— Что?

— То, что слышал, — это Незер вынудила Сета поклясться своей силой в том, что не убьет меня и Ману.

— Где ты ее видел? — голос Менеса чуть дрогнул.

— В Джаути по ту сторону.

Нармер вдруг замер, пораженный какой-то мыслью. Менес смотрел на него, не понимая:

— Что?

— Менес, я дурак! Я совсем не подумал о том, как она выберется.

— Незер от Сета? Выберется… У нее знак защитный есть.

— Она этот знак мне отдала, понимаешь? А сама осталась безо всякой защиты. Там нельзя без знака — или в подвалах у Упуата окажешься, или вообще убьют! Хотя неизвестно, что хуже. — Нармер даже застонал. — Как же я об этом не подумал? Почему принял от нее знак и согласился уйти один?! — Он вскочил на ноги. — Мне надо в Шедет!

— Да, — поднялся и Менес. — Поспешим.

Менес не расспрашивал Нармера о Незер. Сопоставив все его прежние слова, он понял, как удалось выбраться самому юноше — ценой и впрямь могла оказаться жизнь его юной матери.

Песчаная буря оказалась не самой большой бедой.

Сет исчез, никто не знал, где он. Догадывались, что в своем дворце в Запретных владениях, но туда больше не было доступа, ведь Джаути больше не существовало. Никто не знал, что творится по ту сторону, черные неприступные скалы надежно хранили тайны их Хозяина.

Сначала люди радовались, после нескольких дней бури выглянувшее солнце казалось лучшим подарком, все славили Ра и благодарили Гора. Даже когда в первую ночь не наступила темнота, тоже радовались — лучше слабый свет, чем полная тьма. Но Сет был прав, сказав когда-то Незер, что они с Гором две стороны одного целого, тьма губительна без света, но и свет без тьмы тоже.

Через день люди вдруг заметили, что тени исчезли, даже рано утром и перед закатом их нет. Слабый сумрак заменял ночь, но стоило ладье Ра показаться над горизонтом, как становилось жарко и спрятаться негде. От рассвета до заката теней не было, словно в полдень.

Шел первый месяц сезона перет, холодного времени года, когда самое время сеять после падения воды в Ниле, но из-за ярких лучей земля быстро высыхала. Вместо прохлады держалась жара. Люди вспомнили пророчества о страшных годах, когда месяцы перепутаются и вместо лета наступит зима или наоборот.

Дельту пока спасал холодный ветер с моря, но до Эдфу он не долетал, там днем укрыться от солнца невозможно, даже самые большие сикоморы не давали тени. Было ясно, что долго так продолжаться не может, Египет ждут голод и гибель. Тысячи голосов молили Сета о возвращении, просили пощадить их семьи, не превращать в пустыню Та-Мери, их любимую страну.

Но Сету было все равно, он не слышал стенаний, не желал ничего знать и никому помогать. Гор действительно уязвил его в самое серьезное место. Не распутник Сет, не Сет, хвалившийся своей мужской силой, сейчас страдал, но Сет-мужчина, который больше мужчиной не был.

— Скоро у меня начнет расти грудь, как у толстяка Хапи, станет писклявым голос, а потом мое лоно сможет родить, например, от Гора! — горько усмехался он сам с собой.

Сет мог легко покончить с этим мальчишкой и со всеми людьми в обеих частях Египта, но с Гором был его сын Нармер. Единственный, других отныне не могло быть. И женщине, родившей Нармера, Сет тоже не нужен.

Мысль о Незер заставляла стискивать зубы и кулаки. Сет не думал о том, что каждое его божественное движение вызывает бури в остальном Египте, его не заботило, что происходит с людьми, бог упивался своей болью.

В Шедете еще не ведали, что произошло далеко на юге, даже дурные вести не приходят так быстро, но сразу поняли, что что-то не так.

Незер не находила себе места, она боялась за Сета, но боялась и того, что он уничтожит Гора и навлечет на себя месть богов всей Великой Девятки.

Египтяне верили, что когда-то из Водяного Хаоса родился бог Атум, которого теперь называли Ра. Это свет, его ладью — солнечный диск — люди могли видеть каждый день. Благодаря свету существовала жизнь и сами люди.

Атум породил бога воздуха Шу и богиню влаги Тефнут. Без воздуха нечем дышать, а без влаги все высохло бы.

Шу и Тефнут родили двоих детей — богиню неба Нут и бога земли Геба. Нут и Геб любили друг друга, но постоянно ссорились, и Ра был вынужден развести их подальше друг от друга, теперь Нут наверху, а Геб внизу. Нут строптивая и безжалостная, она каждое утро пожирала звезды, а ночью рождала их заново.

Именно Геб и Нут родили четверку богов — Осириса, Исиду, Нефтиду и Сета. Осирис удался добрым в своего отца Геба, а Сет, напротив, неистовым в мать.

Исида стала женой Осириса, а Нефтида — Сета. Старшая пара оказалась счастливой и несчастной одновременно, они любили друг друга, но не имели детей. У Сета и Нефтиды детей не было тоже, но не по вине Сета, просто Нефтида любила их брата Осириса и даже не скрывала этого.

Когда Нефтида родила от Осириса ребенка и выбросила его в камыши, чтобы скрыть свой проступок, Исида младенца нашла и воспитывала, как своего, назвав Анубисом.

Сет — воплощение мужской силы и страсти — не простил Нефтиду и Осириса и убил брата, расчленив его тело на сорок частей. Верная Исида долго собирала части мужа по всему Египту, а потом вместе с Анубисом складывала и пеленала мумию. Не хватило только той части, которой Анубис и был порожден, мужской гордостью Осириса полакомились рыбы Нила.

Но Исида и здесь нашла выход, она обошлась глиняной копией нужной части тела мумифицированного мужа, с помощью заклинаний превратилась в соколицу, также при помощи магии на несколько мгновений оживила Осириса, чтобы зачать от него сына-мстителя Гора.

Подросший Гор решил отнять у своего дяди Сета его владения — Верхний Египет, добавив к Нижнему, которым пока правила Исида.

Все верили, что Гор родился от мумии Осириса, но только не Сет! Он достаточно хорошо знал брата и сестер, чтобы поверить в такое чудо. И все-таки, Сет был готов оставить Гору Нижний Египет — Дельту, а сам по-прежнему править Верхним. Но Исида не простила брату гибели мужа, она воспитывала у Гора жажду мщения.

Никто из египтян не думал, правдива ли история рождения Гора от мумии Осириса, не задумывался, что едва ли Великий Ра мог доверить свою защиту от змея Апопа подлому убийце и не наказать Сета за преступление. Люди не вспоминали, что именно Сет спасал Ра в борьбе с мировым злом — Апопом, все помнили только о том, что он бог тьмы и пустыни. А Гор бог света. И о том, что одно невозможно без другого, тоже не задумывались.

Но задуматься пришлось…

Три дня песчаная буря не позволяла выйти из дома и даже просто понять, день или ночь. Незер не находила себе места, она понимала, что где-то там идет битва между ее сыном и ее любимым, от которого сын рожден. Худшее придумать трудно.

За ночь буря улеглась, и солнце встало как обычно. Но что-то было не так…