Кристина не знает, как трактовать услышанное. Сравнивает ли он ее с Сарой?

– Ты мне тоже нравишься, – шепчет она.

В этот момент все вдруг кажется правильным. Кристина больше не беспокоится о старшей сестре, даже не думает о ней. Ей не стыдно отвечать на поцелуй Даниэля.

Он осторожно укладывает ее на диван, нежным движением руки убирает в сторону волосы.

Кристина в напряжении смотрит, как он расстегивает платье. Медленно высвобождает из петель пуговицу за пуговицей, не спуская с нее глаз. Все происходящее кажется ей чем-то поэтичным. С самого начала было ясно, что это должно случиться. Как бы ни пытались они препятствовать судьбе, она приведет их к этому тем или иным путем.

От улыбки Даниэля по всему телу растекается тепло. Кристина еле дышит, не впуская в легкие воздух. Ни один мужчина прежде не видел ее обнаженной. Не подходил так близко.

Когда руки Даниэля касаются обнаженной груди, Кристина начинает задыхаться. Ее охватывает пьянящее чувство, она не может ни на чем сфокусировать взгляд. Все вокруг как будто в тумане, кроме Даниэля.

И хотя внутренний голос предупреждает, что этого делать не стоит, устоять невозможно. Кристина хочет быть рядом с Даниэлем, хочет обладать им.

Протянув руки, она притягивает его к себе и крепко целует. «Он выбирает меня, – думает она. – Разве может его выбор быть ошибкой?»

Даниэль целует ее в шею, Кристина закрывает глаза. Подобного ей испытывать еще не приходилось. Тело как будто взрывается от избытка чувств, льющихся через край.

«Он выбирает меня, – продолжает нашептывать внутренний голос. – И я, я сама выбираю его».

Шарлотта стояла у окна гостиной, вглядываясь в Темзу, небольшой кусочек которой был доступен ее взору. Город казался совсем опустевшим. На реке не было видно ни одного судна, и лишь несколько несчастных пешеходов упрямо двигались по набережной, прикрываясь зонтами, которые ветер выворачивал наизнанку.

Шторм продолжался весь день. Ветер прибивал дождь к земле, в сером небе раздавались глухие раскаты грома, и по новостям предупредили, что к вечеру возможен смерч.

Именно таким она раньше и представляла себе Лондон – с вечно серым небом и бесконечным дождем, но на самом деле погода впервые со дня ее приезда была по-настоящему плохой.

Шарлотта приложила руку к стене. В вентиляционном отверстии тревожно завывал ветер, и что-то потрескивало, время от времени скрипела крыша. Кутаясь в плед, Шарлотта сняла с огня кастрюлю, в которой вскипятила воду.

На обеденном столе стоял ноутбук и показывал новости канала BBC, но, по мере усиления шторма, трансляция прерывалась все чаще. Последнее, что Шарлотта услышала перед тем, как интернет-связь полностью оборвалась, это отчеты о повышении воды в Темзе, информацию о закрытии аэропортов Хитроу и Гатвик и просьбу к населению не выходить на улицу.

Теннисон спокойно спал, лежа на диване, и казалось, что ужасная непогода его вовсе не беспокоит. Шарлотта с кружкой чая в руках примостилась на диване рядом с котом, продолжая выглядывать в окно. Оконные рамы сотрясались от порывов ветра, и она думала, выдержит ли дом этот шторм. Следила ли Сара за техническим состоянием здания?

Шарлотта взирала на качающуюся под потолком люстру.

– Что скажешь? – прошептала она коту. – Может быть, нам надо было спасаться от шторма где-нибудь в другом месте?

Теннисон взглянул на нее, прищурившись, и перевернулся на другой бок.

– Не очень-то от тебя много пользы, – пробормотала Шарлотта.

Когда пару дней назад начали предупреждать о надвигающемся шторме, Мартиник предложила Шарлотте переночевать у нее. Сейчас Шарлотта раскаивалась, что не согласилась. Пережидать непогоду в доме, которому несколько сотен лет, с одним котом – не самая продуманная тактика.

Затрещала стена, отделяющая квартиру Сары от соседней, и Шарлотта, глотнув чаю, обожгла кончик языка. Может быть, она вовсе и не одна. Может быть, Уильям дома.

Они по-прежнему не разговаривали друг с другом с того самого вечера в ресторане, и Шарлотта жестоко пилила себя за то, что сразу не расставила все точки над «i». Сейчас от поцелуя их отделяла уже целая неделя, и чем больше пройдет времени, тем глупее пытаться объясниться. К тому же Уильям избегал ее, и Шарлотта убедила себя, что он просто занят своей книгой, хотя в глубине души беспокоилась, не обидела ли его. Или, возможно, он осознал, что ошибся. Она не знала, что хуже.

Раздался треск, и замигала люстра. Лучи света на полу задрожали, как будто задыхаясь. Это продолжалось несколько секунд, пока лампа, немного потрещав, не сдалась окончательно, потом все погрузилось во тьму.

Шарлотта вздохнула. Значит, нет электричества. Повезло еще, что во время уборки она нашла целую коробку стеариновых свечей.

Пока Теннисон продолжал спать как ни в чем не бывало, она, пользуясь карманным фонариком в телефоне, разыскала несколько подсвечников и расставила их по комнате. Только она успела усесться на диван и подумать, что с живым светом в гостиной даже уютно, как весь дом задрожал от ужасного грохота.

На этот раз даже Теннисон отреагировал, резко вскочив. Шарлотта с беспокойством осмотрелась вокруг. Ну, что же в самом деле произошло?

Она быстро подошла к окну, чтобы выглянуть на улицу, но из-за бегущих по стеклу потоков дождя было практически ничего не видно.

Шарлотта отчаянно пыталась вдохнуть жизнь в модем, чтобы выяснить, когда дадут свет, но сколько бы раз она ни включала заново сеть на своем мобильном – все напрасно.

Уныло опустившись на табурет у кухонного стола, она услышала громкие удары. Вначале она приняла их за звуки шторма, но, когда стук повторился, Шарлотта осознала, что кто-то стучится в дверь. Со свечкой в руках она поспешила открыть.

Уильям стоял на лестничной площадке перед входом в квартиру. Волосы были взъерошены больше обычного, а одежда в полутьме казалась запачканной.

– Привет, – обратилась к нему Шарлотта, почувствовав облегчение, что все-таки она не одна. – У тебя тоже нет электричества?

Он покачал головой, осветив квартиру карманным фонариком.

– Все намного хуже, – проворчал Уильям. – Пойдем, покажу!

Прежде чем проследовать за Уильямом в его сумеречную квартиру, Шарлотта, не доверяя Теннисону, быстро потушила все свечи. Планировка была такой же, как у Сары, но выглядела квартира наряднее, чем можно было ожидать, по крайней мере, стопки книг на полу не стояли.

– Вот здесь, – сказал Уильям, кивнув в сторону спальни.

Чем ближе они подходили, тем громче становился громкий свистящий звук, и, когда Шарлотта перешагнула порог спальни, шум стал настолько громким, что в ушах зазвенело, а в лицо ударил холодный, сырой ветер.

– Крыша от ветра прохудилась, – прокричал Уильям, кивком показывая на крашеные доски на скате мансардного потолка.