейши в кимоно, просеменили к выходу.

Возможно, нам бы удалось покинуть поле боя без потерь, но удача в очередной раз отвернулась от нас, когда хозяин апартаментов заметил-таки, во что превратился его ковер.

— Мой ковер!!! — Истошный вопль хозяина апартаментов мог сравниться только с ревом раненого зверя. — Что вы с ним сделали?!

Лисса с ужасом воззрилась на ощипанный с прогалинами ковер:

— Во имя всех богов, что здесь произошло?

Настала моя очередь стыдливо потупить взор и ткнуть лишенным даже жалкого подобия маникюра пальчиком в сторону брюнета на ложе:

— Он… он… он тащил меня под кровать!

Осталось только горестно всхлипнуть и разрыдаться, но как я ни тужилась, не смогла выдавить ни единой слезинки. Жаль. Такой драматический эффект пропал.

— Знаете что? Вы не только хам, но и извращенец! — сделала вывод охотница. — Посмотри, что ты сделал с бедной девочкой! На ней же лица нет. И как таких только земля носит! Плюнь на него, дорогая. Мы уходим.

Она схватила меня за руку и попыталась обогнуть блондина. Но он оказался не готов к нашему расставанию.

— Вы куда-то собрались? — мило поинтересовался он. — Мне плевать, кто именно счел порчу моего дивного ковра хорошей идеей, но если мне не вернут его в целости и сохранности, вас всех высекут на дворцовой площади.

Ничего себе! Вот это номер. Я чувствовала, что с лордом, пребывающем в таком неадекватном состоянии, следует обращаться вежливо, но беда в том, что на ум приходила масса слов, преимущественно нецензурных. Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула и лишь после этого умудрилась выдать нечто более-менее цензурное:

— А не подохренели ли вы, лорд Эллэн? Высечь на дворцовой площади за какую-то жалкую тряпку с дырой посередине?! А если бы она была бы целой, меня четвертовали бы?