Во многом разрывая со старой германской традицией, Виттерих предпочитал не сам лично возглавлять армию, а поручать командование своим герцогам (Isid. Hist. 58). Это можно рассматривать как важный этап в развитии вестготской монархии: государь сосредоточивался на выполнении важнейших государственных функций, поручая непосредственное командование войсками своим полководцам. Впрочем, так, по-видимому, действовал еще Реккаред, но при Виттерихе это стало принципом его правления.

При Виттерихе резко усилились противоречия в правящей верхушке королевства. Как уже говорилось, Виттерих столкнулся с оппозицией и церкви, которая в значительной степени, видимо, выражала взгляды и интересы испано-римской знати, и даже части вестготской аристократии.

Оппозиция и преследования Булгара, поддержанного митрополитом Нарбона и епископом Эгары, могла отражать позицию знати Септима-нии и части, по крайней мере, Тарраконской Испании, непосредственно к Септимании примыкающей. Виттерих в свое время был связан с Лузитанией, и, может быть, в занятии соответствующих позиций выразилось соперничество северо-восточной и юго-западной группировок вестготской аристократии. Результатом стало убийство Виттериха в 610 г. По словам Исидора Севильского (Hist. 58), король был убит в результате заговора некоторых своих (coniuratione quorundam suorum)[107] во время пира. Заговор явно возник в самом ближайшем окружении короля. Если верить Исидору, убитый Виттерих даже не удостоился королевских похорон. На престол был возведен Гундемар (Isid. Hist. 59), возможно, один из заговорщиков или даже глава заговора.

Придя к власти, Гундемар наградил своих сторонников. Резко был возвышен все тот же Булгар, ставший герцогом Септимании, причем с явно расширенными полномочиями, поскольку сам вел всю дипломатическую работу с соседними франками (Epist. Wis. X-XVI), практически без всякой оглядки на короля. Разумеется, эта его активность не шла вразрез с политикой Гундемара. Вестготы пытались найти свое место в водовороте взаимной борьбы внутри Франкского королевства, в котором возникали самые неожиданные союзы и враждебные коалиции. Долгое время они ориентировались на Австразию и ее влиятельную королеву Брунегильду, дочь Атанагильда. Но Виттерих потерпел в этом неудачу, а Гундемар попытался исправить положение, но в конце концов все же столкнулся с Брунегильдой, результатом чего стал захват тех мест Септимании, которые в свое время были уступлены австразийской королеве. Продолжая во внешней политике в целом курс Виттериха и ведя упорные бои с византийцами и васконами, во внутренней политике Гундемар вернулся к курсу Реккареда. Для Гундемара важно было обеспечить себе поддержку церкви, особенно столичной. Уже в первый год своего правления он собрал в Толедо провинциальный собор Карфагенской Испании, на котором был утвержден декрет, подлинность которого до сих пор вызывает споры. Декрет объявляет Толедо митрополией всей Карфагенской Испании, в том числе и той ее части, которая находилась под властью византийцев. Если даже этот декрет является фальшивкой, его приписывание Гундемару неслучайно. В глазах церкви, особенно столичной, этот король, как и Реккаред, выступает как подлинный католик, окончательно утвердивший господство этой конфессии. После убийства Виттериха практически не было никакой арианской или проарианской реакции. Победа католицизма стала полной. Он перестал быть «римской верой» и стал верой всего государства.

Арианские короли в принципе были веротерпимы. Это объясняется не их хорошим характером и не сохранением дохристианских античных традиций, а трезвым учетом сложившихся обстоятельств: нельзя было не быть веротерпимым в государстве, основное население которого принадлежало к другой конфессии, чем король и его непосредственное окружение. Те или иные акты, направленные против католиков, были вызваны чисто политическими причинами. Единственная серьезная попытка сделать арианство государственной религией и связанная с этими целенаправленная антикатолическая деятельность, предпринятая Леувигильдом, потерпела полную неудачу. Совсем иным было положение католических королей. Между ними и основной массой их подданных не было религиозной розни. Это привело и к изменению религиозной политики королей. Государь в это время рассматривался не только как светский владыка, но и как защитник и проводник истиной веры, и в качестве его основной цели рассматривалось укрепление религии и преследование инаковерующих. В первую очередь это относилось к евреям.

Когда евреи появились в Испании, сказать трудно, но несомненно, что это произошло еще в римские времена. В Вестготском королевстве они селились в относительно крупных городах, включая Толедо, а также во многих городах Бетики, в том числе и не особенно крупных. Недаром в еврейской среде возникла легенда об их появлении в Испании и об основании Толедо евреями, бежавшими от Навуходоносора. Занимались евреи земледелием, но в особенности торговлей. В это время торговля, особенно внешняя, вообще была практически целиком в руках греков, сирийцев, евреев. Евреям было запрещено занимать какие-либо государственные должности, но пост сборщика налогов таковой не считался, и среди этой категории людей тоже было довольно много евреев. В те времена, когда короли были арианами, евреи не преследовались. Более того, не исключено, что после византийского завоевания Италии, Африки и части Испании, на которые были распространены антиеврейские законы императоров, часть евреев бежала в Испанию, где арианские короли подобных мер не принимали. Положение резко изменилось после обращения вестготов в католицизм. Уже Реккаред, следуя решениям III Толедского собора, запретил евреям покупать, получать в дар или каким-либо иным способом приобретать христианских рабов (Leg. Vis. XII, 2, 12). Попытка откупиться от этого распоряжения не удалась. Целенаправленная антиеврейская политика стала проводиться вестготскими королями, начиная с Сисебута.

Сисебут сменил на вестготском троне Гундемара в 612 г. Его правление (612—620 гг.) было временем укрепления испано-вестготского королевства. Одним из столпов этого королевства являлось католическое духовенство. Сисебут не собирал на соборы епископов всей страны, возможно, видя в этом институте определенное ограничение своей власти[108], но в целом его внутренняя политика полностью соответствовала взглядам испанской церкви. Важнейшим ее аспектом стало гонение против евреев. Уже вскоре после вступления на престол Сисебут возобновил, по-видимому, не соблюдавшийся закон о недопустимости для евреев иметь христианских рабов и потребовал освобождения всех их независимо от срока приобретения до 1 июля 612 г., причем освобождены они должны были без всяких условий, но зато с определенным имуществом, которое каждому рабу был обязан представить бывший господин. В то время обычно вольноотпущенник оставался под патроцинием бывшего хозяина, бывший раб еврея делался полноценным членом общества[109]. В случае отказа еврея тем или иным способом освободить раба-христианина конфисковывалось его имущество, переходящее в королевскую казну. В тоже время еврей, переходивший в христианство, освобождался от этих ограничений. Сурово, вплоть до смертной казни, карался переход в иудаизм (Leg. Vis. XII, 2, 13-14). А позже он сделал еще более решительный шаг: все евреи, отказавшиеся креститься, должны были покинуть его государство, и всем подданным под страхом сурового наказания запрещалось давать им убежище и оказывать какую-либо помощь. Значительная часть евреев, отказавшаяся отречься от веры предков, уехала из Испании и Септимании. Чрезмерная жесткость действий Сисебута вызвала даже неодобрение Исидора Севильского (Hist. 60), в целом поддерживавшего деятельность этого короля и признававшего действенность всякого крещения, независимо от его добровольности или насильственности.