В отсутствие объекта интереса был проведен досмотр личных вещей. При досмотре были обнаружены автомат «АКС-74У», два запасных магазина для «Глока», но без самого пистолета. И упаковку с тремя одноразовыми шприцами, из них два пользованных. В шприцах были следы использования, мы их не изымали и анализ не проводили, но по внешнему виду – героин. И ласточка заметила – следы инъекций. Немного, но есть.

Полковник СБУ побарабанил карандашом по столу.

– Седой Грек барыжит, так?

– Так. У него всегда купить можно, он напрямую с Батума получает.

Полковник положил карандаш на стол.

– Наркоман. Снимайте наблюдение. Только периодический контроль, если потребуется.

– Есть.

Не так-то просто зайти в чужой город и сделать там то, что задумал – особенно если тебя или кого-то наподобие тебя ждут и готовятся. Тот, с кем я договаривался, не стал скрывать – только недавно его пытался подорвать смертник, так что на той стороне ответных ходов ждут.

Значит, надо прикинуться кем-то, от кого не будут ждать неприятностей. Причем это должно быть понятно и правдоподобно – ставка в игре жизнь и смерть. Но и награда в случае, если все получится, была высока. Это если не считать того, что мне представился случай своими руками стереть с лица земли мразь, на руках которой кровь десятков тысяч и горе миллионов людей.

Самое правдоподобное – выдавать себя за того, кто я есть, просто добавить небольшой штрих – что ты наркоман. Для этого надо несколько шприцов со следами героина и сделать себе несколько уколов. Не героина, понятное дело, а физраствора с перцем. Раздражает вены и создает иллюзию того, что ты наркоман.

Наркоман – это человек, которому никто ничего серьезного не доверит. Плюс появляется подход к церкви. Хочу скинуться, пока не поздно, и все такое…

Машина есть, деньги хоть сколько-то, но есть – надо время пока занять. Днепропетровск – город сам по себе интересный, мне про него много чего порассказали. Например, здесь речка протекает с названием «Самара» – совпадение или нет?

Местных менял найти было несложно, они не скрывались, курсы тоже выставляли. В хождении было все, что и до Катастрофы – рубль, евро, доллар, даже гривна, хотя ее меняли только в половине пунктов. Еще в некоторых обращала на себя внимание надпись на доске – шек. Я подошел, спросил.

– А шекели, – ответил меняла совсем не еврейского вида.

– Израильские, что ли? – не понял я.

– Не, местные.

– У вас что, шекели ходят?

– Ходят, – меняла посмотрел на громадное здание, довлеющее над городом, – я смотрю, ты не очень интересуешься. Шел бы ты отсюда…

Так и пойду…

Пошел дальше. На удивление много еды: обычно, там, где нет власти, там рано или поздно наступает голод, потому что и денег у людей нет, и еду никто не производит – а если производит, то цену задирает. Тут на каждой первой лавке надпись «Кашрут» и еще что-то на иврите на двери – одинаковый какой-то знак.

Дань, видимо, платят. А это тамга.

Машин на улицах очень немного, видимо, бензина нет и газа тоже. А вот лошадей хватает – и откуда взялись только. Некоторыми правят колоритные евреи с бородами и в шляпах. Автоматы у каждого.

Большая часть домов необитаема, где обитаемо – из окон торчат буржуйки. Все правильно, тут горячую воду еще до Катастрофы отключили. Дворы заросли лопухом и травой… это плохо, кстати – у нас такого не допускают. Не просматривается – а там зомби может быть.

Дорога вывела меня туда, куда она всегда и выводит – к рынку. Рынок сейчас – это все, без рынка – просто не выжить. Специфика местного рынка была в том, что громадная рыночная торговля развернулась на вокзале и прилегающих к нему улицах…

Торговали чем возможно. Еда, одежда, газ в баллонах, бензин, керосин, запчасти ко всему. Понятное дело, что торговали и оружием, ибо сейчас ствол – предмет первой необходимости. Но я уже говорил об этом.

Из еды я купил… местные называют это ласково «перепичка». Заодно заметил, что цены выше, чем в лавках. На мой вопрос продавец ответил, что цены в лавках – для своих, то есть для евреев, а если ты не еврей – продадут, но уже по-другой. Я «сделал заход», спросил: а у церковных можно покупать, не отравишься, но продавец оборвал разговор.

В рядах, где продавали технику, наткнулся на торговцев, распродававших контейнер военной радиосвязи. Привлекать внимание было опасно, но я не удержался и купил ASELSAN – последнюю модель турецкой офицерской радиостанции, которая могла не только в голосовой сети работать, но и имела небольшой экран для приема картографической и прочей информации. Заплатил долларами США, здесь их принимали и недорого – для такой шикарной покупки. Видимо, просто не понимали, что продают. В других обстоятельствах – республика бы у них весь контейнер выкупила.

В другом месте я купил турецкий «Глок» – спортивный CANIC TP9, самый продвинутый пистолет из турецких. Эта покупка была оправдана тем, что «Глок» у меня отобрали на блоке. Пистолет хорош тем, что к нему в стандарте идут два магазина и аж кобура. Причем неплохая, из кайдекса.

И снова – полно турецких стволов, пистолетов больше, чем любых других, даже «ПМ» и «ТТ». Значит, турецкие торговцы и сюда добрались. Хотя какой смысл добираться – по Днепру до Киева дойдешь, а водный путь сейчас самый безопасный…

Последнее – я поспрашивал и у нужного человека купил на пробу грамм героина. Сказал, что если не сильно разбодяжен, то еще вернусь…

Вечер я провел обычным образом – сходил в некое подобие ресторана, который открылся при больничке, но долго там не пробыл. Затем вернулся к себе и предался простым плотским радостям с подставленной мне «птичкой». Надо сказать, что девушка свой гонорар отрабатывала на сто процентов.

Номер обыскивали. Я переложил шприц, чтобы, если еще раз обыщут – поняли, что я пользовался им.

На следующий день я снова отправился на рынок, покрутился на нем, потом подошел к торгашу, у которого брал это самое.

– Тема есть, – сказал я и огляделся, как Баба-яга в тылу врага.

Барыга явно привык к тому, что у каждого наркомана есть тема.

– В долг не отпускаем.

– Да я не за то, башли есть. Есть товар, скинуть надо.

– Че за товар? – лениво спросил торговец.

– Патроны.

Торговец резко собрался, взгляд его, до этого насмешливо-презрительный, стал совсем другим.

– Че за патроны?

– Семерка, пятерка.

– Со складов?

– Нульц.

Торговец мрачно посмотрел на меня.

– Лоха из меня не делай, да? Мое время знаешь, сколько стоит. Отрабатывать на подвале будешь.

Вместо ответа я достал коробку, протянул продавцу. Тот повертел, затем открыл, взял один патрон, другой. Попытался расшатать, чтобы вытащить пулю – не получилось. При переснаряде – только так вытаскивается.